Рина Мэй Акоста - Голландские дети самые счастливые

Но действительно ли это возвращение к традициям? Или же прогрессивное мышление, опережающее время? Сознательно ли голландцы избрали такую модель родительства? И что особенного в этой стране? Неужели в ней настолько безопаснее, чем в других?

Голландия – процветающее западноевропейское государство с развитой экономикой и всеми благами цивилизованного мира, но и со многими сопутствующими проблемами, включая преступность, убийства и похищения детей. Однако пресса здесь не разжигает родительские тревоги, сами же родители оценивают реальный уровень риска и соответственно выстраивают свое поведение. В голландском языке существует хорошее слово «релативерен». Оно означает: взвесить все «за» и «против». Вместо того чтобы бояться педофилов, похитителей и стихийных бедствий, родители учат детей справляться с более вероятными источниками опасности. Дабы ребенок не утонул и не попал под машину, он должен уметь держаться на воде, ездить на велосипеде, переходить дорогу и знать правила дорожного движения.

Самое главное – хотя общая задолженность населения в Голландии одна из самых высоких в Европе и проблем в стране хватает, в целом социальное и финансовое неравенство куда меньше, чем в тех же Соединенных Штатах или Великобритании. Условия жизни здесь хороши, хоть и не идеальны. По данным того самого исследования ЮНИСЕФ от 2013 года, в категории «жилищные условия и благоприятная среда» Голландия уступила Швейцарии, Ирландии и Норвегии. Не будем забывать – в стране повсюду высокая влажность, ведь изрядная часть территории находится ниже уровня моря. Вечно серое небо легко может вогнать в депрессию. Словом, вовсе не рай.

Как экспаты, воспитывающие в Голландии детей, мы постараемся подробно рассказать о местном подходе к родительству. Мишель, чьи отпрыски взрослее, будет говорить о воспитании от начальной школы и дальше, Рина – от младенчества до пяти лет. Мы пытались выведать у голландцев, что же они знают и практикуют такого, о чем забыли американские и британские родители. Как у голландцев получаются довольные жизнью дети и приятные во всех отношениях подростки? Неужели дело в бутербродах с шоколадной посыпкой? Или в велосипедах, на которых они гоняют повсюду? В расслабленном подходе к родительству? Или в домашних родах? В любви голландцев к молочным продуктам? А, может, в каникулах на свежем воздухе? Или в особенностях распределения в средней школе? Мы говорили с другими матерями и отцами и спешим поделиться всеми озарениями, которые посетили нас в процессе. Постараемся дать столько подсказок, сколько сможем, чтобы помочь вам воспитать детей в голландском духе, то есть – счастливыми.

В которой Рина живет в Дорне, живописном городке среди лесов…

Ответ на вопрос, отчего голландские дети самые счастливые, я начала искать дома, в Дорне, городке с населением десять тысяч человек, расположенном посреди национального парка, где живут молодые семьи, пенсионеры, любители природы и просто неторопливой жизни. Здесь дети играют на засаженных деревьями улицах, ценятся вкусные домашние блинчики и теплое шоколадное молоко. В Дорне едят свежевыпеченные вафли на фермерской ярмарке, воздух весной и летом пропитан дымом от барбекю, а зимой и осенью – от горящих в печи поленьев, и лучший способ завести новых друзей, юных и не очень, – прогуляться по окрестному лесу. А еще отсюда 5478 миль до Сан-Франциско, места, которое бо́льшую часть жизни я звала своим домом.

Хотя я получаю информацию о том, как живется в родных местах, – спасибо ленте «Фейсбука», публикациям в «Инстаграме» и видеочату в «Скайпе», – сама я существую в параллельной вселенной. Мои родители прилагали массу усилий, стремясь «соответствовать»; мантру «Мы сделали все, чтобы вы получили хорошее образование и жили лучше нас» я слышала изо дня в день. Они задали необычайно высокую планку касательно успехов в учебе, и любой недостаток, любой промах означал позор семьи. Вопрос о том, счастливы ли мы с братьями, всегда оставался второстепенным, некой сноской на полях списка более насущных дел, пока родители работали, не жалея себя. Ведь надо было оплачивать наше обучение в частной католической школе, гасить ипотеку, покупать продукты, помогать оставшимся на Филиппинах родственникам и при этом выглядеть не хуже соседей.

Казалось, что детство – не самое радостное время в жизни, а период, который просто нужно перетерпеть. Теперь я, по иронии судьбы, тоже оставила родину и переехала в голландскую деревушку, где занимаюсь воспитанием детей и осваиваю культуру, так непохожую на нашу, – точь-в-точь как это делали мои мать и отец.

Виной всему трансатлантический роман, любовь с первого взгляда. Однажды голландский студент-магистрант в прямом смысле слова возник на пороге моего дома. Как оказалось, моя кузина Грейс, его приятельница по колледжу Университета Флориды, решила, будто мы с ним созданы друг для друга. Меня это не интересовало – я была слишком занята карьерой в сфере медицинских исследований. Поэтому Грейс взяла дело в свои руки: приехала с Брамом ко мне в гости в Филадельфию, сделав вид, будто пригласила друга просто за компанию. Это была его последняя неделя в Соединенных Штатах перед возвращением в Нидерланды и защитой магистерской диссертации.

Любовь с первого взгляда предсказать невозможно. Я уж точно не ожидала, что открою дверь симпатичному европейцу, а он возьмет да и признается мне в любви через несколько часов. На счастье, мне хватило здравого смысла дать голландскому парню шанс – на расстоянии в 3721 милю через Атлантический океан, разумеется. У нас начался настоящий старомодный роман, правда, с современным оттенком: он писал длинные бумажные письма, часто присылал электронные, мы регулярно общались в чате «Гугла» и спонтанно созванивались по телефону. Впервые в жизни я задалась вопросом, к чему на самом деле лежит у меня душа. И выяснилось, что вовсе не к медицине.

Предложение Брам сделал в Париже, а свадьбу мы сыграли в Сан-Франциско. И вот десять лет спустя я живу в Голландии, среди лесов, в съемном коттедже постройки тридцатых годов ХХ века; размышляю о культурных различиях США и Нидерландов и ищу «золотую середину». Хотя я очень счастлива в браке, понадобилось время, чтобы привыкнуть к жизни в Нидерландах. Первые семь лет дались мне нелегко: настолько жестким, сильным и всеобъемлющим оказался культурный шок. Погода здесь преимущественно пасмурная и дождливая, я страдала от сезонной депрессии одиннадцать месяцев в году. И это не единственный аспект, который был мне не по нраву: я долго привыкала к тому, какое все вокруг маленькое и как тут любят давать непрошеные советы.