Паола Волкова - Дневник

Готовлю квартиру к ремонту, но медленно, скучно и не собрано. Так нельзя. Сегодня постараюсь.

Вчера видела Надю и Володю. Ходили в кафе Vogue – шикарное кафе и вкусное. Все расстроены тем, как ведет себя Путин и всей этой историей с ЮКОСом. Они считают, что капитал не победит. Там большая игра, он должен балансировать между силовиками и олигархами (евреями). По-моему он зол и дрогнул.

20.00, СТС Бедная Настя, Александр

Не новые вещи, но новые отношения – это царство Божие. Это закон жертвы. Я дам вам хлеб, но хлеб останется у меня.

Бог все создал хорошо и навсегда. Смерти нет. Это значит – не бояться. Царство будущее, но оно уже даровано, оно среди нас.

Христианство сегодня не идеология. Мы возвращаемся к истоку христианства. Молись тайно, а бог воздаст тебе (Нагорная проповедь). Не явное воздаяние.Бог воздаст, но как воздаст не объясняет. Идти за мной не означает светлое будущее, но знание что он тут Рай и Ад. (Бессмертные души филос. Платона (Федр).)

Призывает не бояться. Конкретное состояние вечной жизни нам неизвестно.

Никто не знает, что такое смирение. Это личный опыт. Христианство не учение, а путь. Я есть путь, много надо пройти.

(Кирилл и Мефодий?)

Путь переводится как учение. Мудрец предлагает путь жизни. Учение Иисуса о «другом пути», не житейском.

Царство Божие – это отношения между людьми. Любите друг друга, как я люблю вас.

Мать Тереза. Павел II. Антоний Сурожский

[Хочу написать о Ник<���олае> Мих<���айловиче> Романове – историке о вел. князе. ] Дворцовые тайны.

Русский принц Филипп Эгалите.

Не вела дневник две недели. «Я опускаюсь, опускаюсь». Не упражняюсь, не читаю, смотрю TV и все. Никуда не хожу. На глазу ячмень. Видимо мой организм очень переживает ломку старой жизни. Я как бы уговариваю себя в одном, а он знает обо мне другое, то, как я чувствую себя на самом деле. Очень хочу куда-нибудь уехать. Хорошо бы начался скорее ремонт. Сколько я буду жить здесь. Но у меня такое чувство, что, возможно, здесь я буду хорошо работать.

До отъезда надо написать о «писателях курсов», а после возвращения – «Садовое кольцо». Нужны деньги.

Время неумолимо – вульгарно, но точно. Ремонт не начался. Снова все пересматривается. Ломать ли стену? Опять накручиваются деньги. У меня их нет и все. Больше намеченной суммы я на ремонт истратить не могу.

В ночь мне снился сон. Почему-то Рената Литвинова. Я долго путалась, не знала где я, зачем, куда идти. Потом оказалась то ли на парашюте, то ли на пароходе. Я боялась, что останусь без места. Но неожиданно я оказалась в очень удобном кресле, за столом, на котором стояли в тарелочке блины и очень красивое золотое варенье из целых слив или яблок. Я намазывала варенье на блины. Кажется видеть варенье – пустые мечты. Блины тоже не ахти… Но это по соннику. А ощущение другое: наконец то обретение.

УЗНАТЬ ВСЕ

Сегодня зашла в Союз, где бываю редко, не люблю его суеты и фальши. Того, нашей недавней-давней молодости, уже нет, почти нет. Я увидала одного человека. Он, кажется, известный журналист или фотограф. Судя по плотности вокруг, его все знают. Не могу отдать себе отчета в том, что произошло. Узнавание? Чего-то очень зависто-детского еще потрясения, до нежного, но отчетливого. Он приходил к нам и был женат на болгарке, а потом уехал. Но я уже тогда решила, что если выйду замуж, то только за него. Он близоруко щурился, подносил к глазам книгу, а очки сдвигал на коротко стриженную голову, высоко. Был широкоплеч, сутулился, носил толстые свитера. Я любила его первой неясной любовью. Это было мгновенное узнавание. Молния от макушки до пят. Мой конец и я решила, что никогда с ним не познакомлюсь.

