Уличная магия 3: Турнир (СИ)

– Мы уже четыре года вместе, а я понятия не имел, что ты умеешь так красиво рисовать.

– Раньше увлекался. Сейчас нет настроения и желания. После смерти Итачи я практически все время проводил здесь, понемногу делая ремонт в остальных комнатах. Даже спал иногда тут, прямо на полу.

Его голос спокойный и тихий, необычно бархатистый, с нотками сожаления. Я привык, что Саске разговаривает со мной немножко грубо или насмешливо, поэтому для меня это - лучшие в мире звуки.

– Компьютер работает?

Саске молча вытягивает шнур из-за стола, втыкает в розетку и вдавливает кнопку на боковой панели системника.

– Я хочу, чтобы ты сам все увидел и никогда больше не поднимал эту тему.

Пока компьютер загружается, Учиха рассказывает обо всем остальном:

– Здесь, – он касается кончиками пальцев следующего стола, – схемы. Все тайны моих иллюзий и приемов, а еще… черт, нет.

Саске трет лицо рукой, а потом отворачивается от меня, пряча взгляд и румянец.

– Лучше посмотришь сам. Там, – кивает на следующий, третий стол, – тайник. Важные вещи.

Мне нечего сказать, поэтому я просто молчу, дожидаясь, когда мне позволят удовлетворить любопытство.

Как только компьютер, наконец, подает признаки жизни, подхожу ближе, чтобы рассмотреть рабочий стол. На сером унылом фоне нет ничего, кроме стандартных значков и ряда папок с нумерацией «01», «02»…

– Это разделение по дням, записи с видеокамер. Я хочу, чтобы ты их удалил.

Пока Саске не сказал что-то еще, неловко стряхиваю пыль с холодной мыши.

– Я могу посмотреть?

– Если хочешь. Можешь залезть туда, куда считаешь нужным, Наруто.

Странно, но сейчас такое ощущение, словно Саске позволил мне проникнуть в свое сокровенное, пустил туда, куда сам себе поклялся никого и никогда не пускать. Больше ему нечего скрывать, негде спрятаться от моего любопытства и интереса, а значит, между нами действительно не осталось стен. По крайней мере, с его стороны.

Как будто мне позволили заглянуть не только в сердце, но и в душу, даже глубже, чем раньше.

Щеки Учихи горят, и острый блестящий взгляд кажется лихорадочным, немного даже напуганным. Сейчас он похож на ребенка, в один миг потерявшего все – ориентир, идеи, зрение и память.

Неужели подпускать к себе вплотную настолько страшно? И несмотря на то, что мы знаем друг друга так долго, это пугает его до дрожи?

– Больше ничего не осталось, – Саске как будто читает мои мысли и выдает именно то, что напрашивается само собой. – Совсем. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю и как сильно ненавижу. Больше мне прятать нечего и незачем. Просто пойми, что спустившись сюда, ты не сможешь уйти бесследно. Я не шучу и никогда не шутил, когда говорил, что ты значишь для меня.

– Я не хотел…

Саске останавливает меня рукой.

– Дай договорить, потому что ты больше этого не услышишь.

Отложив несчастную мышь, киваю.

– Мы оба рискуем из-за нашей связи. Это какой-то проклятый замкнутый круг, из которого уже не вытащишь ни тебя, ни меня. Знаешь, почему я на самом деле вернулся сюда? Не потому, что сцена для меня – все, а потому, что есть ты, которому быть здесь жизненно необходимо. Тебе ведь нравится влипать в истории, нравится жить на краю, среди опасностей, нравится дышать, зная, что каждый вдох может быть последним? Тебе хочется управлять не только своей жизнью, но и чужими и, самое главное, тебе нужен такой, как я. Тот, кто будет сидеть внутри и шепотом напоминать о том, что такая жизнь – опасна. Напоминать, что с последним вдохом все исчезнет. Не будет у тебя больше этих твоих отвлекающих улыбок, не будет теней, не будет фокусов. Ты понимаешь? Не останется ничего. Я не прошу тебя перестать кидаться в водовороты, я прошу тебя иногда, хотя бы иногда думать головой. Наруто, твои чувства всегда ярче и понятнее мыслей. Ты не кричишь, но у меня такое ощущение, что сейчас меня раздавит прямо здесь. Поэтому я выскажу все, что хотел сказать, пока этого не случилось.

– Почему сейчас?

– Да потому, что ты внутри меня, вот почему, – Саске бегло машет рукой в сторону столов и рисунков, а я делаю несколько вдохов, чтобы напряжение отпустило.

Почему-то его слова сейчас как ножом по мозгам, не очень-то приятно, но и боли нет.

– Хватит. Я хочу сказать, что больше не собираюсь быть тихим голосом без формы. Хотел сюда все это время, теперь терпи. Придется выслушать, иначе я тебя убью к чертовой матери.

Он разводит руки в стороны и сглатывает.

– Я не позволю тебе делать все, что вздумается. Ты вообще понимаешь, что в человека стрелял? Что навредил и это теперь не исправить. Мне плевать, с кем ты это сделал, меня пугает то, что это делает с тобой. Ты меняешься. Уже сейчас я перестаю узнавать в тебе того человека, который когда-то смущенно «создавал» для Сакуры настоящую розу из бумажной. Ты становишься жестче, впрочем, это не так уж страшно, если бы я не чувствовал, что, обрастая скорлупой снаружи, ты становишься таким же непроницаемым внутри. Обманывай кого угодно, корчись как хочешь, но мои ощущения тебе не обмануть. Если так пойдет дальше, то ты не то, что перестанешь слышать мой голос, ты даже от себя откажешься, решив, что лучше решить проблему и умереть, чем бросить вызов и победить. Я лучше сам тебя убью, чем позволю этому случиться. Без шуток, Наруто.

И его огненный взгляд говорит, что да - без шуток.

– Верю.

– Ты привык ко мне, не так ли? Думаешь, что мои чувства к тебе сильнее всего остального? Думаешь, что сможешь и дальше держать меня в клетке? Так вот, не надейся. Не получится. Если ты собрался защищать нас обоих от Синтагмы, я займусь всем остальным, включая тебя. Поэтому, предупреждаю. Предупреждаю здесь и сейчас. Мы снова станем врагами, если ты посмеешь еще раз сделать подобную глупость у меня за спиной. Это… – Саске касается кончиками пальцев своего плеча, – всего лишь последствие. То, что сделал ты – причина. Понимаешь разницу?

Медленно смахнув с лица челку, снова киваю. Он прав.

– Если Данзо хотел спровоцировать нас, то ты подтвердил его теории. Сейчас он не станет давить, о нет, ты больше не послушная кнопка, ты – живая единица. Человек, которого можно направить в нужную сторону. И если ты закроешься от меня, то пойдешь по дорожке, которую для тебя топчут. Еще раз повторюсь. Я. Тебе. Не. Позволю.

– Почему ты думаешь, что я изменился? Не хочешь признавать, что я с самого начала был таким? То, что ты называешь моей темной стороной, всегда существовало. Это не другой я, это я и есть. С самого начала. С моим демоном можно договориться, но суть не меняется. Я хочу, всегда хотел быть лучше, выше этого. Я взялся за птичьи перья и левитацию только ради улыбок. Но перед тем, как это произошло, мне пришлось смыть кровь со своих рук. И пусть после нашей первой встречи я смог поверить в то, что могу быть лучше, прошлого не изменишь. Ты не такой, Саске, внутри ты…