Ирина Малаховская-Пен - Российское Общество Вампиров

Нет, на такой, как Анна, Данил бы женился не глядя. Но разве такая девушка обратит на него внимание? Она, конечно, общалась с ним. Из вежливости. Но это совсем другое.

– Данил, вы сегодня грустный. Отчего?

– Брат погиб. Меня теперь призовут служить, наверное.

– А сколько вам?

– Двадцать семь.

– Двадцать семь… – как-то странно, почти мечтательно, вымолвила Анна, которой на вид было не больше двадцати. – Вроде бы поздновато вам уже в армию.

– Времена такие… смутные. В царской армии нужны люди.

– Так отчего вы грустите? По брату? Или в армию не хотите?

Данил задумался. Он давно привык видеть брата раз в год, во время отпуска. Никаких общих интересов у них не было. Грустно, конечно, что брат погиб… но то, что теперь придётся служить ему было хуже всего. Данил был против ситуации, сложившейся в стране. Ему ближе были идеи декабристов. Но воевать он не хотел ни на какой стороне. Не все рождаются воинами.

– Служить не хочу. – твёрдо сказал Данил.

У Анны как-то странно, слишком ярко, сверкнули глаза, она наклонилась и сказала Данилу:

– А хочешь быть всегда со мной?

Данил облизнул пересохшие губы и кивнул. Ему стало страшно, но вместе с тем он невероятно возбудился от этого пугающего предчувствия.

– Всегда – это всегда. Вечно.

– Хочу!

– Тогда в десять на углу.

Анна исчезла. Данил стряхнул с себя наваждение. Ого! И что это такое было? Данила трясло и лихорадило от близости чего-то ужасного. Он физически чувствовал будто его затягивает во тьму, которая разверзлась перед ним. Но любопытство и желание были сильнее лихорадочного страха. Без пяти десять Данил закрыл лавку и прошёл до угла. На улице было пусто. Он покрутил головой – никого. Разочарование хлестнуло по щеке. Конечно, разве такая женщина могла всерьёз позвать его куда-то. Или это просто декабрьский ветер холодил лицо, а разочарование тихо зарождалось в груди, ширилось и разрывало клетки.

– Ну что? Идём?

Анна подошла сзади и взяла его под руку.

– Откуда вы взялись? Никого не было.

– Не говори мне «вы». Я, конечно, старше тебя, но всё равно, не надо.

Она его старше?!

– Куда мы идём?

– Увидишь.

Они пришли на окраину, куда-то в район Преображенской заставы. Там спустились по лестнице в подвал. Данил шёл за своей спутницей как завороженный. Анна открыла ключом тяжёлую дверь и втолкнула его внутрь. Зажгла керосиновую лампу, помещение осветил тусклый свет.

– Хочешь, могу свечи ещё зажечь?

– Где мы?

– У меня. Я тут живу.

Это место совершенно не вязалось с прекрасной Анной. Даже при свете керосинки было видно, как тут неуютно. Она правда тут живёт? Данил осматривался диким взглядом. Ему уже не было любопытно, сказка становилась кошмаром. Хотелось просто уйти. Анна тем временем взяла серебряную рюмку со стола, понюхала и протянула Данилу:

– Выпей это.

– Послушай… я, наверное, пойду.

Анна усмехнулась. Потом начала расстёгивать платье. Мелькнула белая кожа.

– Ты же сказал, что хочешь. Быть со мной. Я подарю тебе новую жизнь. Просто выпей.

Данил тоже понюхал содержимое рюмки. Пахло наливкой или вином – ничего страшного. Что он, гимназист, в конце концов? Данил выпил. Анна расстегнула ещё пару пуговиц на груди, шагнула к Данилу, и обхватила его голову неожиданно сильными руками.

– Ну вот и умница.

Девушка приблизила к нему своё лицо, и её глаза снова загорелись каким-то странным жутковатым тёмным блеском. Данил зажмурился. Потому, что не хотел смотреть в эти глаза. А ещё потому, что ждал поцелуя, вопреки всей жути происходящего. Ждал, но не дождался. Шею вдруг словно обожгло огнём. Данил дёрнулся, но Анна держала его очень крепко. Дальше Данил ничего не помнил, пока не очнулся.

Когда парень открыл глаза, то ему было всё равно, где он находится. Нашлись другие причины для беспокойства. Страшный голод сковал все его органы. Живот подвело, мышцы словно скрутили в жгуты, горло было пересохшим, как с дикого перепоя. Он попробовал застонать, и кажется не смог.

– Ш-ш-ш. Не стони. Сейчас вечер. Скоро пойдём, поедим. Точнее, ты поешь. Я тобой наелась.

Анна весело расхохоталась.

– Где я? Что со мной? – прошелестел Данил. – Почему так плохо? Дай воды.

– Да не поможет вода! Потерпи, народ чуть разойдётся с улиц.

В ту ночь он узнал, что стал вампиром. Тем самым существом, о котором, конечно, слышал в детских страшилках. В ту ночь он узнал, какова на вкус человеческая кровь. Горько-сладкая, отдающая рекой и травами, ветром и шелестом леса. Удивительно тёплая и вкусная. Он выпил какого-то бродягу недалеко от Дворцового сада. Это было принципиально: охотиться подальше от дома. Так сказала Анна. Ещё Данил узнал, что больше никогда не увидит отца. Для отца он просто исчез.

– Он будет думать, что я сбежал. – сказал Данил.

– А тебя это беспокоит?

Данил прислушался к себе. Нет, его это нисколько не волновало. Ровно как и то, что погиб его брат, и что творилось в государстве.

– Нет. Не беспокоит. Ты сделала меня чудовищем? – удивленно спросил он.

– Э-э-э… ну, вообще, да. Мы считаемся чудовищами. На нас охотятся, поэтому надо быть осторожными. Например, нигде не жить подолгу.

– А что это вообще за жизнь? Какая она?

– Из достоинств: ты быстр, силён, не болеешь ничем и никогда, можешь жить вечно. Если никто не проткнёт тебя колом или не отрубит голову.

– А недостатки?

– Мы горим на солнце. Чтобы жить, нам нужна кровь. Да. Всё так. Больше нету недостатков.

Они пришли обратно в подвал. Сейчас обстановка в помещении не произвела на Данила никакого впечатления. Ему было всё равно, где он. Данилу было вкусно и сытно. А больше его ничего не волновало. Почти ничего.

Данил подтолкнул Анну к дивану, на котором очнулся пару часов назад.

– Ты говорила, что я буду с тобой. Всегда. Надеюсь, ты не просто болтала.

Она молниеносным движением оказалась лежащей на диване и утянула Данила за собой.

– Не просто. Иди ко мне.

При жизни Данил пару раз был с женщиной. Может быть, чуть больше, чем пару. Раз с горничной, ещё лет в шестнадцать. Потом были и другие. То ли от того, что всё случалось крайне редко, то ли ещё по какой причине, но особого удовольствия молодой человек не испытал. Всё происходило скомкано и быстро. Потом вспышка и разочарование. А теперь это… секс двух вампиров. Медленный, как поток осенней реки, и разноцветный, как радуга. Данил целовал Анну и думал, что не будет жалеть о том, что с ним случилось. Потому, что уверен: не случись с ним встреча с этой девушкой – никогда бы Данил не узнал, как бывает чудесно с женщиной в постели. Когда замирает небьющееся сердце. Если небьющееся сердце способно замереть. Но нет же, вот он чувствует. Как в самую острую секунду в груди разлился обжигающий холод, до того было ему прекрасно. Данил упал головой на холодное плечо Анны.