Наталья Финенко - Кимберли (СИ)

Я слушал и понимал, как же ошибаюсь вновь. Моё мнение теперь не хотят даже знать, а констатируют факт того, что я «ЕГО»! Ну уж нет! Я не такой, как многие, я смогу сделать то, чего от меня не ожидают.

Мягко проведя по плечам, спине, рукам, я касался: то мягко, то чуть нажимая, при этом смотря в эти жёлтые глаза, в которых плескался калейдоскоп эмоций. От неверия до предвкушения.

Довольно заурчав, вампир наклонился ко мне и принялся посасывать нижнюю губу мою, потом верхнюю, проводить языком по ним, а затем врываться в мой полуоткрытый рот. Переплетение наших языков и выдох-вздох с моей стороны, а с его счастливая и довольная улыбка. Его руки залезли под майку и так же поглаживали моё тело, заставляя его выгибаться, плавиться и просить большее. Обхватив его голову и зарывшись в чёрный шёлк волос, я сам стал целовать вампира со страстью, которая распаляла нас обоих, а наши тела при этом терлись друг о друга, и мы были недовольны тем, что на нас ещё есть одежда.

Оторвавшись от губ таких желанных, я коснулся уха Норинора и чуть прикусил мочку уха, а затем прошептал:

— Я хочу увидеть твоё тело. Прошу, разденься для меня.

Меня резко подняли и, посадив на крышу, встали, и, развернувшись, принялись медленно раздеваться.

Я смотрел на это великолепное тело, которое при свете луны казалось белым и сияющим. Каждый открывающийся участок тела вызывал во мне волнения, стон, подушечки пальцев рук чесались и требовали, чтобы я прикоснулся к этому божеству. Но я лишь смотрел и скрёб ногтями по крыше. Видя мои действия, вампир довольно сощурился и, сняв рубашку, кинул в мою сторону. Поймав её и смотря ему в лицо — понюхал. Мои самые любимые запахи ударили в нос, от чего я прикрыл на секунду глаза и зарылся в рубашку.

— Малышу понравился мой запах? — насмешливо спросил вампир, нагибаясь и целуя в кончик носа. От его слов я вмиг отрезвел, но постарался, спрятал эмоции вглубь себя.

— Да, но ты не отвлекайся, у тебя ещё штаны остались, — игриво пропел я и помахал ресницами. — Я хочу увидеть тебя во всей красе.

— Ха-ха-ха. А ты мне нравишься ещё больше и больше…. Жаль, что ты лишь подчиняешься моему вампирскому обаянию, — последнее он сказал так тихо, что еле уловил.

Ремень был отброшен в сторону, затем послышался «вжик», и, положив руки на пояс, вампир принялся стягивать штаны. Как только они упали вниз, Норинор чуть повернулся, и моя челюсть падает вниз, а слюни чуть не стали капать — успел сглотнуть.

Передо мной стояло тело, о котором мечтают многие. Мышцы крепкие, обтянутые белоснежной кожей, упругость и мощь видны невооружённым взглядом. Узкая талия, соски как жемчуг, живот с кубиками пресса и внизу чёрная дорожка, в которой возвышался возбуждённый орган. Нервная дрожь прошлась по мне, и, уже не сдерживаясь, кинулся ласкать и притрагиваться к этому великолепию.

Тихий смех, и меня приподнимают, чтобы поцеловать, а мои руки заставляют лечь на поясницу, но потом чуть сдвигают вниз, тем самым показывая, что хотят.

Я безропотно подчиняюсь и, смотря в эти прекрасные и желанные глаза, начинаю ласкать: то основание, то мягко прикасаться к головке, то перекатывать яички и ласкать между мошонкой и анусом, от чего меня останавливают, но я целую в подбородок, где ямочка, и продолжаю ласкать.

Старался делать ему и себе приятное, но так, чтобы вампир не понял, что все, что я делаю, делаю впервые.

Попытки вампира снять мою майку я пресёк.

— Я хочу сначала удовлетворить тебя, — прошептал.

Но вампир думал иначе. Усевшись на свою одежду, тот притянул упирающего меня к себе и снял майку, а затем потянулся к моим пижамным штанам. Запаниковав, я быстрым движением прошёлся по телу вампира, нажимая на определённые точки, и как только тот застыл, вздохнул свободно.

Поднявшись, я оделся вновь, и растерянно и нервно прошёлся взад-вперёд. Тело трясло и жаждало продолжения, но вот разум напоминал о том, почему я всё это проделывал. Сжав кулаки и сделав большие глотки ночного воздуха, я повернулся к вампиру.

Он сидел с поднятыми руками и … хм … членом.

— Мог бы тогда дождаться или просто услышать, что я говорю.

Проведя по его скуле, а затем по волосам, я резко отдернулся, понимая, что я могу вновь сорваться. Вытащив одежду из-под него, я сел напротив, но так, чтобы не коснуться.

В глазах Норинора я заметил всплески эмоций и вопросов, но не двинуться, не сказать ему не дано.

— Что? Вам, вампирёныш, что-то не нравится? Молчишь? Правильно, молчи, но на всякий случай запомни все, что ты сейчас прочувствовал и прочувствуешь. У тебя на всё про всё десять часов.

Непонимание и злоба в глазах, но я их не замечаю, начинаю вновь ласкать, но держать все эмоции под контролем. В моих действиях не было страсти, лишь механизм в движениях.

Встав и продолжив смотреть в его янтарные глаза, я прошептал:

— Ты привык получать от жизни и от окружающих многое, но так же не смотреть на чувства настоящие — ты просто берёшь. Теперь ты прочувствовал на себе лишь малую долю. Мой тебе совет, прекращай ко мне приставать, и я постараюсь не быть твоим кошмаром. А пока, посиди здесь, — и, уже развернувшись, задумчиво сказал. — Жаль, не увижу тебя, когда лучи солнца подогреют твою тушку.

Ментальный рык и образы прибить меня ещё преследовали, даже когда я спустился и небрежно скинул одежду в урну.

Моя месть удалась, хотя на сердце и душе всё же было гадко.

Утро было обычным, как и всё остальное, и лишь вопрос директора о том, где он, заставил меня немного испугаться, но на моём лице отразилась лишь растерянность.

— Простите, директор Амитэвиль, но я не знаю. Да, и по идее, он моя нянька, а не я.

— М-да. Ну ладно, — демон посмотрел на меня, как будто почувствовал некоторую ложь, но, увы, лишь папа Тритарий смог бы распознать ложь.

К обеду один из дружков Лиса возбуждённо вбежал и громким шёпотом сообщил о том, что Норинора нашли на крыше омежьего общежития, а так же у него не было вещей, и тот сильно обгорел.

Охи, вздохи и обсуждения не прекращались ещё несколько дней, пока того лечили от ожогов.

Через неделю страсти успокоились, и всё вошло в ритм. Но я, после его выхода из лечебки, стал по ночам не спать, всё время чувствовал присутствие вампира около моей двери. Бывало, я тихо подходил к двери и просто садился рядом с ней, и мне казалось, я слышал, как кто-то за ней, так же, как я, сидит и прислушивается.

====== 4. ======

С самого утра Рысс и Миллесо возбуждённо перешептывались и обсуждали письма, которые прибыли раним утром. Обсуждение было бурным, но тихим, парни старались говорить тихо, чтобы я не услышал. Вот только они забыли, что перед ними не простой человек, а с примесью ещё трёх рас. Да, ещё и после того, как я выпил их кровь, во мне что-то стало просыпаться, но я старался удерживать при себе вырывающийся наружу страх неизвестного.