Ирина Малаховская-Пен - Российское Общество Вампиров

– Не волнуйся. Я оставила его Кате, она посидит.

Катя была подругой Лизы из соседнего дома, их собаки дружили.

– Ты не уедешь сегодня?

– Нет, конечно.

Лиза обняла его за голову, и Сергей дал волю слезам.

Ника сидела на диване с пакетом крови и листала новости. А она, оказывается, и правда не пустое место в индустрии. Даже в двух. В литературе и в кино. Была не пустым местом. Все новости пестрели заголовками о её предполагаемой смерти. Может она погорячилась, когда отказалась от всего этого? Хотя… выбора-то ей никто не оставил. Тело не нашли. Дом в посёлке осаждали журналисты. Все хотели выпустить материал о таинственном исчезновении писателя, «играющего в опасные игры с миром тьмы». Так и писали. Идиоты. Она надеялась, что в скором времени эти падальщики отцепятся от Сергея, и переключатся на что-нибудь свеженькое. Он мужественно проживал в её доме и нянчился с собакой, об этом тоже писали в новостях. Сей тяжкий крест Сергей не отказался нести, разумеется, по причине того, что без собаки не было бы наследства. Не Бог весть какого, но всё же: дом, две машины, несколько миллионов рублей на счетах в банке. Да и вообще, какой идиот откажется? Живи себе на всё готовом, вся забота – вывести собаку на улицу да корма в миску сыпануть. Работа мечты! Сергей был тоже любителем собак, но Вегу считал дурой. Незаслуженно избалованной и бесполезной. Так и есть, что греха таить? Точнее, так было. Сергей вряд ли будет баловать собаку. Главное, чтобы не обижал. Хотя… какая разница. Она отхлебнула из пакета.

За спиной возник Данил.

– Что смотришь?

– Некрологи о себе читаю. Завтракаю.

– Пора учиться быть вампиром.

– Что это значит? – подняла она голову.

– Значит, пойдём гулять.

Ника потянулась. Ничего. Мышцы неживые. Не тянутся, не болят. Не ощущаются. А силы в них как в сотне узлов обороны вместе взятых. Чудеса.

– Ура! Наконец-то.

Данилу оставалось совсем немного. Убедиться, что она может передвигаться самостоятельно, не бросаясь на людей. Отвезти её к Сомову. И избавиться раз и навсегда. Эта женщина его пугала. Ну ненормально дожить до пятидесяти лет с мышлением ребёнка! Писать книги про вампиров, грезить бессмертием. Грезить до такой степени, что добровольно, по своей воле, быть готовой даже стать нечистью, лишь бы не прекращать земное существование. Также Данила пугало то, что внешне Ника выглядела гораздо моложе своих лет. Встреть он её просто на улице – был бы уверен, что ей лет тридцать, максимум тридцать пять. Ну никак не пятьдесят. Ведьма, чисто ведьма. Наверняка нашла какое-то заклинание, чтобы не стареть. А теперь стала бессмертной. Почему некоторым достаётся всё в соответствии с их желаниями? Нет, Данил не жалел о том, что он вампир. Хоть и стал им не по доброй воле. Но ведь вечность – это ловушка. Мышеловка, из которой не выбраться. Как можно думать о ней всерьёз? Искать пути к вечности? Это не одно и то же. Принять свою сущность уже по факту, смириться и получать удовольствие от того, что ты бессмертен. И стремиться к вечности осознанно. Нет, Данил не понимал эту странную женщину и не хотел задерживаться с ней рядом сверх необходимого. А самым пугающим – хоть он и не хотел признаваться в этом даже сам себе – было то, что его тянуло к Нике. Это уж точно ни к чему.

– Общество существует несколько веков. Наши есть везде. Во всех руководящих органах. В каждом крупном бизнесе, где крутятся большие деньги. Я бы сказал тебе, что вампиры правят этим миром, но это будет преувеличением. Скажем так: вампиры в доле. Ну, а в пищевой цепи мы, естественно, выше. Но это не значит, что можно хватать людей на улице и кусать их, а потом бросать живыми или мёртвыми.

Они шли по улице и разговаривали.

