Unknown - Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)

(5) Walkman — кассетный плеер.

(6) Фенрир Сивый (Greyback) — дословно с английского «серая спина».

(7) А почему бы и нет? У Молли Уизли, в девичестве Прюетт, был троюродный брат-бухгалтер, сквиб, о котором они не любили говорить (стеснялись, наверное, маглолюбцы знатные). Могли же у брата быть семья и дети.

(8) Сну́пи — вымышленный пес породы бигль, популярный персонаж серии комиксов Peanuts

========== ГЛАВА 20. Том ==========

Блондинистый малявка вцепился в объект слежки, как утопающий в спасательный круг. Тот пытался вывернуться из «смертельного» захвата и вытереть ему сопли и слезы выуженным из кармана куртки носовым платком.

Фред наблюдал за ними краем глаза, держась за покрасневшее ухо, а во второе вот уже десять минут орал Сивый. Из более чем эмоционального монолога рыжий оборотень уловил, что накосячил по-крупному: распекая его, вожак ухитрился ни разу не повториться. Фред скривился, как от боли, и сквозь зубы с силой втянул в себя воздух, предчувствуя, что это лишь «предварительные ласки» и по полной программе его «отлюбят» уже в стае.

В этот момент объект смог, наконец, оторвать блондинистого от себя и взмахнул рукой. Этих двоих словно купол накрыл. Фред перестал слышать и без того негромкие всхлипы и бормотание. А объект, пристально глядя на малолетку, что-то терпеливо ему втолковывал. Малец слушал и периодически косился в сторону Фреда и Сивого. Сначала с испугом и недоверием. Потом слегка нахмурившись, будто что-то обдумывая. Затем с легким раскаянием. А через некоторое время, очевидно, пришел к какому-то выводу: складка между белесыми бровями разгладилась, он взглянул на своего собеседника, улыбнулся, кивнул и что-то произнес. Рядом с ними возник домовик, и объект переключился, направив на него нескончаемый словесный поток.

Фред раньше уже видел эльфов. Они всегда казались ему, мягко говоря, странными. Но этот был каким-то уж чересчур нервным. Домовик с испугом смотрел на говорящего и своего маленького хозяина, неуклюже топчась на полусогнутых тоненьких ножках и беспрестанно теребя собственные огромные уши, будто они ему мешали и их нужно было срочно оторвать. Наконец, эльф бросил попытки лишить себя слуха, поклонился и, схватив белобрысого за руку, испарился вместе с ним.

Оставшийся мальчишка закатил глаза, покачал головой и развеял купол. И тут же поморщился от воплей Сивого, который и не думал прекращать свою воспитательную лекцию.

– Ладно тебе, Фенрир, — сказал он. — Вопрос решен.

– Да ну, мелкая? — ядовитым тоном поинтересовался Сивый.

«Мог бы и сам догадаться, что это девчонка: мальчишеские повадки она изображала похоже, но слишком уж нарочито, — пронеслось в голове у Фреда. – Да, отвык я от женщин в штанах с этим чертовым средневековьем!»

– Ну да, — в тон ему ответила девочка.

– Думаешь, я не узнал эту бледную моль? Да эту породу ни с кем не спутаешь! Не, надо ждать его папашу… Могу представить, что малявка ему напоет!

– Не можешь! Твоя фантазия ни к черту не годится!

Фред сжался, ожидая бурной реакции Сивого на подобную наглость, но девчонке, очевидно, было позволено больше других, поскольку Фенрир просто заржал, как молодой конь.

– Вот послушай, — голос девочки задрожал и приобрел жалостные нотки, и она заговорила, захлебываясь словами. — Папочка, я такой дурак! Сбежал из дома. Заблудился в Лютном. А там злые колдуны. А они хотели меня украсть. А потом появился храбрый рыжий незнакомец и отвел в безопасное место. А потом он не знал, что делать: просто вывести меня на Косую или отвести домой. А потом пришел его наставник и велел мне вызвать эльфа. Папочка, прости! Я так больше не буду!

Фенрир посмотрел на девочку, размышляя, а потом поинтересовался:

– И зачем было врать малявке?

– И в чем вранье? — удивленно спросила девочка. – Что, такого не могло быть на самом деле? Что, посиделки на бочке в компании твоего друга не защитили его от ненужных встреч и неприятных знакомств?

– Ну, если с этой стороны глянуть, то оно, конечно, так, — потер подбородок Сивый. — Но как-то это… с подвывертом, нет?

– Речь эту он толкнет только, если его родители увидят, в каком живописном виде он вернулся. Сам поднимать эту тему он не хочет. Боится, что они будут в нем разочарованы: фамильная гордость. Надеюсь, это приключение научит его включать голову, прежде чем делать то, что левая задняя нога захочет. Ведь нормальный мальчишка, неглупый, а избалован донельзя.

Какое-то время девочка молчала, а потом задумчиво продолжила, словно рассуждая вслух сама с собой:

– А вот домовик у них не адекватен. Более чем. Такое чувство, что на нем экспериментировали с формулами привязки и клятвами, пытаясь предусмотреть все возможные случаи. Домовики действуют по четкому алгоритму. А у этого куча взаимоисключающих установок.

– Как робот с измененными законами роботехники? — влез Фред, вспомнив об одной из своих любимейших книг(1). — Рано или поздно засбоит.

– Точно! А я все аналогию подобрать не могла! Один в один, как в том рассказе про врущего робота(2)! — девчонка внимательно посмотрела на Фреда, а потом поинтересовалась у Сивого. — Это и есть твой финансовый гений?

В плечо Фреда прилетел мощный тычок. Если уж Сивый гордился своими людьми, то синяки были обеспечены! Фред потер мгновенно налившуюся шишку и неожиданно вызверился, видимо, сказывалось напряжение.

– Да я-то гений, — прошипел он, — а вот ты кто такая?

Девочка спокойно оглядела его с головы до ног и усмехнулась:

– Пару фраз назад была возможным инвестором. А если продолжим общение в подобном стиле, стану невозможным.

***

Брутус Боргин обладал двумя несомненными талантами: он мог с легкостью отличить старинные магические артефакты от дешевого новодела и у него была потрясающая память на лица и мимику.

Что до знаний в артефакторике, то Боргин ежедневно мысленно говорил «спасибо» Катаракту Бэрку. Именно этот талантливый бездетный волшебник тратил время на сына своего делового партнера, обучая всему, что знал.

За вторую способность нужно было благодарить собственного папашу. Чтоб ему! Рано оставшись вдовцом, Боргин-старший был человеком весьма жестким, если не сказать, жестоким, к тому же крепко пьющим. И чтобы не попадаться ему под горячую руку, Брутус научился замечать и запоминать малейшие жесты и гримасы, стараясь по легкому движению бровей или ресниц распознавать изменения настроения. Он виртуозно считывал реакции и мгновенно перестраивался.

В конце концов, подобные таланты весьма пригодились ему во взрослой жизни, учитывая своеобразное направление деятельности и контингент визитеров.

Сейчас Боргин перебирал приобретенные по случаю магические артефакты, размышляя, какую стоит сделать накрутку: в два раза или в три? Вещи были далеко не рядовые, настоящие произведения искусства! В этот момент он услышал хлопок входной двери и звякнувший колокольчик.