Сергей Гаврилов - Анх. Колыбель

Кажется я еда. Что то новенькое. Эти круглые хреновины – яйца. Но паука ли?

Не важно. Важно что я немного меняю роль.

Нож вошёл в яйцо, прошив скорлупу как бумагу. Руку дернуло, на секунду я нутром ощутил дикую жажду, и утолить её могло только поглощение живого.

Находясь в некоем подобии эйфории, я опустошил один сосуд, затем ещё и ещё, без меры впитывая такую сладкую жизнь из невылупившихся яиц. С каждым поглощением сила возвращалась в повреждённые мышцы, вызывая жуткий зуд.

Спустя пару десятков яиц, я отвалился как обожравшийся сметаны кот, яростно расчёсывая щеку, где под засохшими струпьями крови, стянулась нежная розовая ткань.

Замерев неподвижно я что есть силы вглядывался в темноту. Есть.

Заряженный под завязку организм послушно перестроил зрение и я наконец увидел где нахожусь. Если б у меня были волосы, они встали бы дыбом.

Сотни яиц испещрённые жёлтыми прожилками устилали пол бугристым ковром. Стены небольшой пещеры в которой я находился, сплошь увиты толстым слоем паутины с тёмным провалом на потолке.

И я был не единственным подвешенным тут разумным. Десятки коконов висели слегка покачиваясь в абсолютной тишине.

Зубы скрипнули. Внутри некоторых едва просматривались Силовые нити. Большинство этих жертв уже превратились в питательный бульон. Яд пауков растворяет внутренние органы добычи и хищник высасывает жертву как протеиновый коктейль.

Вдох-выдох. Этого не может быть. Нож вспарывает ближайший кокон. С громким хлюпом содержимое вытекает мне под ноги. Запускаю руки в холодную слизь и еле сдерживаю рвотные позывы. Ладонь натыкается на россыпь острых камней. Зубы не переварились. Желудок не выдерживает издевательства и сокращается вхолостую. Ищу дальше. Пальцы находят знакомый предмет. В Силовом спектре тускло блестит кольцо. Всё. Последние сомнения растворяются вместе с моим здравым смыслом. Всех убил. Я их всех убил.

Почему то стало смешно. Стою в окружении трупов, рассуждаю какой я бедный и несчастный. Друзей пустили на фарш! Это уважительная причина? Да, можно погрустить. Или испугаться. Если бы умел бояться, обязательно испугался бы. Сознание будто подёрнулось плёнкой и отстранилось, наблюдая за мной со стороны. Что я такое? И что у меня с руками?

Цельная конструкция из силовых линий на предплечьях, если присмотреться, была не такой уж и цельной. Перекрученные, разорваные и запутанные. В некоторых местах вообще не хватало кусков. Как будто в сеть попала крупная рыба и вырвалась, оставив неровные прорехи. Это не к добру.

На ногах и животе ещё хуже. На ощупь целая, кожа в Силовом спектре напоминала старый дуршлаг. Я боюсь спросить, это вообще лечится?

Вспоминая опыт с ицелением гоблина я сосредоточился на поверхности внешнего контура. Нихрена. Вместо какого то понимания что нужно делать, внешний контур исчез, и я стал чётко видеть более глубокие структуры.

Зелёные и смешанные с красным линии. Лучше б не смотрел. Тут дело обстояло намного печальней. И не надо быть гением чтоб понять – что то пыталось меня убить. Частично получилось. Паучий яд? Он вроде мгновенно сбросился. Пытаясь взглянуть ещё глубже, я едва не потерял концентрацию.

В голове всплыло знакомое до боли слово. Акупунктура. Похожее название я увидел когда Жарганат превратил меня в своего приспешника. Знать бы ещё, что это значит. Плохо. Теперь нужно выяснить на что влияет эта силовая сетка и чем чревато её разрушение.

Поднявшись на ноги я «поглотил» ещё пару яиц, и начал пробираться к выходу. Карабкаться по стене было непросто. Паутина постоянно липла и тянула назад, заставляя останавливаться и отдирать нити руками. Наконец добравшись до дыры в потолке, я перевалился через край, оказавшись в неровной пещере с несколькими выходами. Местные твари не обращают внимания на плоскость, по которой ползут.

Глаза слезились от напряжения но даже в Силовом фильтре, разглядеть окружающее можно было лишь по отблескам покрывающим паутину на стенах.

И где хозяева? Я разорил гнездо а они и не чешутся. Наверно пируют в бывшей деревне гоблинов. Хе-хе. Зеон сказал что он приносит свой род в жертву Тысячеликому, читай – мне. Как бы его с того света достать и объяснить что я беру золотом, и жертвоприношения меня не особо интересуют. По крайней мере не часто.

Силовое зрение выхватило движение в темноте и я застыл неподвижно. Вот и хозяева пожаловали. По потолку медленно ползла тварь размером с грузовик. Долговязые лапы неспешно двигались, пронося надо мной ночной кошмар арахнофоба. Мне виден лишь его Силовой каркас, но воображение сработало само. Не издав ни единого шороха паук исчез в одном из провалов.

Кислород? Да пожалуй, а то в глазах слегка потемнело. Опустившись на пол пытаюсь прийти в себя. Не выходит. Они передвигаются без звука. Тонна хитина может появиться в любой из плоскостей в любую секунду, а я даже шороха не услышу. Так вот какая она – Смерть, по мнению гоблинов. Тихая и неторопливая.

Чувство опасности внезапно забило тревогу. Перекат в сторону, за спиной что то гулко ухнуло. Срываюсь на бег даже не пытаясь выяснить что это. До ближайшего провала остаётся пара метров, когда в уши ударил громкий «пшик». Прыжок в сторону. Вовремя. В стену врезается густая клякса. В спектре Силы она выглядит как плотный спутанный клок зелёных волос. Подрываюсь и влетаю в проход. Ммать! Земля ушла из под ног и ветер коротко свистнул в ушах. Желудок стучится в горло и просит выйти. Удар. Боль прострелила ногу. Сломал.

Руки скребут по камню, срывая ногти. Глаза лихорадочно ищут выход. У ближней стены виден горизонтальный тёмный участок. Пара рывков и глубокая трещина принимает в ледяные объятия моё тело. Забиваюсь как можно глубже, до боли в рёбрах и замираю. Тишина. Тишиной меня больше не обманешь. Нога пульсирует отзываясь болью на каждый удар сердца. Собачий холод.

Черт пойми сколько прошло времени. Холод подбирается к внутренностям, ноги уже давно как ледышки. В какой то момент перед глазами мелькнуло что то живое. Кинувшись зверем я всадил в это нож. Жар прокатился по позвоночнику, заставляя меня очнуться и попробовать выползти из укрытия. Тишина. Мне придётся стать ещё тише.

Того, что меня едва не убило, след простыл. Попытка наступить на повреждённую ногу закончилась падением. Лучше б я не смотрел на неё в Силовом зрении. Кожа почти в порядке. С едва различимыми разрывами, но внутри.. Крошево. Силовой каркас будто порубили тупым ножом. Плохо. Нужно выбираться.

Время загустело и сплелось в один смазанный ком. Куда то ползу. Склоны, ступени, холодные острые камни, пропасть. Разворот и снова. Не помню сколько раз потерял сознание. В какой то момент руки перестали липнуть к полу. Паутина исчезла. Найдя самую глубокую щель заползаю в неё. Рой насекомых размером с таракана становится моей пищей. Едва не плачу когда пара из них успевает ускользнуть. Последняя мысль что мелькает в сознании перед тем как провалиться в темноту – « Я ведь могу и не проснуться».