– Погоди… и в правительстве есть вампиры?

– Конечно.

– Да ладно?! И в думе?

– В думе их значительно больше одного.

– Но как… а дневной свет?

– Подземные парковки, специальные стёкла в помещениях.

– Но их же нужно туда поставить, эти специальные стёкла!

– Ну так их туда и поставили. На вид стекло ничем не отличается от обычного. Ничего сложного нет в том, чтобы организовать замену стёкол на те, что нужны нам. Это же не теракт. – терпеливо пояснял Данил. – Ты лучше скажи, что чувствуешь сейчас? Когда мы ходим среди людей?

– Ну… – Ника наморщила нос. – Они воняют.

– Да. Но ты привыкнешь. Поначалу будет желание впиться в глотку любому проходящему. Поэтому я и хожу тут с тобой.

Данил вздохнул. Хорошо Сомову отдавать распоряжения. Сам бы и гулял с ней, и рассказывал обо всём. Зачем Данилу все эти ахи-вздохи и «да ладно?!» Нет, удивительная баба. Для пятидесяти лет.

– А ты вообще кто? Ну, в этом обществе вампиров.

– Да я так… помогаю старому товарищу. Он сделал карьеру и пытается меня приобщить. Но если мне дадут ещё какое-нибудь задание вроде тебя, Богом клянусь, уйду обратно. На вольные хлеба. Так что… пока я никто. И не решил, стоит ли оно того.

– А как ты жил на вольных хлебах? – поинтересовалась Ника. – Я, понимаешь ли, тоже такой, достаточно свободолюбивый человек. Люблю быть сама по себе.

– Ну, это вы уж там с Сомовым сами разбирайтесь. Ему ты зачем-то нужна, а меня это не касается.

– А он кто?

– Вот он и есть мой товарищ.

– Нет, это я поняла. А карьеру какую он сделал?

– Он что-то типа… начальника отдела кадров. Если вампир может быть полезен, Сомов помогает ему. И вампиру польза, и обществу. Всё взаимовыгодно. Всё добровольно, не пугайся. Но учти, тебе, как новичку, будет проще освоиться с поддержкой общества.

– Но ты же жил один! Сам по себе. Сколько? Два века?

– Почти два, да… я был не один, Ника. Я остался один совсем недавно…

Данил благополучно помогал своему отцу в мелочной лавке, когда стало известно о гибели старшего брата.

– Чай не призовут тебя. Старый ты уже. А я престарелый. – заметил отец, смахивая скупую слезу.

Брат Володя давно служил в царской армии, дослужился до подпоручика. Погиб как герой, во время восстания декабристов. О чём торжественно известили родных. Восстание было подавлено, но без жертв не обошлось.

– Призовут. – вздохнул Данил. – Зазря погиб. Лучше бы за другую сторону. Сохранил верность царю, и что?

– Типун тебе на язык, Данька! – разозлился отец. – А пошёл бы против царя, и что? То же самое, ещё и нас бы под монастырь подвёл.

Отец ушёл хлопотать, дел было много. Нужно было ехать за телом брата. Герой героем, а доставка тел не предусматривалась даже из Петербурга в Москву. Володю могли похоронить недалеко от места гибели за государственный счёт, но отец хотел забрать тело сына и попрощаться как полагается. Предстояло организовать похороны. Данил остался в лавке за старшего. Вечером, почти перед закрытием, пришла ОНА. Анна. Девушка всегда приходила вечером. В тёплое время года Данил не видел её, наверняка уезжала. А зимой она появлялась вечерами, не чаще раза в неделю. Покупала керосин или мыло. Никогда ничего из еды. Анна была хрупкой и бледной, какой-то неземной, загадочной. Она очень нравилась Данилу, они могли подолгу разговаривать, если не было покупателей. Но Данил и мечтать не смел, что у него может быть такая жена. На той, что ему подобрал отец десять лет назад, Даня ухитрился не жениться – она не нравилась парню вовсе. Так и жил бобылём, чем невероятно огорчал отца. Два сына. Один на службе в армии, второй никак не женится по непонятным причинам. А кто же продолжит род?