Unknown - Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)

Ангел… Память услужливо подсунула ему один из последних разговоров с отцом незадолго до его смерти.

В тот день Тобиас вынырнул из алкогольного забытья, заметил вдруг, что сын страдает по рыженькой девчонке с соседней улицы, и выдал, что, обломись она Северусу, он был бы еще более несчастен, чем теперь. Потому что он не видит в ней плоть и кровь, только ангела с пушистыми крыльями. А если начинаешь жить с ангелом под одной крышей, выясняется много интересных подробностей. Ангел не только сладко улыбается, нежно смотрит и томно хлопает ресницами, но и ест, и пьет, и спит. И, представляешь, иногда может икать, рыгать и храпеть. А еще ангелочек гадит, сынок. И в прямом, и в переносном смысле. И отнюдь не розами. «Хотя, — успокоил его тогда Тобиас, — к принцам и белым скакунам это также относится в полной мере».

Снейп не мог понять, как не проклял тогда скабрезно ухмыляющегося папеньку. Может, потому что в глубине души знал, что, несмотря на явное преувеличение, в словах Тобиаса был резон? Тем не менее, он гадливо отпихнул их и задвинул в дальний уголок своего разума. Что может понимать в жизни и любви опустившийся алкаш?

М-да, восемнадцать лет!

Воспоминание Мелиссы подействовало как ледяной душ.

Шок, гнев и злость на самого себя. Он, небезосновательно считающий себя умным человеком, позволял играть на своих чувствах, как на скрипке. Ах, бедная Лили! Ах, ты так виноват, Северус! Ах, ее сын жив! Ах, у него такие же глаза! И рефреном: ты должен. Должен! Должен!!!

Хватит! У всякого терпения есть предел. И лимит исчерпан, учитывая, что последние восемь лет его пользовали как истеричную девочку-пансионерку: даром и в извращенной форме.

Ему двадцать восемь. И с чем он пришел к этому возрасту?

Он самый молодой мастер зелий за последние триста лет. Он мастер боевой магии. Если бы министерство не поставило вне закона темные искусства, он был бы мастером и в этом.

При этом у него нет ни лишних денег, ни собственной лаборатории, ни нормального дома, ни семьи, ни друзей. У него есть лишь ненавистная работа и масса увеличивающихся день ото дня обязанностей.

И черт его дери, если он продолжит сидеть на полу и мотать сопли на кулак, а не поднимется, не возьмет себя в руки и не попытается все это изменить.

Следующие пару часов он приводил комнату в порядок, лечил разбитые руки и пил восстанавливающие зелья, а после завтрака покинул Хогвартс и аппарировал к Малфой-мэнору.

***

– Северус! Какой приятный и неожиданный, — Люциус сделал акцент на последнем слове, — сюрприз! Чай? Кофе?

– Люциус! Тебе известны мои вкусы. Конечно, кофе.

Лучезарно улыбаясь, Малфой сделал приглашающий жест в сторону удобного кожаного кресла, а сам устроился напротив.

– Чему обязан?

Какое-то время они изучающе смотрели друг на друга.

«А ведь ему тоже от меня что-то нужно, — вдруг понял Северус. — Люциус ненавидит внезапные визиты, а сейчас можно подумать, что он весьма доволен фактом моего появления. Интересно, что на этот раз? Проклятый артефакт? Запрещенные зелья? Пожалуй, все будет немного проще, чем я думал. Главное, чтобы торговаться начал именно он».

– Разве нужен какой-нибудь конкретный повод, чтобы навестить старого приятеля? — поинтересовался Снейп. — Просто захотелось поговорить с умным человеком. Достаточная причина?

С тихим хлопком появился домовик с чашкой потрясающе пахнущего кофе, поставил ее перед профессором и тем же манером испарился. Снейп сделал первый глоток и вновь обратился к Малфою.

– Как твои дела, Люциус?

– О, превосходно…

И битых сорок минут в малой гостиной Малфой-мэнора разыгрывался комический дуэт под названием «Мне абсолютно ничего не нужно, я просто рад поболтать с приятелем».

Профессору первому надоело притворяться: у Люциуса был несоизмеримо больший опыт светского лицемерия, поэтому Снейп решил форсировать события. Допив уже остывший кофе, он поставил чашку на блюдце, встал и со словами «спасибо, Люциус, все было чудесно» направился к двери. Он был не уверен в своем маневре до последней секунды, когда у самого выхода его остановил Малфой.

– Север, ты что, на самом деле, хотел лишь посидеть в мягком кресле, изучить узоры на ковре, выпить кофе и обсудить живописную тучку за окном?

– Конечно же, нет. Но ты облизываешься, как пресловутый кот на пресловутую сметану. У меня сомнения, что наши желания равноценны. Ты явно собираешься меня чем-то загрузить. И это что-то незаконно, не так ли?

– Не спросишь — не узнаешь, — голосом змея-искусителя ответил Малфой.

– А стоит ли мне вообще интересоваться? Вдруг это что-то страшное и ужасное? Я испугаюсь и буду плакать по ночам.

Люциус удивленно воззрился на приятеля. Что, в лесу передохли все единороги? Северус подтрунивает над собой? Что дальше? В мэнор заявится министр магии с разноцветными перьями в седых кудельках, отбросит клюку и спляшет канкан? Он передернулся от отвращения, живо представив почтенную миссис Багнолд(1), скачущую под музыку.

– До свидания, Люци, — Снейп дотронулся до дверной ручки.

– Подожди, — сдался Малфой, — я начну.

Профессор вернулся на свое место, внутренне ликуя.

– Мне нужны Феликс Фелицис, оборотное, зелья подчинения и какой-нибудь действенный яд, который невозможно обнаружить известными способами, — перечислил Малфой.

– Объем и срок?

– Двадцать стандартных флаконов каждого зелья и один яда. Еще вчера.

– Ответ на вопрос, доступ в закрытую часть родовой библиотеки Малфоев и десять процентов, — сухо поставил условия Снейп.

Малфой опешил. Да тут не только эпидемия единорогов! Тут и фестралы, наверное, пачками с небес падают? Северус заинтересовался чем-то, кроме книг?! Требует долю?!

– Десять процентов чего? — вкрадчиво поинтересовался Люциус.

– Дохода с той авантюры, для которой тебе понадобилась подобная аптечка. Я так понимаю, дело тут все-таки в деньгах. Вряд ли ты собираешься напиться Феликса с оборотным, чтобы поиграть в ролевую игру «Отравитель из Бродмора(2)» с потаскухами в Лютном.

– Ты себя хорошо чувствуешь, Север? — поперхнулся на вдохе Малфой.

– Ты знаешь, не очень. Плохо спал, неудобно лежал. В боку покалывает, в шее хрустит, голова чугунная и сосуд лопнул. Вот здесь, — Снейп слегка оттянул верхнее веко правого глаза. — И Люци, спасибо, что спросил. Ты настоящий друг! Это, оказывается, так чертовски приятно, когда твое здоровье кому-то небезразлично!

У Малфоя появились стойкие сомнения в том, а Северус ли сидит перед ним. Захотелось обездвижить собеседника и выяснить, не в оборотном ли зелье дело. Рука дернулась к трости, прислоненной к креслу.

В следующую секунду он оказался под прицелом волшебной палочки Снейпа, а сам Северус, пристально рассматривающий ногти на левой руке, лениво протянул.