Андрей Ходов - Трансдукция (СИ, незавершенное)

– А женщины, женщины, с ними как? – ехидно спросил Борис, – где коммунары для себя столько альтруисток находят?

– С женщинами, конечно, есть некоторые сложности, – признал старик, – они же по своей биологической роли должны быть эгоистками. Но не так страшен черт, как его малюют. Столько альтруисток, конечно, не найти, но просто порядочных женщин, то есть с низкой примативностью, подобрать можно. И подбирают. Плюс целевая пропаганда, плюс специальные тренировки и психологическая подготовка. А как они выглядят, видели? Как настоящие королевы, как истинные высокоранговые самки! Эх, сбросить бы мне полсотни лет… – Глаза у старой перечницы сделались мечтательными, что окончательно вывело Бориса из себя.

– Долго мне еще будете сказки рассказывать? Вы вообще врач, или коммунарский пропагандист? К вам пациент на прием пришел, а вы тут…

Мечтательное выражение мгновенно исчезло из глаз собеседника, они разом сделались зеркальными:

– Ваш отец совершенно прав. У вас, молодой человек, действительно серьезные проблемы с социальной адаптацией. И это действительно может плохо для вас кончится.

– И что это за проблемы?

– Банальный эгоцентризм, батенька. Подобные отклонения, правда, больше свойственны прекрасному полу, но и у мужчин частенько встречаются. То есть вы совершенно искренне уверены, что являетесь центром мироздания, а весь окружающий мир обязан вертеться вокруг вас, исполняя ваши прихоти. А любые сведения, противоречащие данному мировоззрению, вы либо превратно толкуете, либо вообще пропускаете мимо ушей. Наша сегодняшняя беседа тому яркий пример. Плохо дело, молодой человек. Лечить вас надо, пока до серьезных неприятностей не дошло.

– И как же вы предполагаете меня лечить? – желчно поинтересовался Борис, с трудом сдерживаясь.

– Могу вам выписать направление на курс мягкой реабилитации….

– Чего, чего? – взвился Борис, – Какой еще реабилитации?

– Да не волнуйтесь вы так, сядьте на место. Это не та реабилитация, что в джунглях, просто новая методика психотерапии, абсолютно добровольная. Конечно, основные принципы заимствованы именно оттуда, но в данном случае серьезной опасности для жизни практически нет. А результаты такого лечения…

– Счастливо оставаться! – крикнул Борис, бегом направляясь к двери.

– А свое заключение и рекомендации, – догнал его уже на выходе веселый голос старичка, – я перешлю вашему уважаемому батюшке по сетевой почте.

Выскочив из подъезда, Борис огляделся и быстрым шагом направился к отцу, расположившемуся на скамейке в маленьком дворовом скверике.

– Ты куда меня привел? Это же не врач, это какой-то коммуняка! Ты знаешь, что он предложил? Отправить меня на какую-то там «мягкую реабилитацию»! Каково?!

– Неплохой вариант, – спокойно ответил отец, глубоко затянулся и с непривычки заперхал, – слышал, что действительно многим помогает, – добавил он прокашлявшись.

– Помогает? А что на это скажет мама, если я ей расскажу о твоих идеях?

Отец зверски затушил папиросу о край стоящей рядом урны: – Тебе сколько лет, сынок, что ты к мамочке бежать жаловаться собрался? Твоя мамочка может пребывать в уверенности, что хорошая истерика способна волшебным способом решить любые реальные проблемы. Женщина, ей простительно. Но ты-то ведь мужчина, а ведешь себя как капризный ребенок.

– На вот, глотни коньячку и успокойся, – отец достал из нагрудного кармана плоскую фляжку из нержавейки, – и поговорим серьезно. Приди в разум, ты ведь можешь. Раньше у тебя получалось себя контролировать.

– Раньше мне было что терять, – проворчал Борис, – отпив из фляжки.

– Тебе и сейчас есть что терять, – веско сказал отец, – только ты напрочь отказываешься это понимать. Твоя затянувшаяся на две недели истерика уже привела к печальным последствиям, а дальше может стать только хуже. Пойми простую вещь – общество, в котором ты живешь… очень жесткое. Никто с тобой, как с писанной торбой долго носиться не будет, а мои возможности тоже не беспредельны. Да и не вечен я, рано или поздно тебе все равно придется самому отдуваться. Государственная политика ныне такова: каждому человеку предоставляются возможности для развития, а дальше все зависит от него самого. Не сумел воспользоваться этими возможностями, не захотел – добро пожаловать на обочину жизни. Никто тебя из дерьма вытаскивать не будет.

– А как же «Все во имя человека, все для блага человека!»? – ехидно поинтересовался Борис, сделав еще глоток из фляжки.

– Сейчас этот лозунг толкуется в том смысле, что речь идет обо всем человечестве в целом, – заметил отец, – что же до конкретного индивидуума… Как ты это себе представляешь? Все общество собирается вокруг тебя, думает только о тебе и тратит все ресурсы только на тебя? Ерунда ведь получается, ресурсы ограничены. С детьми, конечно, возятся до последнего, тут ничего не жалеют, но совершеннолетние отвечают за себя сами. Предложат разве только, как ты уже сегодня слышал, «мягкую реабилитацию» и будут считать, что сделали, что могли. Кстати, достаточно затратная вещь, говорят, подобные лечебные курсы. Хочешь? Нет? Ну, тогда можешь хоть биться в истерике на земле, всем на это будет наплевать. Тем более с твоими социальными баллами. Никто не станет вникать в тонкости твоих внутренних переживаний, никто не станет лечить твои душевные раны, никто и пальцем не пошевельнет. Государство считает, что делать это должны твои друзья, родные или любимая женщина, но настоящих друзей у тебя нет и любимой женщины нет. Остаемся только мы с мамой, но мама тоже предпочитает решать проблемы истерикой, а меня ты не слушаешь, и все мои советы пропускаешь мимо ушей. И что тогда с тобой делать?

– А что ты посоветуешь? – мрачно спросил Борис.

– Думаю, что тебе все же следует принять одно из имеющихся в сети предложений и уехать из Ленинграда.

– Уехать из Питера? – Борису захотелось заорать в голос. – Избавиться от меня хочешь? Я тебя компрометирую? За место свое боишься?

– Ну, вот опять! – отец закатил глаза. – Опять эмоции вместо подключения здравого смысла. Молчи! Сейчас я изложу тебе свои аргументы, а потом уже можешь орать! Договорились? Не слышу ответа…

– Договорились, – буркнул Борис и стиснул зубы.

– Вариант с ГОИ, который я отыскал, сорвался, – начал отец, в очередной раз, отхлебнув из фляжки, – сорвался по твоей, кстати, вине. Другие варианты, которые я нашел, не такие хорошие и сопряжены с потерей в должностном статусе. Только испортят твой послужной список. И ждать чего-то лучшего – смысла нет, как бы еще хуже не стало. Наука выводится из больших городов – это государственная политика. Все разумные, хоть что-то из себя представляющие люди, это давно поняли и потихоньку перебираются туда, где на самом деле можно сделать карьеру. Тут в итоге останутся одни неудачники. Хочешь быть в их числе?