Стражи: Gelidus Corde (СИ)

Я с недоумением уставился на последнее сокращение, но проигнорировал его, уловив общий смысл послания. Сдержанно ответив на плачевный результат болезни мозга чертовки, я тяжко встал с дивана и поковылял на кухню за бутылкой холодного великолепия. Несмотря на ужасную погоду и кучу времени, я слегка улыбался, радуясь, что она все же придет.

«Было бы очень больно, если бы я все подготовил, а она проигнорировала мое приглашение, — подумал я, открывая дверь в зал. — Ей было бы больно. Физически».

Безразлично кинув бутылку на мат, я быстро разогрелся, растянулся и подошел к турнику, висевшему на шведской стенке. Пара подходов отжиманий, подтягиваний, и я уже погрузился в себя, лишь успевая считать, сколько раз сделал то или иное упражнение. Спустя некоторое время пот градом катился по спине, а волосы неприятно липли ко лбу, застилая обзор. Тихо выругавшись, я сгонял в общие душевые в угловом отделе зала и умыл лицо прохладной водой. Как раз в этот момент раздался звонок в дверь. Шипя проклятия себе под нос, я прошел в прихожую и рывком отворил ее. На пороге стояла девушка фейри, которая передавала сумку с документами Бостону. Два ядовито-желтых глаза с издевкой уставились на меня из-под жирно подведенных бровей.

— Снова ты! — девушка обнажила белоснежный ряд зубов в радостной улыбке, которая никак не отразилась в ее голосе. — У меня тут посылки для… — фейри схватила листик с указанием адреса и сощурила глаза, обрамленные ресницами, похожими на паучьи лапки, стараясь рассмотреть имя. — Для Кетернии Люсент.

Я задумчиво посмотрел на нее, не понимая, как такое вульгарное создание могло работать на Совет.

— Ее здесь нет, — просто ответил я, уже догадываясь, что это подарки, о которых мне говорила бабушка.

Фейри несколько раз удивленно моргнула, а потом снова глянула в бумажку, силясь понять, что ей нужно делать в такой ситуации. Ее лимонно-желтые глаза в панике пробегались по тексту, цепляясь за отдельные слова, которые она проговаривала себе под нос. Эта девушка начинала меня раздражать своей неорганизованностью.

«И тем, что впускает столько жары с этой чертовой улицы», — злобно подумал я, мечтая захлопнуть дверь у нее перед носом.

Наконец, ознакомившись с бумагой, она посмотрела на меня.

— Тут сказано, что можно отдать тебе.

Я облегченно вздохнул: это было невероятное испытание моего терпения. Взяв две коробки и расписавшись в листе, который с таким интересом изучала фейри, я уже собрался закрыть дверь и вернуться в зал, чтобы продолжить тренировку, когда эта женщина остановила меня своими словами:

— Постой, ты ведь ледяной страж? — она накрутила рыже-каштановую прядь волос себе на палец.

Я обреченно вздохнул, кивая в подтверждение ее гениальной догадки.

— Тогда к вечеру тебе станет легче. Увидимся! — она снова улыбнулась и подошла к лифту, после чего нажала кнопку.

Я притворил за ней дверь, останавливая противный сквозняк. Аккуратно положив подарки на журнальный столик и лишь слегка задержав взгляд на темно-зеленой коробке из приятной матовой бумаги с золотистым тиснением по краям, я подошел к открытому окну. Намек фейри был очень прозрачным, поэтому я глубоко вдохнул спертый и слишком тяжелый воздух. Несмотря на все мое чутье ледяного стража, я лишь слегка уловил этот мимолетный аромат — не удивительно, что я не почувствовал этого раньше.

«Вечером будет дождь», — пронеслось у меня в голове с предвкушением этой чудесной погоды.

Я еще немного постоял у окна, вдыхая и выдыхая это чудесное предчувствие. Мою идиллию нарушило воспоминание о гирляндах, которым определенно не понравится дождь. Легко взлетев по лестнице и отбив пару шариков, норовивших увязаться за мной, я пришел на крышу, продолжая проклинать солнце, которое все еще нещадно светило. Я, задумчиво оглядев украшения, встал прямо в центре этого адского пекла и выровнял дыхание. Сосредоточившись, я пошел вдоль проводов, проглаживая рукой на небольшом расстоянии от них. Воздух концентрировался вокруг бесконечных канатов гирлянд, создавая щит, предназначенный защитить их от долгожданного дождя. Закончив с этим нехитрым заданием, я спустился в гостиную, преодолев два лестничных пролета, и подошел к подарку от Леруаморо.

«Естественно, что это что-то невероятно дорогое», — подумал я, аккуратно встряхивая коробку.

Внутри что-то мягко и еле уловимо прошелестело, словно там была какая-то ткань. Я, слегка нахмурившись, сделал над собой усилие и положил подарок рядом с бабушкиным. Переключаясь обратно на тренировку, я отправился в зал, подхватил одну из деревянных палок, являвшихся излюбленным оружием Кетернии и меня, и усиленно упражнялся в ударах, пока совершенно не измотал себя и не понял, что совсем скоро придет чертовка, чтобы праздновать ее день рождения.

***

Я раскладывал только что принесенные пиццы на большущие тарелки, проклиная, что все самое прекрасное всегда обжигает. Я даже постарался не вносить никакого подтекста в эту мысль. Как раз в этот момент раздался долгожданный звонок в дверь. Я молниеносно бросил все дела и ринулся в прихожую. Не сдерживая улыбки, я отворил Кетернии дверь и замер, не в силах вымолвить ни слова. Знаете, есть такие назойливые и глупые программы по тв, где берут дурнушек, а потом делают из них принцесс? Кажется, чертовка стала их очередной жертвой. Довольно ухмыльнувшись и хмыкнув, она прошла мимо меня, скинула обувь, поставила на пол сумку, принесенную с собой, поправила распущенные волосы и уставилась в ответ. Я старался собраться с остатками здравого смысла, который был зверски смещен воспоминаниями о поцелуе, когда ее волосы также разлетались вокруг. Тяжело сглотнув, я сказал:

— Кажется, вы ошиблись квартирой…

Она звонко рассмеялась, запустив руку в непослушные волосы, отливавшие золотом под светом ламп.

— Для такой шутки ты слишком тормоз, — сказала она, по-дружески ударив меня по плечу.

Я, слегка вздрогнув от ее прикосновения, закрыл дверь и полностью повернулся к ней.

— Что за сумка? — я кивнул в сторону обоза, который она прихватила с собой. — Притащила сухой паек?

— Воспитания у тебя никакого, — укоризненно сказала она и прошла в гостиную.

Я последовал за ней, стараясь не смотреть на нее.

— Я воспитан, просто сейчас моим вниманием полностью завладела твоя сумка, — ответил я.

Кетерния глянула на меня через плечо, приподнимая бровь.

— Сумка? Серьезно? — она отвернулась и подошла к дивану. — Жаль, что день рождения не у сумки, а у меня.

Легкая обида сквозила в ее голосе.

«Почему я такой дегенерат?» — вопрошал я, заставляя чувствовать себя еще хуже.

— С днем рождения, — промямлил я, потирая шею.