Елена Соколова - Я ваша няня

Например, я на прогулке с девочкой двух лет. Она очень любит высокие горки. Я не пускаю ее одну, естественно, и катаюсь с горки вместе с ней, держа на руках.

В очередной раз поднимаемся по высокой лестнице. Медленно и осторожно. На горку, толкая нас, пытается проскочить шустрый невоспитанный мальчик лет пяти с суровым выражением лица. Моим желанием было попросить юнца подождать и сделать замечание, указав на неуклюжесть моей малышки, но, осознав то, что нечестно защищать своего ребенка, обидев не своего, я обратилась не к мальчику, а к своей девочке:

– Давай мы дадим дорогу парню. Мальчики быстрее девочек. Пока мы с тобой ползем, он уже несколько раз проедет, – и вежливо уступила дорогу.

Поднявшись на вершину горки, я была удивлена, увидев там этого самого мальчика. По времени, он должен был уже давно съехать вниз. Мальчик стоял со счастливой светлой улыбкой и ждал нас! Он сказал с чувством собственного достоинства, совершенно по взрослому: "А я всегда уступаю девочкам дорогу".

Мы уселись с моей малышкой удобно и я, прежде чем съехать с горки, обернулась на стоящего на горке мальчика и сказала ему: "Неужели такое бывает? Дай, хоть, посмотрю на тебя, чтобы запомнить".

С этими словами дарю парню добрый взгляд и съезжаю.

Мальчик этот всю прогулку катал мою девочку на каруселях и качал на качелях. С чувством удовлетворения он ушел с площадке, когда его позвала домой бабушка. Мальчик узнал о себе нечто. Он открыл в самом себе источник благородства. Это высокое качеств о, о присутствии которого в себе не знал.

Что необходимо понять, чтобы иметь право работать няней? Что спасительно важно для ребенка? Чтобы в действиях взрослого не было искания своего, то есть, взрослый должен действовать в интересах ребенка, а не ради того, чтобы настоять на своем, что-то доказать, или свой характер продемонстрировать. Или, что еще хуже – упрекнуть в чем-то.

Когда я работала в детском саду, ко мне привели девочку из соседнего детского сада. Звали девочку Аня. Сжатая, как побитый котенок, она посматривала на меня из подлобья. Можно было смело сделать вывод, что Аня столкнулась с такой несправедливостью в прежнем детском саду, что оказалась в растерянности, не понимая, нужно ли и стоит ли вообще стремиться к тому, чтобы быть в жизни справедливой и доброй. Ее умение отличать прямое от искривленного, причиняло ей боль.

Все, что нужно было делать в данной ситуации – не мешать девочке наблюдать за обстановкой в нашей группе.

Я не мешала. Аня сидела в стороне за столом и рисовала красками. Постоянно. Все играли, а она рисовала. Первые рисунки были заполнены коричневым и черным цветом, но с каждым днем цвета становились все ярче и чище, а сами рисунки все радостнее.

Хватило недели, чтобы девочка убедилась в том, что в группе ко всем детям относятся по-честному. Требования справедливы ко всем и в самих требованиях нет "поиска своего" со стороны воспитателя, нет срывов настроения, а только действительно обоснованные правила для поддержания порядка и безопасности.

Скоро Аня переняла на себя манеру взаимоотношений в группе, а именно – помогать друг другу и взяла под опеку самого маленького по росту мальчика по имени Дима.

Она помогала ему одеваться и умываться и держала за руку во время прогулок.

Здоровой обстановкой в группе была спасена сама сущность этой девочки с ее тонким обостренным чувством справедливости.

Прошло время и, когда я уже в садике не работала, а Аня ходила в подготовительную группу, мне нужно было пройти мимо площадки, на которой гуляла Аня со всей группой. Аня увидела меня и по-взрослому проговорила:

– Я желаю Вам такого счастья… Такого счастья! Вы просто представить себе не можете какого счастья я Вам желаю!

Я спросила однажды у мамы Ани почему она перевела дочку из прежнего садика ко мне в группу и мама разочаровала меня своим ответом. Она сказала с возмущением в голосе:

– Там за детьми вообще не смотрели. Воспитатели даже не увидели, как у Ани шубку из шкафчика украли…

Оказалось, что причиной перемен в жизни Ани была пропажа шубки. Родители и не видели всей трагедии внутренних переживаний своего собственного ребенка, угасания души.

Работа с детьми – это огромная ответственность, скромность и тихая молитвенность, чтобы в своей самоуверенности не направить ребенка не в ту сторону. Чтобы своими действиями не разрушить в ребенке правильное отношение к жизни.

Я спешу к Степушке и его сестре Соне. Моими они стали уже почти, как год назад. Степке два годика, а Соне скоро пять.

Проделав путь, длинною в два часа времени, нажала на кнопку звонка. Послышалась возня возле двери и детский голос прокричал:

– Кто там?

Я ответила:

– Это Лена.

– А нам не открыть! – сказала Соня.

В двери щелкнул замок. Это подошла хозяйка квартиры мама этих детей. Невероятно красивая молодая женщина. Она, нервно и спешно взбивая щеточкой тушь для ресниц, кивнула в сторону сначала одного ребенка, потом другого, сказала раздраженно:

– Этот не ест ничего, эта горло не полощет, а мне хочется убить одного и другую.

Дети, обняв меня, наперебой принялись рассказывать одна про горькое лекарство, другой про какого – то Люсьена. Она громко кричала, он громко плакал.

– Хватит издеваться надо мной! – крикнула мама, – с семи утра ревет, какого – то Люсьена ищет!

Я поцеловала в макушку малыша, обняла малышку и прошла в, пока еще, свободную ванную комнату. Привела себя в порядок, переоделась и направилась в кухню, прихватив из прихожей зонтик. В кухне усадила Степку на его высокий стульчик и раскрыла над столиком зонт, отгородив малыша от шума в прихожей.

Малыш с интересом разглядывал зонтик и улыбался, но ни за что не ел. Пришлось сбегать в комнату и принести оттуда нашего любимого дракона. Я ему, дракону сказала:

– Не сердись, дракончик, но эта каша не тебе.

Степка открыл рот. В этот момент раздался визг Степкиной сестры из ванной и крик мамы на тему того, чтобы горло полоскала.

Пока малыш перетирал, взятую в рот порцию каши, я подняла дракона, и он полетел в сторону ванны. Пролетая мимо Сони, дракон пророкотал, сотрясаясь от смеха:

– Сонечка даже горло полоскать не умеет!

– Что?! – взвизгнула Соня.

А дракон продолжил:

– Да, все драконы знают, что Соня, горло полоскать не умеет!

– Умею!!! – завизжала Соня и принялась демонстрировать дракону, как здорово она умеет это делать. После качественного полоскания на удивление и восторг всем драконам, Соня победоносно вышла из ванной.

А Степан поел и вдохновился помыть за собой посуду. Он схватил табуретку и принялся толкать ее с грохотом к раковине. Я включила воду.