Анатолий Ермолин - Воспитание свободной личности в тоталитарную эпоху. Педагогика нового времени

– Дети должны идти одни, – таким был вердикт люксембургских лидеров.

– Я не имею права отпускать детей одних, так как не могу нарушать российские законы. «В случае чего» я буду отвечать перед прокурором за жизнь, здоровье и безопасность своих воспитанников.

– А как же ваши дети станут взрослыми, если их до восемнадцати лет по закону должны опекать взрослые? – удивились наши партнеры.

В конце концов мы пошли на компромисс. Два самых подготовленных российских инструктора, имевших за плечами опыт войскового спецназа, с биноклями и средствами маскировки неотступно следовали за детьми на расстоянии до одного километра в течение двух дней похода. Их наблюдения заставили нас серьезно задуматься.

Наш российский патруль, состоявший из 12 человек, был очень похож на маленькую модель российского общества: дети, не определив своего местонахождения, не утруждая себя необходимостью сверяться с показаниями компаса и картой, с уверенным видом сразу же отправились в том направлении, которое им показалось правильным. Немудрено, что к полудню они окончательно заблудились, уйдя на территорию сопредельной Франции.

Очень быстро беспечная уверенность сменилась растерянностью и раздражением. Дети начали ссориться, обвинять друг друга. Командная воля патруля была полностью парализована. В какой-то момент я был готов дать команду выйти из укрытия и вернуть перессорившихся детей в лагерь. К счастью, не поторопился. Постепенно растерянность прошла. Карта и компас оказались в руках тех, кто действительно умел ориентироваться, а не тех, кто хотел выглядеть самым крутым лидером. Детская группа действительно стала командой и уверенно прошла по маршруту. На финише детей было трудно узнать – настолько окрепла их уверенность в собственной силе и повысилась ценность командной работы.

Не буду забегать вперед и рассказывать о нашем видении работы с молодежью в сегодняшних условиях. Этому посвящена вся следующая глава. Пока же замечу: если система образования новой России не сумеет в школьном возрасте массово воспитывать самостоятельных, самодостаточных граждан , все усилия по работе со взрослой молодежью будут напрасны.

Формирование у детей высоких морально-нравственных ценностей + развитие качеств автономной личности + педагогическое конструирование демократических ментальных моделей у всего подрастающего поколения России + вооружение молодого человека навыками эффективной жизнедеятельности в условиях свободного рынка и выборной демократии – вот минимальный набор условий для новой воспитательной политики страны, без последовательного выполнения которых сегодняшняя Россия никогда не будет эффективным современным государством.

Слова «последовательное выполнение» имеют в данном случае буквальное значение, то есть начинать надо именно с формирования ценностей, развития качеств автономной личности и далее в перечисленной последовательности.

Какие модели и технологии самоорганизации современной молодежи сегодня существуют в России? Сузим и упростим вопрос: какие формы самоуправления студенческой молодежи нам известны? Ну конечно же, студенческие профсоюзы! Достанем лупу и присмотримся к ним поближе.

Кто главней в студенческих профсоюзах – сами студенты или ректорат? В смысле – кто решает, быть или не быть студенческому самоуправлению, кто определяет содержание деятельности молодежных объединений вуза, и, наконец, ключевая тема: кто финансирует студенческие профсоюзы и кто принимает решение о распределении средств на те или иные проекты?

В разрезе нашего исследования проблем лидерства и самоорганизации молодежи важно найти индикаторы, позволяющие отличить реальное молодежное самоуправление от завуалированного управления молодежью группами лиц, стоящими за финансовыми и административными рычагами вузов.

В беседе с профсоюзными лидерами одного из крупнейших сибирских вузов в самом начале нулевых мы обсуждали перечисленные выше вопросы. Все было нормально, пока я не попросил нашего коллегу – тренера «Новой цивилизации» Андрея Пономарева рассказать, как отбираются и финансируются молодежные программы в западных университетских кампусах.

Андрей долгое время жил и учился за рубежом и к тому времени уже был сертифицированным тренером молодежных программ Совета Европы. Многие рассказанные им истории стали для ребят откровением. Оказалось, что к деньгам на развитие досуговых и прочих программ в студенческих городках администрация вуза имеет лишь косвенное отношение, даже если это средства самого университета.

Студенты сами решают, какие программы им нужны и в какой пропорции расходовать на них имеющийся бюджет. Человечество давным-давно изобрело все организационные процедуры, необходимые для демократического принятия решений подобного рода, – конкурсы проектов, тайное голосование и т. п. Но такие формы работы – смерть для бюрократа, питающегося от источника централизованного распределения средств. Питаться ведь можно по-разному, в том числе энергетически, получая новые силы от осознания собственной значимости и зависимости других людей от того, как бюрократ поделит не принадлежащий ему пирог.

Не секрет, что сегодняшнее студенческое самоуправление зачастую устроено именно по такому принципу, являясь, по сути, дополнительным рычагом властных полномочий ректора, завуалированным под молодежное самоуправление. Мы привыкли критиковать платное обучение в вузах, но, как оказывается, деньги, вложенные в образование из собственного кармана, нередко являются для студента единственной гарантией от административного произвола.

По крайней мере, во время нашей дискуссии сибирские студенты честно признались: «Это хозрасчетники могут позволить себе иметь собственное мнение, а с нами, бюджетниками, никто цацкаться не будет – коленом под зад и в армию!»

Значит, проблема все-таки есть. Мы не случайно начали эту главу с вопроса о моделях и технологиях самоуправления. Автор далек от мысли обвинять все российские вузы в авторитаризме. Все зависит от того, какую позицию по внутренней политике занимает вице-губернатор, кто руководит университетом и кто отвечает в нем за организацию воспитания, быта и досуга студенчества. Вот только технология на то и технология, что в минимальной степени должна зависеть от конкретного человека. А вдруг он – ментальный брат товарища Огурцова из «Карнавальной ночи» [48]?

– А как же порядок? – удивились мои собеседники-студенты. – Вы представляете, что будет, если ректорат и деканаты откажутся от четкой организации учебно-воспитательного процесса? Так, чего доброго, студенты начнут выбирать профессоров и определять содержание программ обучения.