TWO IN A MILLION (СИ)

Собственнические руки начали медленно подниматься с бедер по направлению к груди, проскальзывая под майку младшего, соприкасаясь с кожей и заставляя рэпера вздрогнуть. Руки Джонхена были такими теплыми!.. То, как они ласкали его живот и, медленно забираясь вверх, коснулись кончиками пальцев его сосков, сводило Ки с ума. Вокалист продолжал целовать его шею, переходя к ключице, оставляя небольшой укус на ней, отмечая его как своего. А потом он добрался до уха младшего, вобрав мочку в рот и опаляя его своим дыханием, чувствуя, как Ки начал извиваться под его ласками, когда он ущипнул бархатистые соски.

- Дж-Джонг..

Черт.

Ки отстранился и обернулся, в уголках его глаз сверкали слезинки. Его губы были слегка приоткрыты, и его глаза...

Глаза, в которых Джонхен привык видеть пронзительный, уверенный, неистовый взгляд... сейчас уставились на него в немой просьбе, нуждаясь, желая... требуя большего.

И он сорвался.

Джонхен с силой впился в губы Ки, чувствуя, как руки рэпера обвили его шею, притягивая ближе. Он приподнял Ки за бедра, заставляя того обхватить его талию ногами; оба возбужденных члена теперь терлись друг о друга через одежду.

Ки. Ки, Ки!..

Он просто не мог насытиться этим парнем!..

Опустив блондина спиной на кровать, он взобрался на него и, задрав майку младшего вверх, припал губами к розовым бугорочкам на груди, заставляя Ки ахнуть.

Ему не хватало этого, он так сильно соскучился по нему!.. По вкусу кожи Ки, его теплу, его стонам...

Ки закрыл глаза, руками прикрывая свой рот, пока Джонхен посасывал его маленькие соски, чувствуя, как они твердели во рту брюнета. Он просто потерялся в этом ощущении вожделения, так жадно воспринимая ласки вокалиста, что хотелось стонать как дешевая шлюха. Он ненавидел то, как Джонхен заставлял его терять контроль!..

Блондин задрожал всем телом в тот момент, когда рука Джонхена накрыла его эрекцию, слегка поглаживая. Он горел, его глаза казались стеклянными, полными жажды, и ему хотелось большего... намного большего.

Одним неожиданным движением Джонхен перевернул Ки на живот и схватился за резинки его пижамы и боксеров, грубо стягивая их вниз.

Раньше бы дива возразил насчет этого, но сейчас не мог не насладиться тем, как волна адреналина охватила его, когда он почувствовал на себе руки вокалиста, больше не обращающиеся с ним так, будто он мог сломаться, если сжать слишком сильно.

Ки казалось, что все это ему снится, он не мог мыслить ясно. Его видение было расплывчатым, а тело двигалось само по себе, повинуясь самым примитивным желаниям.

Рэпер вцепился в простыни, когда его ягодицы были раздвинуты, являя вокалисту совершенно обнаженный вид. Прикосновения Джонхена были такими привычными, что он даже не постеснялся. Это показалось ему почти таким же естественным, как, например, дыхание. Он принадлежал ему. Ки был его любовником, его возлюбленным. Он хотел, чтобы его любили, как и раньше!..

- А-ах!

Ки не смог предотвратить громкий стон, который вылетел из его губ, когда язык проскользнул в его маленькую дырочку, а рука схватилась за его горящий член, что упирался в простыни.

Он начал задыхаться, бешено краснея от того, что не мог контролировать свой голос. Ки был словно в горячке: к нему не прикасались и не ласкали так давно, он нуждался в этом так сильно, что его грудь буквально распирало от счастья.

Костяшки его пальцев побелели из-за той силы, с которой он сжимал простыни. Джонхен языком вторгался в его дырочку, одновременно добавив один палец, растягивая его.

Он сходил с ума. Ему уже не терпелось испытать истинное наслаждение, которое он знал, что получит скоро. Хотелось кричать, чтобы Джонхен поторопился, но не стал этого делать. Ки знал, что это было бы слишком больно, учитывая то, что его задница оставалась без внимания с их разрыва, то есть очень много месяцев.

Его тело снова перевернули на спину, Джонхен, со взглядом, полным вожделения, навис над ним и, облизнув свои губы, потянулся к нему за поцелуем.

Ки схватился за его майку и потянул ее вверх, пытаясь убрать эту раздражающую ткань прочь. Вокалист помог ему, сам снимая свою одежду и предоставляя Ки вид, которого он хотел. О, это тело и эти восхитительные мышцы пресса! Джонхен принадлежал ему... и только ему!..

Старший отвлек Ки поцелуем, просовывая в него второй палец, от чего тот ахнул. Он не мог больше ждать, внутри его штанов все горело, а Ки выглядел восхитительнее, чем когда-либо. Опустившись вниз, Джонхен поцеловал шрам над пахом Ки, показывая тому, что не следовало волноваться, что это не портило его красоту. Он знал, что Ки был чувствителен к следам и шрамам, всегда старался скрыть свой маленький шрамик на щеке, которой ненавидел. Но Джонхен... его это не волновало, на Ки все смотрелось красиво, даже этот шрам... Его дети появились на свет оттуда, как это могло быть противно ему? Нет, он любил его, восхищался им.

Ки громко выдохнул, когда к первым двум добавился и третий палец, больно растягивая его кожу.

Но Джонхен старался отвлечь его, посылая по его телу волны удовольствия своими поцелуями и свободной рукой медленно лаская его член.

- Ки...

Тело Джонхена отстранилось, и Ки, поморщившись от холода, открыл глаза и увидел, как вокалист снял свои брюки и боксеры, открывая взор своему стояку.

Ки покраснел, увлажняя свои пересохшие губы языком.

Но, тем не менее, вокалист не стал раздвигать его ноги, как он ожидал. Джонхен потянулся к тумбочке и открыл ее, вынимая две вещи.

Ки хотелось стукнуть себя за свою глупость. Как он мог забыть об этих двух важных вещах?

Смазка и презерватив.

Раньше они никогда не пользовались презервативами, в них не было необходимости... ну, или они так думали.

- Не то, чтобы мне не нравились дети... но, думаю, двоих пока достаточно, – улыбнулся Джонхен, открывая презерватив.

Глаза Ки полезли на лоб. «Пока»?!

Нет, нет, нет, нет, нет! Он больше никогда не собирался снова беременеть! Черта с два! Одного шрама было достаточно!

Джонхен, увидев, как Ки мысленно ужаснулся, захихикал, обильно выдавливая смазку на свои пальцы и просовывая их в розовую дырочку младшего. Тот был готов...

- АААХ!

Ки хлопнул себя по губам, когда кое-что гораздо крупнее пальцев начало протискиваться в него.

Он посмотрел вниз на Джонхена, удерживающего его бедра на месте, который медленно толкался внутрь, наблюдая за тем, как горячие стенки обхватывают его член.

Было так приятно снова почувствовать это, ощущать знакомую твердость внутри себя, от чего становилось трудно дышать. Соски, покрытые слюной, затвердевали от соприкосновения с прохладным воздухом, что возбуждало его еще сильнее.

Джонхен вошел в него полностью, следя за выражением лица Ки, дабы ни в коем случае не причинить ему боль. Он хотел, чтобы тому не было больно вообще, хотел подарить Ки удовольствие, которое только возможно было дать, хотел снова сделать его своим.