От звезды до звезды (СИ)

– Ну все. Глядишь, отпускать начнет.

– Интересно, что наверху? – Рудольф покрутил головой. – Ты там лишнего не отпилил?

– Не-а, – беспечно откликнулся Йонге. – А сверху должен быть каток. Представляешь, километры стекла?

– Нет. Но меня утешает то, – Рудольф поднялся с места и пришлепнул пластырь на свежую рану, – что глобальные катаклизмы случаются очень редко.

Йонге попробовал высчитать, сколько потребуется времени, чтобы расплавленный песок снова превратился в самого себя. В итоге он решил, что масштабы измеряются в геологических категориях. Чертов инопланетный корабль сопротивлялся стихии невероятно огромное количество времени.

– Подождем, пока яут вылупится? – полувопросительно произнес Йонге.

– Чтобы грохнуть живого?

– Прекращай. Кроме него тут может быть закопано множество сюрпризов.

– Хреновые обычно эти сюрпризы, – отметил Рудольф.

– Я думаю, основная хреновина случилась с нашим кораблем, – парировал Йонге. – И эта древняя калоша может нам помочь.

– Да ну?

– Слушай, это ты механик, вообще-то. Я лишь предполагаю, что с таким запасом прочности вполне возможно наковырять себе запчастей для ремонта уже нашей крошки.

– Моей крошки, – ревниво поправил Рудольф.

Йонге даже не стал комментировать. Давний спор был настолько затерт и сто тысяч раз перебран по винтикам, что ему даже лень было отстаивать свое право на «Фелицию».

– Ну, идея неплохая, – сообщил Рудольф. – Кстати, сколько дают за артефактные модели кораблей чужой расы?

– Если они на ходу, то много.

– Ладно, не будем шлепать этого чудика. Пусть вылезает, а мы его тогда к стенке – и в рубку. Хочет жить, пусть реанимирует этот их арендованный летучий горшок.

Йонге показал большой палец.

***

Расхаживая по залу, Йонге заглядывал в капсулы, но больше никого пригодного к воскрешению не нашел. Несколько трупов почти свернулись в клубки, обхватывая себя руками. Зудело любопытство – яуты не использовали чужие корабли для полетов, их знали исключительно по вычурным кораблям собственного производства. Возможно, когда-то на заре времен они все-таки захватили чужой «бублик», но почему дружно улеглись в анабиоз – воображения не хватало.

– Интересно, что тут за триггерная система.

Рудольф возник за плечом совершенно бесшумно, и Йонге передернулся.

– В смысле?

– Активация. Не по запаху же.

Йонге машинально принюхался. В огромном помещении слегка похолодало. Пристальное рассматривание потолка, в котором нынче зиял темный пробой, не позволило определить, что творится снаружи. Йонге машинально прикинул, могла ли молния сквозь обшивку как-нибудь активировать капсулу. Следом его посетила мысль, приятной которую назвать было никак нельзя.

В краткосрочном угаре наживы он совершенно выпустил из головы титанические события, приведшие к его, Йонге, физическому ущербу.

– Я тут подумал, – он почесал в затылке. – А точно этот замороженный реликт поднимет то, у чего внутренности развалились?

Повисла пауза.

Наконец Рудольф хрюкнул, задрал респиратор и смачно плюнул. Йонге полностью разделял его чувства.

– Да ну его нахрен тогда, – наконец сказал Рудольф. – Пусть сам возится с этой развалиной. Значит, выдвигаемся. «Фелицию» черта с два расплавишь каким-то терминатором. Вернемся потом. Должен же я возместить потерю двух вездеходов.

– Пешком, – простонал Йонге.

– А ты на что надеялся? Мы вообще в скалы шли зарываться!

– Дай мне пострадать!

– Я могу и один пойти.

– Ну уж нет, – Йонге даже схватился за ствол лайнера. – Хоть ты мне энергорезерва и пожмотничал, но мне потеря целого механика вместе с ценным оборудованием невыгодна.

– Тогда еще пять минут на дорожку – и вперед, – Рудольф глубоко вздохнул. – Я даже согласен на химию.

– Еще бы, без нее не доползем, – проворчал Йонге.

Сто пятьдесят километров вытягивали на пару суток ходу с остановками только на отлежаться.

– Найдем, все починим, – оптимистично продолжал Рудольф, – если на ходу, то мотнемся прямиком сюда, если нет, третий вездеход возьмем…

– Если этот хмырь все-таки раньше нас не улетит. Вдруг я ошибался?

Рудольф молча наклонил лайнер и любовно провел по стволу. Йонге вздохнул. Гуманистический подход не годился.

– Ну тогда давай, стреляй уже, – Йонге недовольно подтянул штаны, чувствуя, как они застывают от крови. – Нет, стой.

– Чего?

Йонге рысцой отбежал за третью по счету капсулу. Рудольф терпеливо выжидал, не задавая вопросов. Он отлично знал манеру напарника периодически впадать в хаотические раздумья, обычно заканчивающиеся чем-нибудь интересным.

– Готово! – Йонге торжествующе вышел на свет, застегивая штаны. – Надо ж облегчиться перед торжественным мероприятием.

– Говнюк, – констатировал Рудольф и вскинул лайнер.

Йонге пропустил мимо ушей сотрясение воздуха, издаваемое ротовым аппаратом товарища, а потом еще и заткнул эти самые уши, чтобы не оказаться жертвой взрывного темперамента лайнера.

Рудольф с десяток секунд водил стволом по едва заметной траектории, выбирая место. Йонге отслеживал эти движения, чувствуя, как начинают слезиться глаза от невероятной концентрации – словно он сам был прицельным крестом на визоре.

И еще Йонге думал, что сейчас Рудольф выстрелит, и два с лишним метра прекрасно сложенного тела, слепленного из жил и мускулов, с большой гривастой головой – все они превратятся в атомную пыль…

– Стой!

Его крик совпал с выстрелом. Йонге зажмурился, а когда открыл глаза, чуть не засмеялся от облегчения и одновременно ощущения полной идиотичности произошедшего.

В последний момент Рудольф сместил прицел, и выстрел прошел по касательной, всего лишь расплавив бортовую механику капсулы. С грохотом посыпались барельефы в глубине зала. Бросив взгляд на потолок, Йонге присел на полусогнутых, готовясь уворачиваться. Но грохот стих, и больше ничего не происходило. Йонге выдохнул.

В тишине, наполненной потрескиванием остывающего металла, этот звук показался очень громким.

– Не могу, – признался механик, вешая лайнер за спину. – Красивый, зараза.

– Красивый, – медленно согласился Йонге.

Он сделал шаг, чтобы направиться к выходу, но потом круто развернулся и уставился на Рудольфа. Тот все еще не двигался с места, пялясь на капсулу.

– Слушай, по ходу, не помогла наша операция, – печально сказал Йонге. – Зря я в тебе ковырялся. Ладно, если заразы никакой не занес.

Рудольф махнул рукой и тоже потопал на выход. На стволе лайнера весело плясали огоньки электростатики. Проходя мимо Йонге, Рудольф неожиданно шлепнул его по заднице.

– Ты какого хера творишь? – заорал Йонге в удаляющуюся спину.