От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

– Зачем мыть? – лениво поинтересовался яут. Пилка елозила по когтям.

– Так у нас для них перевозки нет, – нервно ответил Йонге. – А внутри этих… В общем…

Они так торопились пришвартоваться на Сельве и приступить к ремонту, что грязные подробности внутри костюмов на время выскочили из головы. Потом стало поздно – и до Эйрики так и пришлось лететь с грустным чувством биологической опасности, медленно созревающей в недрах костюмов.

Йонге воочию вспомнил, как в первую же минуту после заселения рванул в душ и истратил там столько мыла, сколько не уходило за неделю на “Фелиции”.

А наглухо закрытый скафандр так и остался.

– Предлагаю просто утопить их в прибое, – мрачно сказал Рудольф.

– Э нет. Я не согласен штраф платить за экологическую катастрофу.

– Да, штраф – это плохо, – согласился Сайнжа.

– А ну марш на аллею! – рявкнул Йонге. – Купишь там дезинфектор, марка “Вульф”, два… нет, три баллона! И дуй на станцию кэбом, мы сами!

– Если это хитрый план избавиться от меня…

Йонге прижал два пальца к переносице. Сайнжа немедленно перестал ворчать. Подхватив корзину, он поправил копье на плече и выскользнул из-под дерева. Баньян грустно шелестел корнями, словно провожал высокую удаляющуюся фигуру.

– Вот за что я люблю отдых по принципу “все включено”, это за отсутствие багажа!

Рудольф тащил скафандр, словно приснопамятный матрас на “Фелиции”. В отличие от матраса, скафандр был тяжел, поэтому пыхтел Рудольф куда яростнее. На голове у него красовался привычный визор, а через плечо висел набор ритуальных клинков. Йонге обошелся кепкой и солнечными очками, которые, не удержавшись, все-таки спер с пляжа пару дней назад.

Остальное было намотано на скафандры.

Защитные костюмы, при всей их неприспособленности для комфортного существования в курортных условиях, обладали важным свойством: позволяли навьючить на себя массу вещей. И хотя “массой” были курортные шорты-рубашки, скрутить все в единое целое и тащить всего лишь скафандр оказалось намного удобнее, чем громоздить себе на спину полный набор. Вызванный лит-кэб обладал багажником на крыше и скафандры с успехом преодолели на нем километры до парковочной зоны.

Втайне Йонге еще тащил пузырек одеколона, присмотренный на той же ярмарке, где Рудольф обзавелся ножами. Сообщение от Зубастой внезапно пробудило воспоминания о тех временах, когда они на пару отыгрывали высшее общество, и Йонге захотелось поиметь в коллекции что-нибудь невыносимо приторное, когда от одной только капли окружающие разбегаются или же – если речь идет о важном собрании – вынужденно остаются на одном месте, стараясь не кривиться.

– Десять минут, – почти простонал Йонге. – Бегом!

Планы торжественно и неторопливо покинуть Клим и Эйрику в целом сыпались вместе с песком, забившимся в рифленую подошву ботинок. Экспрессы отходили каждые полчаса, но до вылета на Сельву люфта не было совсем – нужно было успеть на четырехчасовой рейс или распрощаться с билетами, перелетом, очередью в станционный слот, полетом до Эльмас и далее по нарастающему списку.

Йонге плюнул себе под ноги, перехватил скафандр и припустил поперек зеленой зоны.

На станции прохаживались немногочисленные отбывающие. Ни у кого Йонге не заметил тяжелых чемоданов и самоходных контейнеров. С грохотом опустив скафандр на пол, он оглянулся в поисках Сайнжи. Яут обнаружился у знакомого навеса музея истории.

– Боже, я мечтал неспешно пройтись между этих сраных кустов на память, – простонал Рудольф, садясь на корточки. Скафандр норовил свалиться на него, но механик упирался. – Кто, кто из вас не включил аларму?

– А почему бы ее включением было не озаботиться тебе?

– Потому что! – торжественно сказал Рудольф.

“Внимание, экспресс прибывает на станцию Клим”.

Рудольф вскочил как ошпаренный.

На этот раз объявлений о габаритных грузах не было. Грохоча скафандром по аккуратному пандусу, Йонге предположил, что в такую чудовищную рань пассажирам не свойственно массово покидать курорт.

Протащившись до второго вагона, он свалил скафандр на пол, а сам плюхнулся на сиденье.

Рудольф расположился напротив. В глазах у него плясало безумие человека, не уверенного, выключил ли он генератор тяжелых частиц, прежде чем отправляться на длительную прогулку по нестабильной планете.

– Но мы все-таки успели, – вздохнул Йонге. – Сайнжа!

Яут, копавшийся в корзине, поднял голову.

– Баллончики, – напомнил пилот.

Сайнжа стянул сумку с плеча, поставил на пол и подтолкнул. Йонге дотянулся до нее ногой и опасливо ткнул. Баллончики лаково блеснули сквозь медузью сушенку – ему показалось, их больше, чем три.

– Мне нужен перерыв, – Рудольф пригладил волосы. – Потом я все отдраю, мы переоденемся и будем долго и мучительно жалеть, что не искупались напоследок.

Сайнжа с невнятным возгласом вытащил обе руки из корзины. В когтях у него болтались длинные цветочные ожерелья. По всему вагону густо и сладко запахло ночными цветами. Покрутив цветы перед физиономией, Сайнжа поднялся и протопал к напарникам. Йонге не успел моргнуть, как у него на шее оказались два тяжелых прохладных плетения. На Рудольфа Сайнжа точно так же нахлобучил украшения, а последнее торжественно надел на себя. Вытащил дредлоки из-под обвязки, расправил и горделиво выпрямился.

Рудольф молча показал большой палец. Йонге беззвучно поаплодировал.

– Чтобы скрасить грусть отъезда, – важно сказал яут. – Хотя я считаю, что должна быть и радость – нас ждет много нового.

Йонге покосился на сумку, вспомнив контейнер с образцами. Но баллончики привлекали его больше.

– Ну, теперь мы прям как свои на Сельве будем, – сказал Рудольф. – Интересно, я в сортир во всем этом влезу?

– Хорошая мысль, – одобрил Сайнжа и двинулся в указанном направлении.

– Пукалку оставь! – крикнул Рудольф вслед, вновь приглаживая шевелюру. – Там места мало!

Сайнжа остановился, развернулся на месте и сделал два широких шага обратно. Присел на корточки перед Рудольфом, потянулся и резко разлохматил ему волосы.

– Это еще чего?

Рудольф нахмурился и поднял обе руки – вернуть все, как было. Сайнжа перехватил его за запястья.

– Не надо, Рхудо-о’ф.

Механик прищурился и чуть оскалился. Йонге настороженно привстал.

– Так лучше, – Сайнжа помедлил и неожиданно коснулся нижними клыками обеих ладоней механика. – Как снежный вихрь. Красиво.

Йонге плюхнулся на место. Сайнжа медленно разжал хватку. Рудольф еще секунду держал руки вытянутыми, брови у него ползли все выше, а затем он почти лихорадочно запихал обе ладони под себя. Сайнжа кивнул, поправил на нем цветы и встал. После чего неторопливо проследовал прежним курсом. Рудольф проводил его ошалевшим взглядом.