Сергей Илларионов - Семейные скандалы глазами ребенка

Конечно, мы вместе с мамой готовились к приходу отца: старались, чтобы в доме было убрано, все уроки сделаны, а ужин приготовлен. Однако каждый раз он находил, к чему придраться. Мы были очень внимательны и исполнительны, но угодить ему было невозможно. Конечно, проблема заключалась не в нас.

На вечер у него были свои планы, и раз за разом он их реализовывал. Повторюсь: если человек ищет конфликта, повод обязательно найдется. Очевидно, что невымытая тарелка не тянула на достаточное основание для скандала. В связи с этим важно различать повод и истинную причину конфликта.

В разгар скандала они забывали о том, что все началось с грязной посуды, да и отца было трудно заподозрить в чистоплотности. Про эту несчастную тарелку родители вспоминали лишь тогда, когда им хотелось запустить чем-нибудь в друг друга.

Со временем "дипломатия" и формальности в виде поиска повода сошли на нет. Скандалы вспыхивали молниеносно и проходили значительно быстрее. Родители перестали тратить время на выдумывание предлогов и сразу же переходили к делу.

К началу скандала родители были переполнены злостью, гневом и ненавистью и одержимы идеей причинить друг другу максимальный ущерб. Вот почему задевали партнера за живое и наносили удары по самым уязвимым местам.

Важно отметить, что обоим это прекрасно удавалось – болевые точки друг друга они хорошо знали. Компроматы были собраны, сейчас же происходило их оглашение. Озвучивание чрезвычайно деликатной информации происходило публично и в мельчайших подробностях.

Часто отец начинал скандал с финансовых претензий. Он упрекал мать в том, что она живет за его счет и почти не зарабатывает. Отец постоянно вспоминал, что многие вещи куплены именно им. Вообще, родители постоянно спорили о том, кто и какой вклад внес в совместно нажитое имущество, главным образом, в покупку общей квартиры.

От экономических претензий они переходили к морально-нравственным. Отец яростно и гневно обвинял мать в супружеской неверности. В качестве доказательств называл вполне конкретные места и фамилии, описывал и другие детали интимных сцен. Мама не уступала ему, и в ответ перечисляла его многочисленные измены.

Они рассказывали о настолько низких поступках, что некоторые интимные подробности отец произносил не на русском, а на чувашском языке. Так он пытался скрыть от нас эту информацию, не догадываясь, что перевод некоторых слов я уже знал. Очень жаль – от услышанного было больно и мерзко.

В целях защиты нервной системы я старался не запоминать ту грязь, которой они поливали друг друга, пропускал их слова мимо ушей. Более того, я был маленьким, поэтому многие фразы тогда все равно не понял. Несмотря на все мои усилия, кое-что все же засело в памяти.

В ходе скандала они вспоминали обиды многолетней давности, попрекали друг друга даже умершими родственниками, которые, по их мнению, не дали правильного воспитания и не показали достойного примера. Часто мама сожалела о том, что вышла замуж за отца и потратила на него красоту и молодость.

Далее они переходили к взаимным оскорблениям. По этическим соображениям я воздержусь от публикации нецензурных слов. Позднее – желали партнеру различных несчастий, угрожали друг другу, в том числе и физической расправой.

Сейчас я смотрю на эти события как на спектакль, кинофильм или концерт. Представление называлось "Семейный скандал". Посудите сами, на сцене два главных героя – отец и мать. Мы с братом – постоянные зрители и все чаще актеры второго плана.

Наши соседи – слушатели, а иногда и артисты "массовки": чтобы успокоить родителей, они время от времени стучали по батареям, а иногда мы сами к ним обращались за помощью. Порой зрителями и участниками спектакля становились знакомые или родственники, на глазах которых закатывался скандал.

Уже тогда я заметил, что родителям определенно нравится играть на публику. И чем больше было зрителей вокруг, тем ярче шоу они устраивали. Вероятно, среди этих людей они искали сочувствие, жалость, поддержку и союзников.

Во время скандала сознание родителей отключалось, они действовали, словно на автопилоте: из раза в раз звучала одна и та же заезженная пластинка, отыгрывались одни и те же сцены, произносились одни и те же фразы.

Я помню, как папа с мамой смотрели по телевизору бразильские и американские любовные телесериалы. Впоследствии их семейная жизнь не уступали этим мыльным операм ни в зрелищности, ни в драматичности, ни в остросюжетности.

В семейном конфликте участвовали две стороны – папа и мама. Я с братом оказался перед недетским выбором: нам предстояло определиться, кого из них мы будем поддерживать. Тогда я был уверен, что обязательно должен принять решение, причем выбрать папу или маму.

Я дорожил каждым родителем, поэтому определиться было сложно. Хорошо понимал, что, выбрав одного из них, рискую потерять любовь, уважение, внимание, близость и доверие другого. Для кого-то я стану союзником, а для кого-то – врагом и предателем.

Мы с братом выбрали сторону мамы – я считал это решение единственно верным. Почему? Во-первых, мы были детьми, а в большинстве случаев они "тянутся" именно к маме. Вероятно, все еще сохраняется зависимость от ее любви и заботы.

Во-вторых, именно с ней у меня была сильная эмоциональная связь: она генетически и психологически оказалась ближе отца. В раннем детстве большую часть времени я проводил с мамой, его же практически не видел.

Кроме того, я рос в обществе, в котором было принято поддерживать слабых. Очевидно, что отец физически сильнее мамы.

К тому же некоторые его безнравственные поступки я видел собственными глазами: отец часто выпивал, а это по умолчанию навешивало ярлык "плохого" человека, оскорблял близких, ругался матом, поднимал на маму руку. Словом, жил "неправильно".

Семейные скандалы вспыхивали именно после его прихода. В отношениях родителей он был ярко выраженным агрессором. Уже тогда я хорошо знал, что на мужчине как главе семьи ответственности больше, чем на женщине. Однако именно он вел нашу ячейку общества к гибели.

В довершение всего, мы с братом продолжали проводить время с мамой. Как и прежде, отца мы практически не видели: не знали, где он находится, чем занимается, когда придет. А мама находилась рядом, и ее досуг был хорошо известен. Именно с ней мы общались и незаметно для себя переняли ее точку зрения.

Детям нужна простая и понятная правда, которая впоследствии у нас и сформировалась. Она звучала так: "Во всех несчастьях виноват отец, мама же изо всех сил пытается исправить бедственное положение. Он – "плохой", потому что агрессор, а она – "хорошая", поскольку жертва. Так мы и жили в этом черно-белом мире.