Вот уже неделя, как я сижу с поврежденной ногой дома.

25-го ехала к Тане, чтобы передать Вере кое-что для Маши. Упала на правый бок. Думали перелом шейки бедра, но оказался сильный ушиб. И еще «коксо-ортриз». Тоже не подарок. Жила у Тани, это было хорошо, душевно. За мной ухаживали. Приехала Наташа, закружился тайфун. 27, в день рождения моего Вовочки (50 лет!), ездила в УКБ. На рентген. Там пахнет щами, но снимок сделали. В больницы лучше не попадать. Дома (в кв. 70) кое-как устроилась. Деньги мои утекают, люди ходят, Вал<���ентина> Ив<���ановна> [193]помогает. Сегодня приехали все: Вовочка, Танечка, Анечка, Слава.

Может быть эта болезнь дана мне для работы. Игорь вчера привез однотомник. Я напишу две статьи: о Борисе Годунове и для «Сборника». А потом будет видно. Только бы я смогла сделать намеченное. А, если я не сделаю, то что наметила, то это очень плохо, но я сделаю. Хочу заказать билет в Париж. Может быть 4 или 5 янв. Я поеду на неделю, а кв. Наташи только до конца января.

Сердце вещее мое. О как ты бьешься на пороге уже двойного бытия (Тютчев. Проверить)

Долго-долго не писала.

26 ноября узнала, как нельзя кстати. В доме – ремонт. Ремонт без желания и денег. Поехала к Тане и упала. Думали передом шейки бедра. Оказалось, к счастью, сильный удар, травма нерва. Лечила Ирэна. Делали уколы. Сегодня предпоследний. Хожу уже прилично. Поедем сегодня за кухней.

Тютчев: «Я исчезаю, исчезаю».

Одни проблемы. Ну и пусть. Как-то все решится, как-то сбудется.

У меня Хранитель. Кто он – не знаю. Нет перелома. Оказалась пуста квартира Евг. Ис. и Женя мне ее предоставил. Страшно сказать, но я довольна, что никуда не хожу. Довольна ли я как живу. Решительно – нет. Но я всегда так. Еще наверстаю.

Не могу сказать, что забыта Наташей или Леной. Просто они очень заняты своими делами. Без них было бы очень плохо. Мне нужно в Париж, но скорее всего кв. будет нужна Наташе, ее брату и т. п. Ничего. Что-нибудь придумаю. Мне нужно, необходимо ездить. Однако… Посмотрим.

Изд-во ждет от меня «Садовое кольцо». Надо написать за 9 месяцев. Это хороший срок. Уверенности в том, что напишу – никакой.

Лена присылает водителей с едой, котлетки, всегда один и тот же суп, пюре. Не в этом, конечно, дело. Главное – внимание, желание помощи. Есть можно суп (иногда всего не съедаю), а можно и не есть. Забота – бесценна. То же и Наташа. Наташа – это нечто. Удивительный человек. Что могу? Поблагодарить их публично. В книге.

Завтра постараюсь писать.

Через неделю Новый год. Видимо, из-за болезни не чувствую приближения Нового года. Почему-то без разницы.

Ремонт медленно идет к финалу. Они не закончат. А я пробуду у Евг. Ис. до конца января.

Главное то, чтобы написать до четверга статью. С моими темпами напишу. У меня так всегда: почему-то медленно раскачиваюсь, зато быстро пишу.

Таня принесла книгу Беллы. Издало «Эксмо», на плохой бумаге, запечатанные темные фотографии и очень претенциозный текст. Ни-че-го не понятно. Сплошные эмоции и словообразования. Не очень понимаю, как определить ее стиль. Она вся какая-то искусственная. Искусственность, ставшая природой. Но суть ее рациональная и жесткая, витальная сила огромная и равная эгоизму. В книге при почти нулевой информации сплошное самоизвержение. Мне не интересно.