Вячеслав Коротин - Попаданец со шпагой-2

— Рад вас видеть, майор! С чем пожаловали? — поприветствовал меня командующий.

— Перед позицией князя Сибирского положение угрожающее, ваше сиятельство,

— Вижу. Александр Васильевич просит подкреплений?

— Так точно.

— Пётр Христианович, — поспешил вмешаться генерал Довре, — у нас в резерве всего четыре батальона гренадёр. Сражение только началось... Разумно ли будет уже сейчас...

— Неразумно. Но придётся. Отправить к князю Лейб-гренадёров и Павловцев. И одну конно-артиллерийскую роту туда же. Финляндский драгунский. Весь — уже отдохнули достаточно.

Сейчас главное не допустить прорыва. Даже прорыва передовой линии.

— Благодарю, ваше сиятельство! — такой щедрости от Витгенштейна я никак не ожидал.

— А вы, Вадим Фёдорович, — вспомнил мои имя-отчество генерал, — передайте князю, чтобы держался любой ценой. Каждый час, каждая минута для нас сейчас на вес золота, вернее, на вес крови. Может быть судьба всей войны решится в ближайшие часы... Ступайте. И да поможет вам Господь!

Гренадёры и драгуны прибудут в течение четверти часа.

Всё получилось значительно шустрее: конная артиллерия даже обогнала меня на обратном пути. Правда, толку от неё в сложившейся обстановке...

Дефиле и так егеря успешно держат, а на возвышенности заскакивать со своими лёгкими пушками тоже особого смысла не имеется. Разве что прорыв всего фронта остановить, но это пока вроде не актуально.

А первую линию обороны чёртовы баварцы уже почти взяли — наших оттеснили от вала, и на позиции шла резня на штыках. Ну то есть не только: и прикладами, конечно, друг друга «ласкали», и тесаками рубились, и из пистолетов стреляли...

Пушки стоящей за этим кровавым месивом батареи наверняка уже были заряжены на картечь, но стрелять не могли — поди разбери, где свои, где чужие.

Я подбежал к князю практически одновременно с драгунским офицером.

— Ваше сиятельство, идут два батальона гренадер и драгуны...

— Ваше сиятельство, Финляндский драгунский полк прибыл в ваше распоряжение...

— Драгунам спешиться, примкнуть штыки, и туда! — командир бригады даже не обернулся — просто протянул руку в направлении, где нужно было умирать вновь прибывшим на место данной «мясорубки».

«Ездящая пехота» подоспела довольно быстро. Пусть драгуны владели штыком и похуже пехотинцев, но своё весомое «мать-перемать!» в резню на передовой линии внесли весьма качественно.

А тут и гренадёры подоспели.

Эти вообще вломились в схватку, не утруждая князя докладом о своём прибытии. Не знаю, кто ими командовал, но он молодец: пришёл, увидел, поступил... В смысле — совершил поступок.

По-суворовски.

Сначала в общей хаотической толчее замелькали «митры» Павловского полка — это было заметно: только они во всей армии носили данный головной убор, а не кивер, как все остальные пехотинцы.

Без единого выстрела, на штыках и прикладах павловцы и лейб-гренадеры вышибли противника с передовой позиции, а уж потом, в разлуку, разрядили по баварцам свои ружья. Обошлось.

Снова заговорили батареи, осыпая градом картечи отступающих.

Теперь нашей пехоте можно было перевести дух, утереть кровь, и готовиться к отбитию новой атаки.

Противника отбросили по всему фронту обороны, но то, что он скора предпримет ещё одну попытку штурма ни у кого сомнений не вызывало.

— Может быть, стоит в следующий раз сбросить навстречу атакующим некоторое количество артиллерийских гранат, Александр Васильевич? — обратился я к князю.

— Может и стоит, — отозвался Сибирский. — Но неизвестно когда они снова решаться на приступ, а пока нашим пушкарям и самим боеприпасы нужны — уверен, что некоторое время сражение сведётся именно к артиллерийской перестрелке. А на какое время — пока можно только гадать.

— Приказ командующего! — подскакал к нам очередной адъютант. — Выводить силы перед укреплениями и приготовиться к атаке!

Наверное не только у меня мелькнула мысль: «Граф сошёл с ума...».

Однако достаточно быстро рокот с правого фланга дал возможность понять: Штейнгель уже здесь.

На самом деле в бой вступила только передовая бригада полковника Наумова — Третий Морской и Воронежский полки. Они, подойдя к месту сражения, получив информацию от казаков, двинулись прямиком через лес, атаковали французскую батарею и прикрывавшие её два батальона. С успехом атаковали.

Конечно, нахалы были бы очень быстро смяты основными силами двух корпусов противника, если бы полки Первого корпуса не стали вытягиваться из укрытий, и строиться для атаки.

А на нашем правом фланге немедленно нарисовались Гродненский гусарский и Митавский драгунский полки. Плюс кавалергарды с конногвардейцами. Так что парировать кавалерийскую атаку французов было чем.

Ещё и казаки Фйнляндского корпуса. В целом, конечно, по количеству кавалерии противник крыл нас как бык овцу, но в данном конкретном месте — только сунься.

Французская пехота соседнего участка стала разворачиваться влево, чтобы покарать дерзких, но не получилось — на её позиции тут же обозначили атаку Севский и калужский полки Пришлось развернуться им навстречу.

Удино (или Сен-Сир, неважно), разумеется, бросили резервы на правый фланг, но и из Петербурга прибыла не одна бригада: батальон за батальоном вытягивались из леса или подходили уже по дороге, и с ходу бросались в бой.

Левый фланг франко-баварцев скрипел, трещал и рушился. А по иному и быть не могло — атаковало их не ополчение какое-нибудь, а недавние победители шведов — далеко не самой последней армии Европы.

И, чтобы даже мыслей о возможной переброске сил у галлов не возникло, весь фронт Первого корпуса двинулся вперёд. В атаку.

Тускло пришлось просвещённым европейцам в этот раз: с левого фланга войска Штейнгеля сворачивали их боевые порядки как коврик, который собираются вынести выбивать от пыли, наш корпус атаковал во фронт.

К тому же три казачьих полка, рижские драгуны герцога Вюртембергского и кирасиры Его и Её Величеств, понеслись через правый фланг, охватывая тылы, заставляя сворачиваться в каре попадающуюся на пути пехоту противника, что делало её весьма удобным объектом для атаки нашими колоннами...

Давненько, наверное, со времён Кунерсдофа, русские так не громили европейские дивизии, как это произошло сегодня под Себежем. В течении получаса французы и баварцы ещё изображали какое-то подобие оборонительного боя, а потом побежали. Не буквально, конечно, но отступали весьма шустро, причём успевали не все — зачастую целые полки сложили оружие, оказавшись в совершенно безнадёжной ситуации. Или вырубались-выкалывались под корень

Как выяснилось позже, Сен-Сир был убит в этом сражении, а Удино увёл через Двину не более трети из числа тех двух корпусов, что атаковали наши позиции.