Unknown - Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)

Бабблинг с интересом рассматривала рунную цепочку, по своему обыкновению, быстро, без пауз, бормоча себе под нос что-то вроде: «Оригинально-левой-ногой-правое-ухо-гвозди-микроскопом-трахеотомия-перочинным-ножом…»

Через несколько секунд она стряхнула с рук окончательно расползшийся лист бумаги, взмахом палочки собрала упавшие пергаменты и, уже на ходу бросив чуть ли не в одно слово: «Пятнадцать-баллов-Слизерину-за-работающее-Мордред-знает-что-такое», – пересекла коридор и скрылась за поворотом, даже не глядя на ошарашенных первокурсников и замершую с приоткрытым от возмущения ртом Минерву.

Естественно, подобная щедрость практически полностью нивелировала воспитательный эффект от нахмуренных бровей и поджатых губ профессора Макгонагалл, а также снятых ею баллов. Мелисса расслабилась. На уроке она вполуха слушала об уже известных ей законах Гэмпа и исключениях из них, когда в голову неожиданно пришла интересная мысль: а так ли прав был Гамп, утверждая, что нельзя трансфигурировать еду? Нет, только клинический идиот может трансформировать камень в именинный пирог, рискуя тем, что тот в любой момент вернется в изначальное состояние. Если не на зубах, превращая их в крошево, то в желудке, что хорошего самочувствия тоже не прибавит.

Но что если превратить черствый кусок хлеба в свежий батон? А если в говяжий стейк? Какой будет вкус: как у мяса или как у сухаря? А калорийность и набор витаминов и минералов будет соответствовать хлебу или говядине? И если мясу, то какова вероятность того, что все необходимые организму питательные вещества успеют впитаться в кровь до того, как произойдет обратная трансформация?

С отбивной мысль перескочила на крупный рогатый скот. Если купить козу и каждый раз перед дойкой превращать ее в корову-рекордсменку, молоко будет козье или коровье? А если трансфигуровать из чего-нибудь племенных животных и вложить побольше магии, чтобы хватило, как минимум на год, – или сколько там длится коровья беременность(2)? – телята будут настоящими?

Открывающиеся перспективы, типа превращения мандариновой кожуры в лобстера на гриле, до того захватили Мелиссу, что она, забыв том, в чьем классе находится, подняла руку и попыталась выяснить, так ли уж незыблемы законы Гэмпа, как все утверждают. Взгляды профессора были не настолько либеральны, чтобы выслушивать подобные теории до конца и вникать в суть. Мелисса даже не успела добраться до сути своей идеи и аргументировать ее и лишь усомнилась в том, что еду нельзя трансфигурировать, как с нее слетело двадцать пять баллов: за незнание законов Гэмпа, неуважение к предмету и попытку срыва урока. Оставшееся от урока время девочка успокаивала себя тем, что придумывала эпитеты профессору трансфигурации, причем определение «кошка драная» было самым уважительным из них.

И вот сейчас перед ней стоит Бленкинсоп и утверждает, что драная кошка может быть ласковым котенком? Да достали! И Макгонагалл, и ее подопечные. Мелисса развернулась и пошла по коридору прочь от следующего за ней по пятам Тимоти. Необходимо срочно найти место, где можно было бы заново написать формулу и активировать ее. Интересно, хотя бы в туалет она сможет зайти без свидетелей, или Бленкинсоп рванет за ней и туда?

***

Каскад холодных брызг неожиданно окатил Мелиссу и пергамент, на котором она писала, а над ухом раздался оглушительный визг, словно под потолком заметалась стая летучих мышей:

– Что ты здесь деееелаешь?!

Подскочив с пола и сбив ногой чернильницу, она обернулась и направила волшебную палочку в сторону источника отвратительного звука. Перед ней зависло привидение. Это была пухленькая девочка с тугими косичками, круглыми очками и усыпанным прыщами лицом, по которому стекали призрачные слезы, капризно тянущая звуки в словах.

– Пришла такая поиздеваться над толстой, страшной Миртл?! Обииидно!

Мелисса только сейчас обратила внимание, в чей туалет ее занесло. Сама она здесь была впервые, но девочки-слизеринки обычно обходили его по длинной дуге. Кому понравится быть окаченным с ног до головы водой из сливного бачка? Бросив на себя очищающие и сушащие заклинания, Мелисса слегка нахмурилась, внимательно разглядывая возмущенное привидение.

– С чего ты взяла, что ты толстая и страшная? Кто сказал такую чушь?

– Эта красооотка, Оливия Хорнби, – взвизгнула Миртл на порядок тише.

– Дура твоя Оливия. Ноги у тебя кривые? Мне под мантией не видно…

«Надо же, какая впечатлительная! – подумала Мелисса, наблюдая всю гамму эмоций, сменяющуюся на лице привидения. – Похоже, относительно свеженькая: столетний юбилей еще не отметила».

В голове всплыла только вчера прочитанная и буквально въевшаяся в мозг магрибинская(3) классификация призраков, показавшаяся ей самой точной из всех существующих на сегодняшних день.

– Неее… – промямлила Миртл, – прямые… А что?

– А то. Твои пара лишних фунтов и прыщи пропали бы года через три-четыре, если бы ты не умерла. Это все подростковая фигня. Волосы у тебя густые, ноги прямые, разрез глаз красивый. Все остальное можно было бы нарисовать косметикой. Оливия твоя умерла бы от зависти.

Девочка отвернулась от застывшей с открытым ртом Плаксы Миртл и осмотрела свои письменные принадлежности. М-да, чернила опять потекли: придется все начинать с самого начала.

– Вот посмотри, что ты натворила! – Мелисса буквально взвыла от возмущения. – Спасибо тебе громадное!

Она села по-турецки на пол, подтянула к себе сумку и, выудив из нее сухой лист, принялась заново покрывать его рунами.

– А она почти и умерла, – раздался тихий довольный смешок, и Мелисса ощутила, что в лицо дохнуло холодом: призрак подплыл к ней практически вплотную. – Я ее навещала перед свадьбой ее брата. Наслала несколько кошмаров. А ещеее… У них был зал, в котором на стенах висели головы мертвых животных и волшебных существ. Представляешь, даже оскаленная морда оборотня в трансформации. И так удачно – как раз полнолуние. Ну, я такая схватила эту голову и полетела в комнату к Оливии. А она как раз платье примеряла: голубое, пышное, все в воланах. Она стала смешная такая. И совсем не красивая: лицо перекошенное, слюна капает. Прямо на платье капает.

Мелисса отвлеклась от своего занятия и подняла глаза: Миртл висела перед ней с мечтательным выражением лица, словно эти воспоминания были самыми счастливыми в ее жизни.

– Да ты милашка, – заметила девочка. – Довела человека до инсульта и радуешься. Как тебя только не развоплотили. Не заметили? Или министерство пустило все на самотек?

– Неее, после того, как ее подлатали и слюни ей вытерли, она такая, конечно, пожаловалась в министерство. Да только ничего у них не получилось. Дамблдор смог лишь привязать к месту смерти. Ну, еще по канализационным трубам могу летать. Представляешь, недавно какая-то маглорожденная назвала меня «туалетным утееенком». Это потому что я гадкая и живу в туалете, да? – Миртл плюхнулась на пол рядом с хмыкнувшей от подобной интерпретации Мелиссой и, обхватив колени руками, задумчиво протянула. – И ведь не отомстить. Обииидно.