Светлана Шуман - Реалии жизни. Первая часть. Путь борьбы за право жить по закону

Пролог

Свою жизнь, осмысленную с точки зрения теории всеобъемлющего развития, которую я разработала после того, как познакомилась с библейскими знаниями, я описала в книге «Быль о Жизни (Путь борьбы за право жить)», которая была опубликована в издательстве «Другое решение» в 2015 году. Подготовленная к изданию, книга пролежала у меня семь лет. Цифра «семь» имеет для меня пророческое значение. Через семь месяцев после опубликования книги начался новый период в моей жизни: мне предложили разработать инновационный проект на предприятии, где я ещё семь лет назад выполняла психологические работы. В течение семи месяцев я работала на предприятии: подготовила Проект дальнейшего развития предприятия. Забрав у меня все наработанные материалы, директор предприятия отказался оплачивать работу. С тех пор прошло ещё семь месяцев. Последние семь месяцев я пытаюсь заставить директора расплатиться со мной. При этом, начав обращаться за помощью в разные инстанции: комитет госконтроля, прокуратуру, облисполком, милицию, в суд, я обнаружила, что все они связаны единой нитью, разорвать которую удастся, если найду начало. Тогда и удастся, потянув за начало нити, насадить на неё всех, кто был заинтересован в получении денег, мною заработанных, кто их реально получил, и уже распределил между собой.

В наше время деньги являются главным критерием счастливой жизни. Все хотят быть счастливыми, счастье связывают с материальным благополучием, поэтому, стремятся приобрести как можно больше денег. Заработать много денег очень трудно. Зато, можно найти способы отобрать деньги у тех, кто может их заработать. Это называется мошенничеством. Но, доказать, в рамках закона, что мошенничество имело место – очень непростая задача. На это и расчёт: часто у людей не хватает знаний, терпения, выдержки, чтобы схватить мошенников за руку. На это был расчёт и у моего работодателя.

Только Жизнь знает, сколько времени уйдёт на то, чтобы отобрать у мошенников мои деньги – то ли семь дней, то ли – семь недель, то ли – семь месяцев. Я боюсь даже думать о том, что на это может уйти семь лет. Этого и не может быть, поскольку, бороться за пересмотр Решения, принятого судьёй по моему иску, по закону, я могу только три года. Цифра три тоже имеет для меня пророческое значения. Но, я надеюсь, что Жизнь поможет мне одолеть мошенников за более короткий срок.

Книгу, которую я задумала написать, можно рассматривать, как пособие для тех, кто, попавшись на «удочку» мошенников, захочет попытаться их «обыграть».

Как всё начиналось

Мне позвонила моя бывшая студентка, с которой я давно не общалась. Роль этой студентки в моей жизни, видимо, определена самой Жизнью. Именно она пригласила меня поработать на предприятии семь лет назад. Именно с неё и началось моё «выздоровление» – я стала осознавать себя, свою жизнь, свою роль в Жизни, своё взаимодействие с Жизнью, как нечто полезное и нужное именно Жизни. Именно, взаимодействие с ней я описывала в книге «Быль о Жизни». И вот, спустя семь лет, она снова появилась в моей жизни и сообщила, что её назначили начальником отдела по работе с персоналом того предприятия, на котором я когда-то проводила работу, готовила научно обоснованные Отчёты с огромным количеством практических рекомендаций. Мне показалось странным, что её назначили на должность начальника отдела. Я знала, что на этом предприятии руководящие должности дают только «своим». Подумала: «Может, и Оля стала «своей»? При встрече с ней я удивилась ещё больше: оказывается, директор предложил уволиться начальнику отдела по работе с персоналом, «подруге» одного из учредителей предприятия, и психологу – своей подруге детства, с которой он учился в одной школе. Обе сотрудницы были «в доску» – «свои». Почему он решил уволить сотрудниц, которые работали у него уже более десяти лет? По сути дела, Оля была не лучшей им заменой – она работала на предприятии рядовым психологом менее десяти лет. Мало того, её и на работу в своё время «устроила» подруга детства директора. Что могло произойти, чтобы директор осуществил такую рокировку? Ни Оля, ни, тем более, я, ответа на этот вопрос тогда не знали. Всё прояснилось значительно позже. Если бы Оля была более внимательной, наблюдательной, вдумчивой, она могла бы, соотнеся события, которые стали происходить на предприятии, определить истинную причину того, почему директор решил изменить её социальный статус и дать ей престижную должность. Но, даже не умея восстановить всю цепочку причин, породивших происходящие события, Оля, тем не менее, понимала, что все эти перестановки директор осуществил с целью заполучить на работу меня, которую он знал, как профессионала высокого уровня. Он знал, что Оля поддерживает со мной дружеские отношения, поэтому, когда столкнулся с необходимостью устранить проблемы, выявленные на предприятии, дал ей задание найти меня и пригласить на предприятие. Директор знал меня по результатам прежней работы, которую я на этом предприятии выполняла. Знал, какие Отчёты о проведённой работе я составляю. Позже я получила информацию, что Отчёты, выполненные мною семь лет назад, до сих пор находятся на столе директора, и он, при любом удобном случае, говорит о них посетителям: они были показателем связи директора и предприятия, в целом, с учёными, специалистами высокого класса.

Несмотря на то, что в прежние годы я работала на этом предприятии по договорам, с директором я никогда не встречалась: Оля вызванивала меня, приглашала на предприятие, Нина – начальник отдела по работе с персоналом, обговаривала цели, реализовать которые мне предлагалось, намечали сроки исполнения работы, и, Оля, которую всегда прикрепляли ко мне, как сопровождение, вместе со мной выезжала к месту исполнения работы. Это были разные города – Минск, Гомель, Гродно, Барановичи, Брест, в которых находились магазины предприятия, и в которых необходимо было осуществить подбор кадров на ту или иную должность, определить адекватность сотрудников занимаемым должностям, поработать с коллективом по формированию коллективистских отношений. Про деньги со мной никогда не говорили. Но, знала я и знала Нина – мне будут платить за часы, потраченные на выполнение той или иной работы. И ставка будет – не по Минским расценкам, а по самым низким, которые только существуют, как плата за работу психологу. Я выполняла работу, готовила Отчёты, представляла Нине, и уже потом, по ведомости, получала деньги. Актов никогда не составляли. Значительно позже я получила информацию, что мне за работу платили самый минимум, а «выбирали» с предприятия достаточно приличные суммы – поляки никогда не скупились на оплату работы, связанной с развитием предприятия.