Ирина Малаховская-Пен - Российское Общество Вампиров

– Данил. – он остановился в дверях. – Ты сегодня смеялся. Тебе было смешно. Это же эмоция!

– Быть вампиром в принципе весело! Тебе понравится. Обещаю.

– Сколько тебе лет? Человеческих, а не в общем.

– Двадцать семь.

– Круто! А мне сорок девять.

Тут Ника внезапно вспомнила, что через месяц, двадцать девятого апреля, ей будет пятьдесят. Она хорошо выглядела, конечно. Гены, спорт, диета. Но ей было уже далеко не двадцать семь. Она планировала большое торжество, заказала зал в ресторане, разослала приглашения. Она долго готовилась. Ника захотела спросить, дадут ей отпраздновать юбилей, или Данил явится как раз накануне. Но он уже исчез. Так быстро, будто его и не было в комнате. Только камин, который она не зажигала, напоминал о том, что тут был гость. Неживой живущий мертвец. Вампир. Да, ну! Бред. Она точно спит, и сейчас проснётся. Внезапно на телефон посыпались оповещения. Куча сообщений в вотсап, пропущенные звонки, смс-ки. Минуточку! А почему телефон молчал всё время, когда рядом был Данил? Мистика какая-то!

Отмерла Вега. Легла на том месте, где сидела, вытянув лапы. В глазах блестела грусть всего собачьего народа.

– Вега, иди ко мне, солнце.

Собака вздохнула и отвернулась. Бесполезно. Если не хочет – не подойдёт. Ни за что. Вредная собака. Избалованная собака. Как она отдаст её кому-нибудь? Кто её вообще выдержит в здравом уме? Надо поручить сыну. После нескольких последних проектов Вероника вполне могла позволить себе поручить собаку сыну, выделив ему деньги на содержание. И его, и собаки. Веге было семь. Пусть ещё семь она проживёт. На семь лет умеренной жизни без излишеств для одного человека с собакой у неё есть деньги. Она так и напишет в завещании: всё достанется Сергею, если он не бросит Вегу. Можно у них писать такие завещания, с оговорками? Или это только в Америке так можно?

Ника походила по дому. Осознала, что не спит. Посмотрела на руку, заклеенную чуть ниже локтя. Оторвала пластырь. Две ровные дырочки. Очень похожие на те, который показывают в кинофильмах. Она сама монтировала «Кровавую любовь», и тысячи раз видела эти дырки на руках и шеях. Дырки были искусно нарисованы гримёрами. Красивые, ровные, круглые. Ника подняла руку к глазам, повернулась к лампе. Её дырки не были круглыми. Они были овальной формы. Так вот каким должны быть дырки от клыков вампира! А все зачем-то делают их круглыми! В следующем фильме надо будет изменить форму дырок… мысли о следующем фильме были безжалостно прерваны голосом Данила, отчетливо зазвучавшем в голове: «Месяц тебе на всё. А потом я вернусь».

Не будет следующего фильма. Ни о вампирах, ни о людях. Не будет весёлых посиделок с друзьями, прогулок под луной с собакой, поездок на фестивали, ресторанов, шопинга, ласковых солнечных лучей на коже. Нет, ну шопинг-то будет, наверное. И вампирам нужно одеваться. Джинсы и свитер на основное блюдо, продавец на десерт, так что ли у них это происходит? Может быть она ещё успеет отпраздновать юбилей с нормальным десертом. Тортом тирамису. Они же не звери, так сказал Данил. Не звери, но уже и не люди.

Потом все умрут, а она останется. Будет по ночам навещать родных и близких на кладбище. Или не будет. Ведь эмоций-то она лишится. Ника перевернула медаль, посмотрела на обратную сторону. Она и правда всегда хотела быть бессмертной. Не понимала, почему никто не хочет. И ей хотят дать шанс. РОВ рассмотрело ваше анкету. Вердикт: одобрено. В душе всё запело. Она будет бессмертной! Вечной! Все умрут, а она не умрёт! Никогда. Если ей не воткнут кол в сердце, или не отрубят голову. А чтобы этого не случилось, нужно просто быть осторожной. Ей вдруг захотелось стать вампиром сейчас же, немедленно! Она готова была на всё, кроме ожидания. Ника внезапно похолодела. А вдруг он передумает? Вдруг не вернётся за ней?! Он ведь даже не оставил Нике номер своего телефона!

Ника сидела с адвокатом в той самой гостиной, в которой на днях общалась с таинственным гостем. Данилом. В комнате от его пребывания не осталось и следа, словно не приходил никто. Остались следы клыков на руке да маята на душе. Стараясь игнорировать эту тревожность, Ника составляла завещание. Адвокат был вызван из родного Новосибирска, перелёт ему оплатила Ника. Остановился Александр Михайлович у неё дома – зачем зря деньги на гостиницу тратить? Михалыч терпеливо заполнял в ноутбуке поля завещания с Никиных слов, вздыхал, сопел и потирал переносицу.

– Карасёв, что происходит? – не выдержала она. – Чем ты недоволен?

– Всем. Всем я буквально не доволен.

– Нет уж! Давай по пунктам.

– Почему ты меня вызвала? Я понимаю, мы всю жизнь приятели, и всё такое… но что, в столице адвокатов нету?

– Тех, кому я могу поведать все свои странности – нету.

– Хорошо. Переходим к странностям. Ты вот тут пишешь…

– Пишешь ты. Я тебе говорю, что писать.

– Не придирайся! Ты говоришь, что завещаешь всё Сергею. Счета, дом, машину.

– Две.

– Что?

– Две машины. Ну, да. больше нечего завещать.

– Да. И всё это переходит в его распоряжение, если он берёт на себя заботу о твоей собаке, Веге.

– Ну. И что не так?

– Ника, сколько тебе лет?

– Михалыч, не хами. Тем более, ты знаешь.

– Вероника, скажи мне правду. Ты заболела? Тебе диагностировали рак?

Ника посмотрела на адвоката, как на умалишённого.

– Ты спятил, что ли? Сплюнь!

– То есть, ты здорова?

– Вполне!

– Тогда что это за приготовления в пятьдесят лет? Основательные такие приготовления. Как будто ты уверена, что твоя собака точно переживёт тебя и ей понадобится новый хозяин. Поясни мне.

Ника подумала.

– А я должна тебе пояснять это?

– Ну… вообще нет. Просто я думал, если мы друзья, то я имею право знать, что тут происходит!

Он даже голос повысил. Во как. Право он имеет. Ну, что сказать? Может и имеет. Но Ника не имела никакого желания ничего объяснять. На минуту ей показалось, что лучше бы она действительно выбрала любого из московских адвокатов, но…

– Михалыч, у меня нехорошее предчувствие. И я решила, что нужно привести дела в порядок. Такой ответ тебя устроит? И давай, завязывай с глупыми вопросами. Я тебе даже доплачу, если ты сделаешь всё, как надо.

– Ладно-ладно. Чего сразу – доплачу. Сделаю я всё.

Карасёв уткнулся в ноутбук, что-то бормоча себе под нос про «в кои-то веки в Москве» и «лучше бы в Третьяковскую галерею».

– Не гунди! Сделаем завещание и поедем заверять. А там я тебя и в галерею, и в мавзолей, и в ЦУМ, и в ГУМ, и куда хочешь свожу. Хоть в кино. – она подумала. – Кстати, Михалыч, а вот эти условия и оговорки работают по нашему законодательству? Про собаку и т.д.?

– Работают, почему нет? – пожал плечами Карасёв. – Наследодатель имеет право ставить любые условия и назначать любых наследников. Ты, кстати, хорошо всё обдумала?