Юлия Ставрогина - Тени Петербурга

– Нам больше ничего не нужно, спасибо, – сказала я ей, чтобы напомнить Владу, что мы не одни.

Официантка даже не пошевелилась. Она продолжала смотреть на моего спутника во все глаза. На её лице появилось умиленное выражение. Влад удивленно посмотрел на неё.

– Ты ещё здесь?

– Я только… я хотела, – проговорила она, заикаясь, – хотела спросить, как вам кофе?

– Как обычно!

С каждой новой репликой этого диалога мне становилось все более неловко. Кажется, рейфы тоже не могут похвастаться тем, что с легкостью заводят друзей среди людей. Девушка, едва сдерживаясь от слез, ушла. Все, что происходило здесь, оставляет где-то внутри меня неприятный осадок.

– Как ты…? Ты всегда такой милый?

– Обычно хуже. Я просто немного скован в присутствии вампира.

Все дело в моей мнительности, очевидно, но мне показалось, что Влад произнес слово «вампир» слишком громко. Пришлось посмотреть по сторонам. Вдруг я предположила:

– Так ты не применял к ней никакого воздействия или чего-то подобного? Просто у неё, как и большинства девушек, наверняка, вызывает трепетное чувство твоя внешность?

Осматривая Влада, как музейный экспонат, я почувствовала, что ему неловко. Жалость к официантке испарилась, но ощущение какой-то скверности осталось. Я подумала, что оно связано с хамоватым тоном Влада и тем, что, хотя мне и должно быть все равно, мне все же не нравится, что он слишком резок в общении со мной.

– Да, – я придвинулась ближе, чтобы рассмотреть лучше, – скулы, нос, подбородок, пренебрежительный взгляд. Ты на самом деле привлекателен, Влад, для человеческих женщин. Извини, что я недооценила тебя поначалу.

Мне пришлось недолго наслаждаться произведенным эффектом: субъект напротив быстро сделался невозмутимым и поспешил перевести тему разговора.

– Как тебя зовут?

– Маргарита.

Под давлением его взгляда я решила отпить кофе из своей чашки. Странный горький вкус. Человеком я его почти не помню, у нас дома было принято пить только чай, но разные сорта в то или иное время суток.

– Как тебе кофе Маргарита?

– Пить, конечно, можно, но шампанское лучше.

– Думал, мы поговорим о крови.

Когда мы только пришли в кофейню, мой собеседник внимательно следил за мной, потому как опасался, что я наброшусь на него. Да, ему бы пришлось проявить в этом случае бдительность и скорость. Но я не напала, и теперь мой новый знакомый наблюдал только за моей реакцией на такие ключевые слова, как «вампиры», «кровь» и подобное.

– А чем питаются рейфы, Влад?

– Жизненной энергией, положительными эмоциями, человеческими радостями.

Мне представилось лишь довольно смутно, как происходит процесс кормления рейфов, и я поморщилась. Видимо, у Влада такое отношение вызывал мой образ жизни, по крайней мере, тот, который он себе воображал, поскольку он взглянул на меня с ненавистью.

– Зачем ты здесь?

– Бизнес.

Я улыбнулась и тут же заметила явное замешательство на лице Влада. Моя улыбка поспособствовала тому, чтобы он сменил гнев на милость. Бывает же такое!

– Не стану требовать уточнения, – сказал он, отводя карие глаза в сторону, – просто объясню тебе, что рейфы в этом городе отнюдь не радуются появлению вампиров.

– Я думала, вампиры всегда жили в Петербурге.

Время от времени Влад бросал на меня быстрый взгляд, но тут же, будто спохватившись, начинал рассматривать кофейную чашку или стопку салфеток в салфетнице.

– Жили, но со временем их число уменьшилось до такой степени, что рейфам стало по силам одолеть их.

Вот тут мне пришлось действительно удивиться, хотя я и не оставляла сомнений на счет того, что Влад просто стремится напугать меня.

– И что же, тебе приходилось убивать вампиров? – спросила я.

В ответ он просто кивнул головой, и я поняла, что он не врет и не преувеличивает.

– Пусть так, но почему вы нам не рады?

– Видишь ли, кровопийцы оставляют следы своего пребывания. Следы состоят из трупов, которые рано или поздно находят люди. Когда трупов становится слишком много, в душах людей поселяется страх, а он не способствует нашему насыщению.

Все ещё пребывая в некотором шоке, я ответила:

– Я не стану никого убивать…

– Это смешно! – Влад перебил меня. – Ты иссохнешь, если не будешь питаться, так что не нужно морочить мне голову.

– У меня есть другие способы получения пищи, – настаивала я на своем, – более цивилизованные. Вампиризм, Влад, как научно-технический прогресс – тоже не стоит на месте.

Пропорциональный, как на рисунке художника-классициста, рот приоткрылся, но тут же снова закрылся. Я заметила, как Влад плотнее сжал губы.

– Сделка?

Такое предложение показалось мне наилучшим выходом из такой непонятной и неприятной ситуации. Темные брови поползли вверх.

– Я слушаю.

– Итак, я заканчиваю свои дела здесь, стараясь никого не убить. Ты, твои друзья или кто там они тебе стараетесь в это время не убить меня и продолжаете питаться всем, чем захотите, поддерживая в Петербурге мрачно-суицидальную атмосферу.

Не раздумывая и секунды, Влад кивнул головой.

– Мне нравится.

– Я рада.

Поднявшись со своего места, я дождалась, пока Влад наденет свой пиджак, не слишком уместный при такой теплой погоде, после чего мы направились к выходу. Солнце готовилось коснуться линии горизонта, и это означало, что я провела в обществе рейфа добрых два часа.

– Кстати, это Илья и Арсений, Маргарита, – наконец, мне были представлены оба спутника Влада, которые, я нисколько не сомневались, тоже принадлежали к племени (классу или группе) рейфов.

Парни, судя по их виду, сходили с ума от безделья все это время, но Влад, как я поняла, был кем-то вроде лидера, поэтому никто не смел его ослушаться и зайти в кафетерий или уйти куда-то ещё. Сам же вожак выглядел вполне довольным собой и окружающей действительностью. Он сдержанно улыбался: наверное, полакомился посетителями кофейни.

Кивнув всем троим головой, я пошла в сторону своего дома. Пройдя пару шагов, обернулась, но они будто испарились.

Тогда, в 1904, я ещё любила солнце. В ту зиму ни я, ни Вера не поехали за границу и часто прогуливались вдоль Мойки, рядом с которой обе жили, а иногда доходили и до Невы.

Погода уже второй день стояла пушкинская: палящее солнце и свирепый мороз, обжигающий лицо и другие открытые участки кожи. Стоило только высунуть из муфты руку, она мгновенно начинала краснеть. Верочка была особенно жива и хороша собой с румянцем на щечках.

– Я видела, как вы вальсировали с Феликсом

Она, как всегда неожиданно, вспомнила события прошедшего неделю назад бала и, как обычно, все перепутала.

– Нет, – возразила я, – с Феликсом я танцевала полонез.