От звезды до звезды. Колония (СИ)

Сайнжа заворчал, но Рудольф зашипел на него не хуже самих яутов.

– Безусловно, ты пытался заставить нас страдать, – продолжил Йонге. – Это очень некрасиво. Я очень не люблю, когда начинаются эти грязные психологические игры. Очень от этого нервничаю. Страшно злюсь.

“Тогда попробуй убить, мясо”.

– Нет, насекомое, – Йонге сочувственно улыбнулся, – я не буду тебя убивать, мне нельзя портить свою гражданскую карту.

– А мне можно, – встрял Рудольф. – И так куча штрафов, будет еще один. Сайнжа потом заплатит. А, навигатор?

– Заплачу-у, – проскрежетал яут и закашлял, разбрызгивая зелень.

Вытащив из-за пояса иззубренный рассекатель, Йонге повертел его и тоже внимательно оглядел со всех сторон. Гаруха следил за ним, не отрывая глаз, и даже не моргал. В правом глазу отражалось две луны, в левом – еще две. Закончив с осмотром, Йонге покосился на Рудольфа. Напарник тоже пялился на него, как на диковинное существо. Сайнжа шевелил клыками, но молчал, роняя светящуюся слюну. Йонге слегка кивнул в сторону беспилотника.

– Старик, давай хлопнем его и все, – Рудольф говорил почти просительно.

Вместо ответа Йонге кивнул в нужном направлении еще раз.

– Йонге, ты ж вроде не разбираешься в медицине и всякой там анатомии?

– А это не медицина. Это так… грязная работа.

– Ладно. Допустим, у тебя есть скрытые таланты. Я уже поверил. Идем отсюда, а?

Йонге опустил рассекатель и внимательно посмотрел на Рудольфа. Механик под его взглядом неуверенно пошевелил плечами.

– Руди. Ты в машинку-то сядь. И синхрон погаси.

*

Громче всего Рудольф сокрушался о потере цангеллета. При этом механик хитро выбрал время и место: будь Йонге в состоянии сбежать, он бы сделал это немедленно, однако болящая спина со всеми своими имплантатами требовала покоя и лечения. Стационарную же капсулу автохирурга занял яут, поэтому Йонге смиренно ждал своей очереди. Этим Рудольф и воспользовался.

Сначала он просто подсел поближе, потом перебрался вплотную к лежащему пилоту и, наконец, торжественно предложил свою ногу в качестве подушки. Йонге даже не успел возразить, как Рудольф сунул ладонь ему под затылок, приподнял и сдвинулся еще ближе.

Вытащив ладонь и убедившись, что голова напарника никуда не сваливается и не отрывается от шеи, Рудольф переместил ладонь ему на лоб и молчал целых две минуты. Йонге сосчитал по таймеру автохирурга. Затем Рудольф шумно вздохнул и заговорил.

И говорил он, не останавливаясь.

– …тысяча шестьсот сорок восьмом эйхроне по новому времени легендарная оружейная компания Натц и Штраус. Однако в тысяча шестьсот пятьдесят пятом один эксцентричный придурок заключил договор, что его собственный экземпляр будет последним, и ты сам понимаешь, сколько это могло стоить. И, тем не менее, уже в семидесятом нашелся еще один любитель мощных калибров, и поскольку один договор у Натцев уже был, то они буквально выродили дочернее предприятие “Холланд Белл”, которое в свою очередь изготовило версию четыре-экспресс, а, между прочим говоря, к ней и относился мой прекрасный коллекционный вариант. Чтоб ты знал, эффективность у него – запредельная. Изготовлен он был по знаменитой модели Призма. Ствол двести пятнадцать чистых сантиметров, накопители, разумеется, натцевские, съемные…

– Господи, когда я помру уже, – выразительно сказал Йонге.

– И всю эту красоту – на одного мудака! Высокоточная калибровка, двадцать три слоя…

– Хватит! – возопил Йонге.

Сайнжа заклекотал, вызвав у автохирурга возмущенное чириканье. Механический врачеватель был категорически не расположен к тому, чтобы продырявленный насквозь пациент веселился во время операции.

– А все ты виноват, рожа, – злобно сказал Рудольф. – Бизнесмен хренов. Как тебя вообще притащили к этому мудилищу?

– Слишком много рассказывал о себе, – неохотно буркнул яут. – Некоторые оказались из военных.

– Болтливый говнюк, – резюмировал механик.

– Времена изменились! – возмутился яут и тут же закашлялся под трели автохирурга. – Многие… мыслят иначе!

– А, по-моему, ты просто хвастливое трепло, – вмешался Йонге.

Рудольф так и не убрал руку, поэтому Йонге не видел рожу яута, но по длинному шипению прекрасно понял, насколько Сайнжа оскорблен. Шипение переросло в щелканье и хрип.

– Я брошу тебе вызов, умансоо! – пообещал Сайнжа. – Только сначала достигну полного исцеления. И поем.

– Оставь вызов моему секретарю, – милостиво согласился Йонге.

Сайнжа вновь начал издавать гнусные звуки, почему-то перешедшие в несвязное бормотание и быстро стихшие совсем.

– Снотворное, – пояснил Рудольф в ответ на невысказанный вопрос.

Йонге одобрительно замычал. Механик по-прежнему не убирал ладонь, и хотя Йонге не особо понимал, в чем соль этого жеста, его все устраивало. Спина постепенно возвращалась в нормальное состояние: он хорошо чувствовал, как буквально по одному позвонку отпускает его боль. Но, само собой, не собирался упускать возможность побывать в целительной капсуле автохирурга.

Тем более, теперь времени у них было полно.

Два часа назад вырвавшийся из полуразрушенного Гнезда беспилотник пронес их над Карнагой, предоставив возможность полюбоваться на ночную иллюминацию, и за полчаса до окончания срока стоянки оказался вместе со всем экипажем у посадочных коридоров.

Йонге забыл о чувстве сострадания и буквально вытряс из яута подтверждение запуска двигателей, после чего беспилотник за полуторную тарифную ставку любезно доставил их к уже готовой стартовать “Фелиции”.

Полетные коридоры для Карнаги были открыты постоянно, и взлет состоялся секунда в секунду по расписанию.

Отдавая команды, Йонге даже не думал, что происходит с навигатором. А когда на подгибающихся ногах вылез из своего пилотского колпака и медленно пошел по стенке в медотсек, то обнаружил пугающее количество зелени.

Впрочем, Рудольф отлично справился с обязанностями медбрата.

Автохирург ликующе запищал, и Йонге встрепенулся. Он уже успел задремать, невзирая на немелодичные звуки, которые Рудольф называл пением. Обычно, слыша эти рулады, Йонге тут же выходил из себя и требовал прекратить издеваться над Эвтерпой. Однако когда незамысловатая мелодия исполнялась вполголоса под нос, то действие оказывала самое убаюкивающее.

Йонге заворочался и приподнялся, сбрасывая руку напарника. Потом сел и охнул, хватаясь за поясницу. Что-то там было очень неладно.

– Эту тушу я сам вытащу, – в приказном тоне сказал Рудольф.

– Всегда пожалуйста, – с облегчением откликнулся пилот.

Спящий яут, украшенный многочисленными заплатками, отправился на передвижной верстак. До сих пор Йонге не видел смысла в ремонтном оборудовании рядом с медицинским, но сейчас очень оценил.