Светлана Шуман - Быль о Жизни. Путь борьбы за право жить. Первая часть

Проживая на Дальнем Востоке, супруги нередко летали на континент. При этом, всегда привозили дальневосточные «дары»: красную икру и красную рыбу. Она бывала в Москве чаще. Однажды привезла рыбу и икру директору института, который когда-то был оппонентом на защите ее кандидатской диссертации. Позвонила домой, жена сказала, что А. А. будет только завтра, и пригласила ее в гости. Супруги не раз бывали у них в гостях, как-то пару раз даже оставались ночевать. На следующий день было воскресенье. Она поехала к академику к назначенному времени. Открыл ей сам хозяин. Выразил радость – давно не виделись. Сказал, что жена скоро придет – пошла с детьми в магазин – надо что-то купить детям из одежды. Ничего не подозревая, С. прошла к нему в кабинет. Там уже был накрыт стол: стояла бутылка, как объяснил хозяин, с чачей, которую ему подарили аспиранты из южной страны, были нарезаны сыровяленая, с крупным жиром, колбаса, лимон. Он предложил С. выпить за приезд, за встречу, очень быстро захмелел, стал объясняться ей в любви, говорил, что еще не встречал такой красивой и умной женщины, стал восторгаться ее изяществом, красивыми ногами.

Как-то однажды, раньше, они были в гостях у академика, выпили, хозяин пригласил ее танцевать, и, взяв за тонкую талию, крикнул жене через плечо: «Чтобы быть молодой, надо быть гибкой!» Надо было полагать, что это С. Г. показалась ему гибкой и молодой. Тогда она не обратила на это внимания, хотя муж сказал: «У, старик, туда же!»

…С. через каждые полчаса спрашивала академика, когда же придет жена с детьми и вдруг услышала, что в квартире кто-то играл на пианино. Как поняла потом, дети – у него их было двое подросткового возраста – были дома, но находились в своей комнате. А дверь в кабинет академик прикрыл. Но, академика уже было бесполезно о чем-то расспрашивать: он так напился, что ничего не соображал. Пытался схватить С. в охапку. Она выворачивалась и убегала. Она пила не столько, сколько А. А., кроме того, заедала лимоном и жирной колбасой. А он, можно сказать, только пил, и все спрашивал: «Ты когда опьянеешь?» Она уже и не знала, что делать – ей вовсе не хотелось ссориться с академиком, отпихивать от себя, говорить гадости, стыдить. Она все старалась перевести в шутку. Но, ему было не до шуток, у него было совсем другое желание.

С. спасло то, что зазвонил телефон. Когда он взял трубку, она выскочила из комнаты, добежала до входной двери, схватила пальто, сумку и очутилась на лестничной площадке. В коридор выглянули дети, она успела с ними поздороваться и попрощаться.

Собираясь в очередной раз в Москву, она не взяла посылку для А.А. Муж спросил: «Ты что, к ним не зайдешь?» Она ответила: «У меня не будет времени». Как ей показалось, он не заподозрил, что жена боится снова попасть в сложную ситуацию.

Через какое – то время они на три месяца приехали в Москву на курсы повышения квалификации. Прослушав ряд лекций, В. П. подошел к декану курсов повышения квалификации – она знала его лично, и договорился, что на лекции они с женой ходить не будут. Наука уже тогда начала умирать. Поскольку, повсюду начало действовать магическое слово «блат». На курсах преподавали все «свои», у которых не было ни знаний, ни опыта. В.П. предложили прочесть несколько лекций, а С. Г. поделилась опытом организации психолого – педагогической службы. В это же время в Москве вышла ее книжечка – из опыта работы службы. Начиная с этого года супруги стали публиковать материалы из опыта работы городской медико-психолого-педагогической службы во всех ведущих журналах Москвы.

Они три месяца провели в Москве вместе с детьми, гуляли, работали в библиотеке, писали статьи. С. Г. к тому времени всерьез работала над докторской диссертацией, они посещали вновь созданную лабораторию по внедрению психолога в школу, часто там выступали. Она выступала и в других лабораториях различных институтов Академии педагогических наук. Побывали они и в гостях у академика А. А. Но, оба сделали вид, что предыдущей встречи у них не было.

С., начав работать над докторской диссертацией, стала собирать материал для книги, которую ей заказали в Москве в издательстве «Педагогика». Но, еще до этого часть материала они опубликовали в книжке, которая вышла в Дальневосточном книжном издательстве. В. П. был членом Союза журналистов, писал статьи, книги, другие материалы уже давно. У С. не было опыта написания больших книг. И, если для Дальневосточного издательства, книгу, в основном, готовил В. П., то, для Москвы книгу писала она сама. Книгу для издательства «Педагогика» она переделывала пять раз. Когда ей книгу вернули снова «на доработку», она плакала, сказала, что больше переделывать ее не будет – не хочет больше мучений. Это были, действительно, мучения. Книга шла в рубрике «Педагогический поиск: опыт, проблемы, находки» – это была первая книжка в стране, отражающая опыт работы первого и единственного в стране консультпункта для родителей и воспитателей. И это было очень престижно. Но, ей не хватало опыта журналистской деятельности. Поэтому, было отчаяние. И как раз в это время ей попалась книга Стефана Цвейга «Бальзак», где было рассказано о мучениях писателя, который свои романы переделывал по двадцать пять раз. Эта информация успокоила её, придала сил и уверенности, позволила поверить в себя. Жизнь снова помогла преодолеть ещё один риф.

Нужная, спасительная информация была послана ей в нужный момент, когда отчаяние могло перерасти в апатию. Это – лишнее подтверждение того, что С. и тогда была в Жизни, Жизнь всегда была с ней рядом, но С. этого не понимала, несмотря на то, что была учёным. Такая уж была наука – тупиковая, многое в жизни не объясняющая. Впрочем, такой она осталась и по сей день.

Придет время, и С. Г. начнет делать попытку все менять, менять науку, менять жизнь.

А в то время она находилась ещё в пути, на пути к новому мышлению, новому видению, новым знаниям.

…Она снова переделала книгу, и в этот раз ее приняли к изданию. Потом, значительно позже, она писала, и очень быстро, книги в шестьсот страниц. Но, ту, свою первую, книгу, в двести страниц, запомнила на всю жизнь.

Книгу выдвинули на получение премии, и, как сказали ей в редакции, она завоевала приз в изданиях такого толка.

Работая в психолого – педагогической службе, супруги накапливали материал для анализа. Постепенно пришло осознание того, что наука движется не в том направлении. Стали представлять свой материал в московские журналы – «Советская педагогика», «Вопросы психологии», «Народное образование», «Семья и школа», «Воспитание школьников».

Жили они «на краю земли», но задавали тон новому направлению науки, выступая на научных конференциях – в Москве, Прибалтике, публикуясь в центральных журналах, многие статьи из которых стали перепечатывать за рубежом – в Болгарии, Чехословакии.