Нина Зверева - Правила общения с детьми: 12 «нельзя», 12 «можно», 12 «надо»

Мы можем сказать ребенку что-то обидное и даже не обратить на это внимания, а он запомнит надолго, если не навсегда. Я бы запретила использовать в общении с детьми многие слова и словосочетания. Такие, как: «Ты никогда не станешь…», «Ты никогда не добьешься…» и вообще все подобные «никогда». Не менее обидно звучат и некоторые «всегда»: «Ты всегда опаздываешь, обманываешь, съедаешь ужин, даже не поглядев на других членов семьи, забываешь об уроках» и т. д. Такие обвинения звучат как приговор и не оставляют шансов на исправление, хотя давно известно, что лучше обсудить плохой поступок как ошибку очень хорошего ребенка, который, конечно же, больше никогда ее не совершит.

Грубые слова ранят ребенка. И в глубине души родители всегда знают, что обидно для него, а что нет. Поэтому надо стараться любой ценой избегать преднамеренных обид. Держите свои нервы в узде, не срывайтесь на детях!

Но бывают обиды случайные, которых никто не хотел. Например, однажды наши маленькие девочки полностью убрали квартиру и вымыли полы, пока нас с мужем не было дома. Они очень старались и очень устали. А мы пришли тоже уставшие и… ничего не заметили. Дети так обиделись, что даже заплакали. Мы расстроились. Я начала восхищаться уборкой и корить себя за невнимание, а муж побежал за цветами, несмотря на то что обычно вспоминал о них исключительно перед 8 Марта. Однако обида маленьких хозяек так его потрясла, а чувство собственной вины было таким сильным, что он принес домой два больших букета и торжественно вручил их опешившим девочкам.

Чтобы обид не было, прислушивайтесь к своему родительскому инстинкту, ставьте себя на место ребенка. Детские обиды на родителей на всю жизнь остаются болезненными воспоминаниями. Вот почему лучше лишний раз подумать, прежде чем высказать замечание ребенку, и тысячу раз извиниться, если вы случайно обидели его.

Дети очень не любят, когда их прилюдно обсуждают или даже хвалят. Тем более когда критикуют и ругают. Родителям это сложно понять, так как для них нет ничего более важного и интересного, чем их собственный ребенок. Хочется обсудить с друзьями его успехи и проблемы, но стоит в присутствии подростка сказать чужому человеку: «У нас случилась первая любовь», – и вы можете утратить доверие своего ребенка навсегда.

Многие взрослые люди рассказывали мне, что до сих пор помнят, как родители мучили их, заставляя читать стихи на табуреточке, демонстрируя дневники с пятерками или рассказывая друзьям о них что-нибудь вроде: «Представляете? Наша Лиза умудрилась за один год сменить десять разных кружков. У нее то вышивание, то легкая атлетика, но ничего не доводит до конца!» Такая фраза, сказанная в присутствии ребенка, имеет только один перевод со взрослого языка на детский: родители мной недовольны, и они обсуждают свое недовольство не со мной, а с чужими людьми. Сигнал беды. Ребенку хочется уйти, спрятаться, не слышать. А еще – навсегда запретить родителям публично обсуждать его жизнь.

Насильственная демонстрация успехов ранит, потому что они достигались вовсе не для чужих людей, а исключительно чтобы порадовать родителей и выполнить обещание, данное самому себе.

И, конечно, непозволительно выдавать ребячьи тайны, даже если они наивны и смешны и речь идет о спрятанных в огороде цветных стеклышках. Это может быть воспринято как настоящее предательство. Понимаю, что иногда хочется рассказать друзьям за праздничным столом или по телефону забавный секретик своего ребенка. Но даже если его нет рядом, есть риск, что человек, получивший информацию, легко и незаметно вернет ее назад. Ребенок услышит свой секрет из чужих уст, да еще со смешком. Поэтому помните: вы можете сохранить доверие ребенка и не расплескать его, только если никогда, ни при каких обстоятельствах не будете рассказывать чужим людям информацию, которая была предназначена только вам.

