От звезды до звезды. Колония (СИ)

– Аж завидно, – признался он. – Ты весь словно на кайфе.

– Да почти так и есть, – неохотно ответил Йонге, с трудом разжимая зубы. – Круто… У, прям… о.

– Хоть бы поделился, – усмехнулся напарник.

Йонге несколько мгновений тупо смотрел прямо перед собой сквозь сладкую поволоку, а потом развернулся боком, слегка отпихнув Рудольфа, и уставился на него почти в упор.

– Запросто.

Рудольф моргнул, открыл рот, и Йонге тут же зажал его одной ладонью, а другую положил чуть ниже застежки на штанах механика.

“Ой, Далине, ты что делаешь?”

Йонге улыбнулся и покачал головой. Рудольф беззвучно пошевелил губами, попробовал оттолкнуться от стены, но Йонге послал сквозь ладонь вибрацию электричества, продолжавшую гулять по всему телу, и Рудольф изумленно засипел – звук не прорывался из-под пальцев. Йонге повторил, и механик опустился на стену всем весом. Одну ногу он согнул и уперся в пандус, выпустив шипы сцепления. Йонге поморгал, пробуя избавиться от тумана перед глазами, но затея оказалась бесполезной – словно электрическая завеса поселилась даже в голове.

Шаря пальцами по застежке чужих штанов, Йонге все так же сквозь туман размышлял, что не стоило браться за такой чудовищный энергорезерв, и что тем более не стоило пытаться сбросить его на Рудольфа, однако остановиться он никак не мог.

“Рядом пассажир”, – предупредила Фелиция.

Каждое ее слово дергало вдоль позвоночника. Взгляд напарника тоже расфокусировался и поплыл, а под пальцами Йонге практически сразу же образовался каменный стояк. Разделавшись со штанами и нижним бельем, Йонге осторожно сжал член Рудольфа и повторил привычный любому мужчине алгоритм – подвигал ладонью. Но в отличие от обычного человека, у него было преимущество, которое Йонге не постеснялся использовать. Ладонь почти сразу свело от напряжения, а Рудольф судорожно заскреб обеими ногами. Про “больно – не больно” Йонге не стал даже спрашивать. Это самое “не больно” эхом отдавалось в собственных штанах, пульсируя почти невыносимо. Он заерзал, пытаясь компенсировать нехватку третьей руки, и продолжил гонять шкурку уже более уверенно.

Циничная мысль о том, что он очень не зря остался в обтруханных штанах, мелькнула и тут же растворилась в удовольствии. Рудольф вскинул руку, схватил его за плечо, перехватил за шею и, наконец, за затылок, после чего потянул к себе. Одновременно он и сам подался навстречу, отталкиваясь от пола свободной рукой. Йонге послушно наклонился и все-таки перестал затыкать напарнику рот – балансировать только на коленях было совершенно невозможно. Он уперся рукой в стену, и Рудольф жарко задышал ему в ухо.

Из-за неудобной позы рука быстро начала уставать, Йонге плюнул и тормознул. Сжав пальцы вокруг головки он позволил электричеству гулять как угодно. Рудольф вздернулся и заерзал еще сильнее. Йонге готов был поклясться, что слышит скрежет зубовный. Впрочем, это мог быть и он сам – собственный оргазм подкатывал со скоростью разогнавшегося снегохода.

Йонге окончательно сжал пальцы, раздавливая электричество о дрожащую мокрую плоть.

“Пассажир ушел”, – вновь дала о себе знать “Фелиция”.

Специально или нет, но своей передачей она довела обоих до точки кипения.

– М-мх!

Задавленный, почти проглоченный, но все-таки вопль, вырвавшийся у напарника, сработал с мощностью бомбы. Рудольф рванулся вперед и вверх, разбрызгивая сперму в сжатую ладонь, Йонге точно так же дернулся вперед, пытаясь прижаться к чему-нибудь содрогающимся членом, и они столкнулись так, что на несколько мгновений вышибло дух.

Йонге поймал себя на том, что пялится в стену и пытается сообразить, что же в первую очередь вытекает у него из ушей – мозги, сперма или электричество. Сойдясь на том, что все три субстанции одновременно, он осторожно разжал пальцы, выпуская Рудольфа, и попробовал отодвинуться. Каменная хватка на затылке держалась несколько секунд, а потом ослабла, и Йонге смог высвободиться. Оттолкнувшись от стены, он уселся на пятки, машинально вытерев руку об пол. Одна нога страшно мерзла – он соскользнул с утеплителя.

– Больше так не делаем, – прохрипел Рудольф.

Йонге хотел уже закивать, но потом его осенило, и он с усмешкой посмотрел на напарника.

– Ничего. Меня не пугает твой громкий голос.

Рудольф распахнул глаза, тут же недобро сощурился и моментально побагровел.

– Да ладно, шучу, – быстро сказал Йонге.

Приподнялся и покрутил головой, прислушиваясь к себе. Рудольф молча смотрел на него, по-прежнему полыхая по всему красному спектру. Йонге кашлянул.

– Это было временное помешательство. Обещаю больше не ловить шаровые молнии. Честное пилотское.

– Да уж хорошо бы, – буркнул напарник, тоже неловко поднимаясь. – Я такого не выдержу.

Йонге помог ему утвердиться на ногах. Рудольф деловито застегнулся, отряхнулся и поднял подстилку. Тщательно сложив лист и повесив себе на руку, он посмотрел на Йонге. Первый пилот мысленно облегченно вздохнул. Он слабо представлял себе, как надо поступать в таких случаях и что говорить, но Рудольф, судя по всему, пришел в себя и не видел в произошедшем чего-то, сотрясающего основы.

Йонге улыбнулся, одновременно ставя крест на всей их тактике психологической защиты друг от друга, и потер руки.

– Вот теперь я чувствую, что хочу жрать.

Рудольф безмолвно закивал.

Без зазрения совести опираясь друг на друга напарники направились в недра корабля.

Запах яутской жратвы чувствовался даже на таком расстоянии. Очевидно, Сайнжа не позаботился о вытяжке, а “Фелиция” не слишком различала запахи, классифицируя их только как опасные и безвредные. Вонища от смеси каких-то сухпродуктов с маслом была непереносимой.

– Воняет страшно, – вслух озвучил Рудольф общую мысль. – Но жрать хочется еще сильнее!

Так и не столкнувшись с Николаем, оба проследовали на камбуз. Бородач нашелся там – сидя за столом, он тщательно наворачивал сухой брикет. Йонге припомнил слова “Фелиции” о пассажире, но не стал задавать никаких вопросов.

“Наши трофейные запасы!” – возмутился Рудольф.

Николай тут же скривился и почесал над правым ухом. Йонге мысленно махнул рукой. Уж на один-то брикет Рудольф мог не жмотиться.

– Что у тебя, Сайнжа?

– Еда.

– Это я вижу. Из чего готовил?

– Секреты кулинарии имперского дома, – оскалился яут. – Вижу, ты сгораешь от нетерпения?

Йонге демонстративно прошелся до дезинфектора, сунул туда руки, дождался, пока их привычно обдаст сначала холодным паром, потом горячим воздухом, а напоследок еще и ионизирует – и так же демонстративно вернулся к столу. Уселся в кресло и выжидательно уставился на кулинара.

– А я за естественный иммунитет, – заявил Рудольф, плюхаясь рядом. – Все полезно, что в рот полезло.