Лилия Отик - История моей простой любви

Палатный разговор шёл о её истории. Как он мог начаться, я не представляю. Хотя, возможно, очень просто. Кто-то спросил, а кто-то решил ответить. Просто удивительно (хотя почему удивительно?) Санда рассказывала о себе – спокойно, легко, абсолютно без горечи. От неё вообще веяло такой добротой, что становилось как будто светлее в палате.

Каждый день она принимала душ и мыла свои длинные волосы. Это был её обязательный пункт. Так она держала себя на своей планке. Санда попала в автомобильную аварию, когда ей было 3 года. Отец после этой трагедии ушёл, оставив их с матерью вдвоём. Но мама встретила человека, который полюбил и её, и девочку. Мать с отчимом подняли и вырастили её без сетований, в любви и радости. Но Санде довелось жить в ином мире. Как я узнала, существует целый параллельный нам мир – мир людей с ограниченными возможностями. Она училась в таком интернате. Где обучают не только математике и языкам, но где обучают приспосабливаться к жизни таким, каков ты есть. Она получила профессию. И получила работу. В этом своём мире она встретила вторую половину, и они поженились. Её муж тоже инвалид, тоже работает. И они оба мечтают о ребёнке. Авария не затронула другие органы, и Санда легко забеременела. Но она просто упала. На работе. Потеряла равновесие и упала. Случился выкидыш.

Когда она рассказывала нам это, кажется, у нас всех перехватило дыхание, хотя у каждой было своё горе. А Санда сидела и спокойно говорила об этом и о том, что они попробуют снова. И она будет очень внимательна. И они смогут. И у них обязательно будут дети.

Бывают такие светлые люди, что им можно желать только добра. Может быть, поэтому никто не пустился в рассуждения, не стал муссировать эту тему. Кто-то из женщин в палате нашёл и сказал ей очень тёплые слова, а мы все только поддержали. День тихо перешёл в вечер, а вечер – в сон.

Утром, проснувшись, я попыталась встать в туалет, но всё просто плыло, а сил не было совсем. Соседки сообразили быстрее меня и вызвали сестричку. Та, только глянув, привела врача. Врач, после совсем небольшой паузы, резко дала команду готовить операционную. А меня – к операции.

Через час я лежала под софитами в маске и анестезиолог говорила мне считать до десяти… Один, два три, четыре…

Очнулась в совсем другой палате. Санды там не было. Моей соседкой теперь оказалась пожилая женщина, у которой после опущения удалили всю матку. Она рассказывала, как с детства работала на селе. Тяжёлая работа. Тяжести и нищета. Поэтому после нескольких родов так с маткой и получилось. Когда я смогла вставать, то клала мешок катетера в карман халата и ходила по коридору отделения. Но Санду больше не встретила.

Да и что бы я ей сказала? Или что бы спросила? Разве можно было получить ещё больше от этой встречи в жизни? Пример огромного мужества хрупкой девушки со светлыми чистыми волосами, которая как может будет строить счастье своей семьи. Она так и всплывает в моей памяти каждый раз, когда мне кажется, что жизнь со мной несправедлива. Тогда мне изо всех сил нужно собраться. И вымыть голову.

Уже после второго посещения больницы наконец еду в Н-ск – домой, к маме. Сидим с ней на кухне. Мы так давно не виделись.

После долгих отсутствий смотрю на нашу квартиру с удивлением. Всё давным-давно знакомое теперь выглядит иначе. Так бывает, особенно в детстве, когда приезжаешь домой из летнего лагеря через месяц и обнаруживаешь, что подоконник опустился к твоему пупку, а земля за окном стала намного ближе. Пробуешь сесть на диван, а тот оказывается ниже, чем ты помнишь его месяцем раньше. Это выросли ноги! А диван так и не вырос.

Сейчас, сидя на кухне, мне кажется, что ниже стали и столы, и табуретки, а кухня и комнаты стали теснее. Вещи изменились. Мама стала совсем седая. Даже глаза у неё посветлели. Новые морщинки, слабый голос…

Набираюсь храбрости: мама, у меня была внематочная. Лицо у мамы – открытая книга. С момента встречи это была радость и гордость: её девочка живёт в большом городе, замужем, интересная работа. Большая и самостоятельная.

После моих слов лицо мамы – огорчение, переживание, потом – такое глубокое сочувствие:

– Доченька, но ведь можно и усыновить?

– Мама, ну как ты можешь?! Чужого ребёнка?! У нас ещё всё получится!

Теперь на лице мамы я читаю только одно – страх. Страх за её единственного ребёнка – за меня. Она мгновенно взвесила и риск, и отведённое время, и то, что у нас с ней сейчас есть, и мои сомнительные шансы в будущем. И для неё главное – это то, что мы сейчас сидим вместе, я здорова, я смогла к ней приехать. И это могло не произойти?! Или может не случиться в следующий раз?

Обнимаем друг друга. Обещаю ей, что всё будет хорошо. И теперь я снова буду приезжать чаще.

Иду мыть посуду. Переворачивая тарелки, вдруг замечаю, что снизу они не отмыты так тщательно, как раньше. Раньше мама отмывала всё вокруг себя. Что происходит с мамой? Может быть, ей не хватает сил? А может быть, желаний? Сколько дней она сидела у окна и ждала меня? Или ходила возле телефона и ждала звонка, пока я устраивала свои личные планы?

Мама действительно сдала за этот год. Кажется, будто она держалась так долго, только чтобы поддержать меня в этой жизни. Теперь она так рада, что у меня есть Половин – человек, которому она меня доверяет. Я тоже рада: «Мама, теперь ты можешь не переживать за меня, займись собой! Теперь мы будем тебя поддерживать».

Идём смотреть телевизор. Как раньше, устраиваюсь у мамы за спиной на диване. Не смотрю фильм, смотрю на неё. Наблюдаю, слушаю её замечания, ощущаю её рядом – запах, тепло. Какая она довольная и счастливая сейчас, когда мы вместе. Как хорошо дома, с мамой.

Мама действительно передала меня мужу. Через 3 месяца у неё случился инсульт. Я успела приехать и 3 дня была рядом. И даже стала думать, что всё обошлось и скоро её выпишут из больницы. На четвёртый день мама покинула нас.

Что значат родители для нас? Сначала это люди, которые о нас заботятся. Самые близкие физически – они рядом чаще всех других. Кажется, что они будут рядом всегда. Потом мы начинаем порхать, ищем свободу, начинаем вылетать из гнезда. Кто-то улетает, кто-то остаётся в родном доме. Даже не замечаем, что родители – это наши корни. Они укореняют нас. Где бы мы ни жили и куда бы ни уезжали, родители как точка отсчёта, как кусочек суши, куда можно вернуться. Такие они постоянные, как земля.

Когда мамы не стало, меня мотало почти физически. Я не чувствовала себя ни стабильной, ни защищённой. Казалось, меня тащит неизвестно куда и у меня нет опоры под ногами, мне даже не за что зацепиться. Пальцы скользят по убегающей жизни, ногти ломаются в попытке ухватить её смысл. И ничего нельзя изменить, безвозвратно… Просыпалась ночью и рыдала до удушья. Муж просыпался тоже и жалел меня, и утешал как мог. Моя мудрая любящая мама как всегда всё сделала правильно. Если бы я была одна, без моего любимого человека рядом, как я смогла бы пережить то, что ей пришлось уйти? Но она передала меня в такие надёжные любящие руки. Большие сильные руки обнимали меня, укачивали, рыдания затихали, и я засыпала.