Сергей Арьков - Всем сосать!

Вскоре выяснилось, что он поступил правильно – хамы ничего иного и не заслуживали. Вместо того чтобы вместе с Васей посмеяться над его остроумным перформансом, обоссанные не оценили шутки, и повели себя неадекватно. Чувство юмора – редкий дар, и лишь немногие наделены им. Да и глубокий смысл свершенного акта орошения тоже был недоступен средним умам.

В общем, Вася, как любой уважающий себя непризнанный гений, в очередной раз не был понят общественностью.

Парень, по чьему лицу струями стекала желтая урина, с ревом кинулся на Васю с кулаками. Но и Вася был не робкого десятка. Находясь под градусом, он с радостью принимал любой брошенный ему вызов. Этот раз не стал исключением.

Завязалась молодецкая потеха. Оба единоборца были зверски пьяны, поэтому почти все их удары прошли мимо цели. Но в какой-то момент обоссанный случайно зацепил соперника кулаком по скуле. Резкая боль мгновенно превратила Васю в берсерка со стажем. Он набросился на обидчика с утроенной яростью, без труда повалил его на грязный пол и принялся потчевать кулаками по роже. Дело уверенно шло к смертоубийству с отягчающими, но тут набежавшие свидетели стащили Васю с жертвы и вывели из боевого транса несколькими сочными оплеухами.

Сурово обиженный на весь белый свет Вася, не глядя, схватил в жопу пьяную шмару, затолкал ее в какой-то темный грязный чулан и приступил к безопасному осеменению. Совал куда попало, особо не целясь. Шмара не возражала. Она заснула почти сразу же, едва встопорщив усыпанный прыщами зад и прижав лицо к грязному полу.

Вася ритмично двигал бедрами, а сам, тем временем, мыслил о вечном. Ему вечно хотелось стать крутым, богатым и успешным пацаном, а получалось наоборот. Вася нутром чуял, что рожден для большего. Не для того он бременил землю, чтобы барахтаться в нищете и довольствоваться грязными шмарами. Великая судьба была уготована ему. Он чувствовал это каждой клеточкой своего тела. Ощущение избранности не оставляло его ни днем, ни ночью. Он явно был не такой, как все. В хорошем смысле, а не урод какой-нибудь. Ему было предначертано нечто большее, чем всей прочей биомассе. Для начала он точно не должен был ежедневно ходить на работу. Работа – не для избранного. И у него обязаны были появиться деньги. Просто так, из ниоткуда и много. И первосортным шмарам полагалось падать к его ногам. Вот для чего он был рожден. Но великая судьба не особо-то спешила проявлять себя.

Внезапно вечные думы о вечном были грубо прерваны. Дверь за Васиной спиной с грохотом распахнулась, и сзади зазвучали возмущенные голоса. Затем кто-то громко расхохотался.

Вася уже собрался послать этих шутников куда подальше и потребовать оставить его в покое, но тут случайно опущенный взгляд лишил парня дара речи. Перед ним, на полу, задрав прыщавую задницу и прижав лицо к заблеванному полу, тихо похрапывал лучший друг детства Степа.

– Да они, похоже, пидоры! – закричал кто-то снаружи.

Васю окатила волна липкого ужаса. Как же так? Почему это случилось? Он ведь точно помнил, что завел в чулан бабу. Да, он к ней не присматривался. Да, она показалась ему немного мужиковатой. Но неужели бы он мог перепутать шмару и своего лучшего друга детства?

– Пацаны, вы не поверите! – воскликнул Вася, торопливо выходя из друга. – Меня подставили!

Но оправдываться было бесполезно.

– Фу, пидрилы! – кричали вокруг. – Жопошники, фу!

Все, кто был на хате, сбежались посмотреть на голубков. Вася заметил в руках у многих телефоны, обращенные к нему камерами. Подлые людишки решили увековечить момент его позора.

– Это не то, что вы подумали, – помертвевшим голосом произнес он.

Но ситуация едва ли располагала к двойному толкованию. Все факты были налицо: он сам со спущенными штанами и друг Степа с оголенным тылом.

– Валите отсюда на хуй, петухи! – закричал кто-то. – Нам здесь дырявых не надо!

Вот это он сказал зря. Вася стремительно рванулся сквозь толпу, выбил из рук несколько телефонов, смачно харкнул в чью-то смеющуюся рожу и добрался-таки до обидчика. Одной рукой он вцепился ему в горло, второй душевно двинул в нос. Под костяшками приятно хрустнуло. По лицу болтуна хлынула кровь.

– Убью! – ревел Вася, продолжая яростно махать кулаками. – За пидора ответишь!

– А кто же ты есть? – орали на него со всех сторон. – Ты Степку выеб.

– Это другое! – рявкнул Вася, и засветил в глаз еще кому-то.

Он уже плохо видел все вокруг. Мелькали звериные хари, и он яростно разил их всех, чувствуя себя русским богатырем в окружении какой-то кочевой сволочи.

Многим тогда досталось от Васи. В того словно бес вселился, и бес драчливый. Но в какой-то момент чья-то впоследствии неустановленная рука, вооруженная пустой водочной бутылкой, положила конец Васиным подвигам. Удар пришелся по голове, и был столь силен, что тара разлетелась вдребезги. Вася пошатнулся, что-то злобно прорычал сквозь зубы, рухнул на пол и умер.

Вот так бесславно завершился его жизненный путь. Вася был глубоко православным человеком, бухал на Рождество, квасил на Крещение, и даже носил отнятый у прохожего серебряный крестик, а потому справедливо полагал, что после смерти его безгрешная душа обязана вознестись прямиком в райские кущи.

Но с вознесением вышла промашка.

Вася очнулся в темноте. В такой жуткой черной темноте, в какой ему никогда прежде не доводилось бывать. Он лежал на чем-то мягком, его руки были сложены на груди. Подняв одну из них, он почти сразу уперся ладонью во что-то твердое. Ощупал пальцами. Ткань. А под ней вроде бы дерево.

– Э, бля? – произнес он возмущенно.

Голос прозвучал глухо, будто он сидел в деревянной бочке.

Вася быстро ощупал свое вместилище, и чем дальше, тем больше его охватывал леденящий ужас. Потому что по всем признакам выходило, что он пребывает в гробу.

Паника нахлынула, как цунами. Вася заорал, яростно молотя кулаками по крышке гроба. Он звал, плакал, скулил, обещал быть хорошим и больше не ссать с балкона, пока, наконец, совершенно не выбился из сил. Никто не отозвался на его крики. Почему? Ответ на этот вопрос представлялся очевидным. Потому что он находился в двух метрах под землей, в деревянном ящике. Какие-то изверги сунули его в горб, заколотили крышку и похоронили заживо. Похоронили, как водится, на кладбище. Вот и вся история.

Поверить в это было ужасно трудно. Васе, конечно, доводилось слышать страшилки про похороненных заживо людей, но он был не настолько глуп, чтобы верить подобным байкам. Может быть, в древние времена такое и случалось, но в нынешний просвещенный век данная дикость была невозможна. В конце концов, разве каждое почившее тело не подвергалось вскрытию? А после вскрытия не больно-то оживешь.