От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

Фелиция выдала приближение, но экран сделался значительно темнее. Йонге открыл рот, и в это мгновение крейсер вспыхнул оранжевой искрой.

Крошечная точка разрослась, протянулась языками, схватила крейсер со всех сторон. Экран потемнел еще больше. Секундой позже его разрезало пополам острой белой вспышкой.

Йонге застыл с поднятым кулаком и открытым ртом.

– Заслон-один поднят, – невозмутимо сказала Фелиция.

Корабль тряхнуло. Йонге вцепился в ручку кресла. Ударная волна распавшегося стержня совсем чуть-чуть нарушала законы физики, заставляя содрогаться корабли даже под защитными пузырями.

Первым порывом было немедленно отправить запрос о сроках задержки, но Йонге убрал пальцы от панели. Следом за ними в очереди стояли сотни кораблей. Вся Сельва встала. И запросов уже шли всё те же сотни.

Йонге уселся поудобнее, вытер вспотевшие руки о голову и чинно сложил на животе.

Дверь у него за спиной открылась.

– Ты что творишь, Далине? – грозно поинтересовался Рудольф.

– Это не он, – немедленно внес коррективы яут. – Фелис сказала, что остановка временная.

– Так это он, небось, кому-то в задницу стрельнул, – не растерялся Рудольф.

Шлепанье босых ног раздалось совсем рядом, и механик обогнул защитный купол.

– Побойся бога, – сказал Йонге. – Там целый крейсер рванул.

Рудольф обернулся к нему и нахмурился. Потом, так и не дождавшись слов “я шучу”, нахмурился еще сильнее. Уже без комментариев подошел к консолям и легонько погладил их. Вызвал несколько отчетов и начал быстро прокручивать.

Яут поднялся по пандусу и остановился рядом с креслом.

– Умансоо, ты ищешь, кто стрелял?

– Смотрю, насколько нас задело.

– Так не было ж сообщений, – проронил Йонге.

– Тебе, может, и не было. А я всю малышку до винтика чувствую. Поцарапалась, бедная, абразивом по шкурке прошло…

Фелиция беззвучно замурлыкала, протягиваясь в осторожном объятии. Йонге позволил невидимым рукам скользнуть по телу. Даже яут приглушенно заворчал явно довольным тоном.

– По предварительным данным задержка отправления составит около часа, – совсем уже грудным контральто пропел искин.

Йонге сверился с расписанием. На Эльмас было раннее утро.

– Пойдет, – вздохнул он. – Предлагаю взяться за груз. В смысле, за инвентарные списки.

Рудольф почесал задницу, кивнул и направился к выходу. Яут спрыгнул на пол рубки. Обвесы лязгнули. Йонге погладил панель управления напоследок и встал из кресла. Прохладный воздух неприятно прошелся по голому торсу.

– Но я сначала за одеждой! – крикнул он в спину яуту.

*

Движение колеса возобновилось аккурат к моменту, когда тяжелый куб “портного” получал прописку в хозблоке. Сидя на верхней грани, Рудольф закручивал болты резервуара для сырья.

– Качество-то у этих гранул повыше будет, – рассуждал он. – Глядишь, можно будет и подольше каждый экземпляр использовать.

– Это если мы не станем влипать в неприятности, – отозвался Йонге.

Сам он погрузился в недра куба и тестировал мелкую электронику, банально тыкая в нее пальцем. Контакты отзывались на крохотный заряд, спрятавшийся под кожей, и каждый раз слышался слабый треск. Постепенно куб наполнял запах озона.

– Прошу экипаж занять места, – вежливо сказала Фелиция. – Очередь на отбытие через двадцать минут.

Быстро протыкав оставшиеся платы, Йонге задом наперед выбрался из куба. Рудольф со скрежетом затянул очередной болт и спрыгнул.

– Какую форму закажем для начала?

Он похлопывал ключом по ладони, и Йонге очень захотелось сказать, что вариант механика, одетого в одни штаны и ботинки, устраивает его полностью.

Благоразумно похоронив это желание, он обернулся к Сайнже. Яут подошел, когда они уже заканчивали. До этого великий охотник грохотал содержимым двух отдельных контейнеров, растаскивая их содержимое по всей “Фелиции”. Йонге и сам был не прочь погрохотать чем-то помельче, нежели “портной”, но доставщики распределили весь груз по своему разумению. Не вытащив “портного”, невозможно было добраться до следующих уровней.

– Концепция формы где? – поинтересовался Йонге.

Сайнжа пару мгновений почти растерянно смотрел на него, а затем встрепенулся и откинул наручную панель. Потыкав в комм, он вызвал голограмму. Несмотря на яростный красный цвет, картинка получилась четкой. Даже когда Сайнжа одним взмахом увеличил модель до метровой.

– Это концепция новой формы экипажа, – важно сказал он. – Нравится, умансоо?

– Слушай… А этот твой младшенький, одаренный, он случайно не в ночных клубах дизайнером работает? – с подозрением уточнил Йонге.

– Что? Почему?

– Да ты глянь! – не выдержал Рудольф и загоготал. – Это ж… Только хлыста не хватает!

Сайнжа нахмурился и посмотрел на себя, словно видел в первый раз.

– Тебе-то можно, – милостиво разрешил Рудольф, все еще скалясь в улыбке. – Тысячи традиций, кровь какая-то там…

– Кровь тысячи воинов, тупой умансоо, – надменно поправил яут.

– Короче, тебе традиции велят в кожаных трусах расхаживать. Но нам-то зачем?

– Всегда слишком много лишней одежды, – буркнул Сайнжа.

– О, а значит эти, с позволения сказать, фуражки – не лишние?

Йонге наконец-то дал волю прорвавшейся язвительности. Труды младшего сына, наделенного выдающимися способностями, были чудовищно экстравагантны. Сложно было ожидать от яутов чего-то другого, но в голове не укладывалось, что кто-то всерьез может напялить на проекции людей кожаные штаны со шнуровкой, перевязи для оружия, лохмотья сетки, еще пару десятков метров ременной сбруи и все это украсить старинными фуражками.

Рудольф восхищенно прищелкивал языком.

– По-моему, он издевался, – грозно сказал Йонге. – Что за блядские фуражки?

Он ткнул пальцем – и голограмма немедленно среагировала. От неожиданности Йонге качнулся назад. Рядом с фуражкой развернулся огромный блок, битком набитый фекалиями палочников. Фелиция подсуетилась и трансформировала фекалии в нормальные буквы рог-спика. Йонге по диагонали проследил взглядом описание фуражки.

Наткнувшись на “атрибут власти над самой стихией” и “обязательно иметь армирующую вставку из упругого стального обруча”, Йонге воочию убедился, что младшенький сынок вовсе не издевался, а подошел к делу с яутской серьезностью. Наверняка еще и перекопал массу исторических трудов.

– Если я пойду на карнавал садо-мазо, то обязательно, непременно костюмчик примерю, – определился Рудольф. – Но… Но это просто – ебать мои протезы!

Сайнжа молча свернул голограмму, крепко стиснув клыки.

– Давай лучше по паре рубашек и футболок, – примирительно сказал Йонге. – Брюки, само собой. Тогда фуражки можно оставить, будет даже интересно.