На свете нет ни одной пары, у которой не возникало бы разногласий. Время от времени супруги раздражают друг друга, и никуда от этого не деться. Но если рядом ребенок, не важно – маленький или подросток, – надо постараться перенести все споры, крики и слезы на другую площадку и другое время. Дети всегда боятся, что родители разойдутся, боятся прежде всего за себя, причем сильно, до дрожи, до нервных срывов. Им очень трудно принять сторону папы или мамы, потому что они привязаны к обоим.

Не надо прикидываться ласковой любящей парой, если внутри горит костер раздражения, обиды и недовольства. Но выяснять отношения надо только наедине. Некрасивая ссора родителей – травма, которую потом ничем не залечишь. К тому же дети – максималисты. Если вы повздорили друг с другом, а потом на десятилетие свадьбы друзья воспевают вашу любовь и вы мило воркуете, ребенок может воспринять эту сцену как обман, спектакль, фарс.

Маленькие девочки часто воспринимают уход отца из семьи как собственную вину – он не от мамы ушел, он от меня ушел! По статистике, таким девочкам трудно потом наладить собственную семейную жизнь, так как они панически боятся ухода мужа и к тому же не имеют привычки жить в одной квартире с мужчиной. Разбросанные носки или привычка часами смотреть футбол выводят их из себя, в то время как счастливые дочери других отцов могут иронизировать над подобными вещами и воспринимать их спокойно.

В одной знакомой мне семье родители, когда ссорились, переставали разговаривать друг с другом. И они не придумали ничего лучше, чем использовать в качестве посредника сына-подростка: «Иди спроси маму, куда она положила сахар?» – «Ответь папе, что он там, где всегда!» Можно представить, что творилось в такие моменты в душе у парня!

Зачастую дети копируют стиль родительской семьи и точно так же перестают разговаривать с женой или мужем, а как только возникает проблема, точно так же используют в качестве посредников детей.

Вы сами понимаете, что это неприемлемо, правда?

Ох, как это трудно! Нам кажется, что мы знаем его лучше его самого. Мы знаем, с кем ему дружить, каким видом спорта заняться, в какой вуз поступать. Счастье, если наше знание совпадает с желаниями ребенка. Ну а если нет? Забавно, что наше собственное детство ничему нас не учит. Мы же сами страдали оттого, что родители легко и радостно принимали решения за нас. И тем не менее следуем этой традиции. А ведь дети сейчас совсем другие, хотя бы потому, что родились в другое время. В случае с Россией – даже в другой стране. Разрыв между поколениями отцов и детей составляет 20–30 лет, а то и больше. Почему же мы думаем, что понимаем их? Как-то я прочитала, что нынешние 15-летние подростки не могут заранее выбрать себе профессию, ибо с большой вероятностью этой профессии пока просто не существует. Мир меняется так быстро и непредсказуемо, что самая правильная родительская стратегия сейчас – это максимальное внимание к желаниям и потребностям самого ребенка. Надо предоставить ему права, в том числе право на ошибку. Надо помочь ему добиваться только тех целей, которые он сам перед собой ставит. Моя старшая дочь, профессор математики Нелли Литвак – автор книги «Наши хорошие подростки» [1], нашла формулу общения с подростками, которая мне очень нравится. Звучит она просто: часто родители считают проблемой ребенка ту, которая самим ребенком полностью игнорируется. И наоборот. Так вот: реализовать можно только те амбиции, которые признаются вашим ребенком, а не вами, и решить можно только те проблемы, которые сам ребенок признает как проблемы. Миссия родителей в том, чтобы принять своего ребенка как другого человека и прислушаться к его желаниям, поставить на первое место его приоритеты. У моей дочери есть такой девиз: надо вовремя пересесть на место пассажира и передать руль ребенку. Это трудно, но будет еще труднее, если не сделать этого вовремя.