Светлана Шуман - Быль о Жизни. Путь борьбы за право жить. Первая часть

На том и порешили.

Профессор в этот день уезжал из Москвы, и В. П. уговорил С. поехать вместе с ними на вокзал. Уже потом он сказал ей: «Когда я увидел тебя – сразу влюбился, и решил, что теперь тебя необходимо накрепко привязать к себе».

Как – то, когда она уже переехала в Москву, С. зашла в Совет по координации. Г. не было – но она зашла именно для того, чтобы поблагодарить его, и сказать, что успешно решен вопрос и с общежитием, и с научным руководителем. И другой сотрудник Совета по координации сказал ей: «Вы же так непорядочно поступили с Г. Он так старался, а Вы его обманули!»

Они, мужчины, наверно, обсуждали ее ситуацию, и Г. высказал обиду на С. Она и в этот раз не оправдала надежды мужчины, который имел своё представление о том, как женщина должна благодарить мужчину за заботу, которую он о ней проявляет.

Г. С. не встречала довольно долго. А к тому времени, когда они встретились, она уже была в любовных отношениях с В. П., который покорил ее своей эрудицией, активностью, великолепными лекциями, неординарным мышлением. Когда поняла, что он ухаживает за ней, уже готова была стать его любовницей – не потому, что он оказывал ей «услуги», вводя в курс проблемы потребностей, а потому, что была влюблена в него. В. П. действительно был самым умным мужчиной, которого ей пришлось в своей жизни встретить. Но, Г., все – таки, высказал ей свою обиду в очень интеллигентной форме. Он так построил с ней разговор, что она поняла: он знает о ее отношениях с В. П. Г., как будто, упрекал ее в том, что с ним она не захотела вступить в интимные отношения, а с зав. кафедрой, с которым он её познакомил, на любовную связь пошла. Конечно, она не стала объяснять ему, что В. П. покорил её своей эрудицией, не стала говорить о том, что сейчас уже не представляет, как сможет обойтись без общения с ним. Больше с Г. она не виделась никогда. Но, чувствовала себя перед ним обманщицей, как, впрочем, и перед всеми другими мужчинами, ожидания которых не оправдала. Наверно, если они договаривались бы с ней об «оплате» оказываемых услуг заранее, она отказывалась бы от них вообще.

Но, будучи наивной, какой она была на самом деле, но никто в это не верил – ведь ей было уже под тридцать! – она считала, что люди бескорыстно должны помогать друг другу. Этот принцип она пронесла через всю жизнь – и никогда за оказываемые людям услуги (кроме профессиональных) не брала с них ни денег, ни каких – либо других материальных ценностей.

Вначале в Москве С. жила в общежитии для аспирантов. Но, поставив задачу как можно быстрее завершить и защитить диссертацию – ведь сына она оставила с мамой, – поняла, что, находясь рядом с другими аспирантами, у которых такой цели не было, она эту задачу решить не сможет. Аспиранты жили веселой жизнью. Попав в Москву, многие из них и не думали о научной работе: здесь было много других соблазнов. Над ней, когда она допоздна засиживалась в библиотеке, насмехались. Правда, на аспирантских конференциях в институте, где она училась, ее доклады признавались самыми лучшими. Она подружилась с Соней Л., москвичкой, которая однажды после конференции сказала ей: «Ты знаешь, моя научная руководительница сказала, что единственный доклад, который можно признать настоящим – это твой!» Ее научная руководительница не знала, что идеи, на которых был построен доклад, принадлежали её научному консультанту. Но, конечно, за полгода, что училась в аспирантуре, она усвоила их, изучила огромное количество научной литературы. Никто из аспирантов не знал, что у неё с научным консультантом связь: все видели ее, уткнувшуюся в книги, а когда она в неделю один раз исчезала на всю ночь, то, возможно, и не замечали этого. В. П. приезжал каждую неделю, она приходила к нему на целый день – он останавливался у друзей, у него там была своя комната. Но, через какое – то время он предложил ей снять квартиру, куда он мог бы приезжать чаще и на более длительный срок.

Вначале она жила в центре Москвы – в коммуналке. Это была комната приятеля женщины, у которой, приезжая в Москву, останавливался В.П. Но, через некоторое время эта комната понадобилась самому хозяину. Они съехали и поселились в квартире в Подмосковье. Сюда мог на несколько дней приезжать не только В. П., но и её сестра, сын, мама.

В год, когда она поступила учиться в Москву, её сын начал учиться в школе, а также поступил в музыкальную школу по классу скрипки. Жил он с мамой и сестрой С. .был послушным мальчиком, не доставлял особых хлопот бабушке, но, ему нужны были слушатели и ценители его игры на скрипке. Поэтому, С. приходилось перед экзаменами, концертами, где участвовал Т., приезжать к нему. Она проводила с ним несколько дней, а потом снова уезжала в Москву.

Мама выговаривала С., что она бросила ребенка «на произвол судьбы». Что – либо объяснять маме было бесполезно. С. не могла позволить себе спорить с ней – вдруг, откажется возиться с ребенком, как тогда быть? Поэтому, она не только задаривала бабушку московскими конфетами и другими подарками, но и много работала, чтобы скорее завершить диссертацию. Она получала стипендию и все деньги тратила на поездки и ублажения мамы. В. П. ей денег не давал, хотя, приезжая, покупал продукты. Мало того, он вообще запирал ее на неделю в квартире – ревновал, хотя, объяснял это желанием помочь ей скорее написать диссертацию. Когда она говорила, что у нее порвались босоножки, или упрекала в том, что он не дарит ей подарков, он говорил: «Я тебе дарю самую большую ценность – идеи». То, что идеи – самая большая ценность, она поняла уже позже, а тогда была недовольна его обращением с ней. Но, диссертация на самом деле продвигалась очень быстро. Бывало, что, когда В. П. приезжал на два дня, они засиживались за спорами, обоснованиями, объяснениями до утра. Утром она ехала в институт, а он – на работу, к себе в город.

Однажды она взялась за чтение книги, и у нее появилась тошнота, закружилась голова. Она не могла понять, в чем дело, думала: съела что-то несвежее. Спустя полчаса тошнота прошла. Почувствовав себя лучше, снова взялась за книгу. И опять ей стало плохо. Когда она рассказала по телефону о своем состоянии Соне, та посоветовала сходить к врачу – психотерапевту. Соня рассказывала, что были случаи, когда прямо из аспирантского общежития кого-то забирали в психиатрическую клинику, которая находилась на той же улице, что и общежитие. С. поехала в поликлинику. Осмотрев ее, послушав ее рассказ (а она врачу рассказала, что чуть ли не физически ощущала себя на лезвии ножа, и у нее был выбор – свалиться с него в одну или в другую сторону, в темноту или в свет; у нее был нарушен сон), врач прописал ей успокоительные капли и запретил работать, переутомляться, если она не хочет реально попасть в психушку. Порекомендовал больше гулять, отвлекаться, лучше – на природе, в лесу. Такая возможность у нее была. Кроме того, что гуляла по лесу, она ездила в Москву – в музеи, на выставки, просто гуляла по городу, рассматривая архитектуру старинных зданий. Приходя в Пушкинский музей утром, она уходила оттуда только вечером. А в Третьяковскую галерею ходила подряд несколько дней.