Мэттью Стерджис - Обри Бердслей

Конфедерация ораторианцев – католическое общество апостольской жизни, основанное святым Филиппом Нери в 1558 году.

Лейн сохранил такую записку Бердслея: «Пожалуйста, пришлите мне немного наличных денег. В Кафе-Рояль отказываются оплатить ваш чек. Счет составляет ровно 1 фунт 1 шиллинг». Восхищение Сэндиса работами Бердслея нашло выход в имитации: он сделал превосходный рисунок «Цирцея и свинья» (см.: The Sketch. 1894. 26 сентября. С. 501).

«Гарсоны Кафе-Рояль» ( фр. ).

Первая сцена, с незначительными исправлениями, была даже использована в качестве рекламы пастилок «Жерандель».

Автоним – подлинное имя автора. – Примеч. перев.

Судьба этого рисунка, возможно, послужила источником вдохновения для комичной (не исключено, что вымышленной) истории о выброшенном плакате Бердслея, в который в Филадельфии завернули белье для китайской прачечной. Владелец прачечной, мистер Сэм Ли, спас плакат, напомнивший ему о родном Пекине. Впоследствии он продал его на аукционе за 100 долларов Ван Фо Ли, владельцу китайского театра в Нью-Джерси. Мистер Ли выставлял его и заработал более 500 долларов на продаже билетов. По прошествии времени он продал плакат богатому китайцу из Сан-Франциско. Тот поместил его под навесом у входа в дом и зажег перед ним фонарь, который горел днем и ночью, как если бы это был могущественный талисман (см.: Westminster Gazette. 1894. 9 августа; там же, 1898. 17 марта; Daily Mail . 1898. 18 марта).

В последние годы жизни Бердслей признавался в «ненависти» к Китсу и Россетти. Уайльд, вероятно, был прав, назвав эту претензию чистейшим упрямством (см.: О’Салливан Винсент . Аспекты Уайльда. С. 120).

Ламбетский дворец – резиденция архиепископа Кентерберийского. – Примеч. перев.

«Здесь я пребываю и здесь останусь» ( фр. ).

Существует сомнительное утверждение, что Бердслей действительно создал ныне утраченную иллюстрацию к Книге Левит, 18: 23: «И ни с каким скотом не ложись, чтобы излить семя и оскверниться от него; и женщина не должна становиться перед скотом для совокупления с ним. Это гнусно» (см.: Смитерс Джек . Ранние годы и злоключения Джека Смитерса. Лондон, 1939. С. 39).

У Сикерта была теория о том, что закон эстетического удовлетворения можно сформулировать следующим образом: там, где эффект достигается благодаря размещению черных узоров, линий, пятен или точек на белом фоне, удовольствие наблюдателя начинает уменьшаться, как только объем черного превосходит площадь белого фона. Он говорил, что ему не нравится «Публика на представлении оперы Р. Вагнера “Тристан и Изольда”», и отговаривал Бердслея от новых рисунков в таком духе (см.: Сикерт У. Будущее гравюры. В кн.: Свободный дом. С. 262–263).

«Клянусь Диоскурами, не все чудовища водятся в Африке» ( фр. ).

Бедлам – Бетлемская королевская больница, первоначальное название – госпиталь Святой Марии Вифлеемской, психиатрическая лечебница в Лондоне, основанная в 1547 году. – Примеч. перев.

Драматически упрощенный стиль Бердслея глубоко оскорблял представления американцев о труде. Этой теме было посвящено несколько сатирических стихотворений. В одном из них говорилось о Джиме Мазиле, грубом мужлане, который очистил краску с малярных кистей о дверь амбара, а потом продал ее городскому простофиле, принявшему дверь за афишу работы Бердслея (см.: Echo. 1895. V. 3. Р. 224). Другой часто перепечатываемый стишок гласил: «Юноша и девушка случайно / Повстречались на бердслеевской афише, / Кажется, она его не видит, / Кажется, что он ее не слышит. / Говорит он ей: «Не знаю, кто я, / Ну а ты, о Боже, кто такая?» / Говорит она: «Скажу тебе я, / Хотя помню лишь наполовину: / Я родилась в студии Бердслея, / Когда кот чернила опрокинул» (см.: Clack Book. 1896. V. 2. Р. 49).

В своих воспоминаниях о Бердслее и «Желтой книге» Лейн говорит, что к ним присоединились Бирбом и поэт Уильям Уотсон, но письмо в Принстон от 17 ноября 1920 года свидетельствует о том, что издатель попросил профессора Барнарда напомнить ему список гостей. Барнард ошибочно датировал визит летом или осенью 1894 года и сказал: «Думаю, там были вы, Бердслей, Макс Бирбом и Уотсон». Хотя Лейн принял это к сведению и перенес визит на Рождество, судя по всему, воспоминания Барнарда в этом отношении ошибочны. Бирбом и Уотсон были на озере Уиндермир вместе с Лейном и Барнардами на Пасху 1897 года, как явствует из письма Макса Реджинальду Тернеру. Возможно, в декабре 1894 года Обри являлся единственным спутником Лейна.

В пародии на эссе Бирбома «1880» она утверждала, что Бакс Мирбом был вдохновлен этюдом 1894 года. Он увидел рисунок декольтированной дамы в маске, играющей на фортепиано посреди пшеничного поля, с двумя зажженными свечами на крышке и подписью Оубри Вирдслей.

Игра слов: Juvenal (Ювенал) – juvenile (юношеский).

Тоже игра слов, в переводе «Голова пугала».

В интервью для New York Times, данном 12 апреля 1895 года, Лейн говорил то же самое. Он назвал Бердслея современным Хогартом и напомнил, что у Обри было много карикатур на Уайльда.

Бердслей высмеивал тех, кто находил в его рисунках воображаемые непристойности. Он вспоминает о том, как во фрагменте из «Истории Венеры и Тангейзера», прошедшем цензуру, критики находили особый смысл в складках портьер или изгибе ветвей. Один даже объяснил, что обозначает особое расположение роз в гирлянде. На полях Обри оставил примечание «см. мой рисунок».

Хотя остряки утверждали, что после отставки Бердслея «Желтая книга» сразу стала серой, вышло еще девять выпусков, подчас довольно интересных.

Бердслей также создал обложку для самого известного романа Артура Мейчена «Великий бог Пан», опубликованного в серии «Ключевые записки». – Примеч. перев.

Не все их увеселения были связаны с развлечениями. Эдгар Джексон вспоминал экскурсию в обществе Бердслея, Кондера, Ротенштейна и Джорджа Мура, сидевших на двух узких скамьях на крыше омнибуса, который направлялся в Далвич. Мур заставил их сойти в Пэкхэме, так как, по его словам, он писал об этих местах. Мур сильно удивился, обнаружив, что местность сильно отличается от его описания. «Вот участь приверженца реализма! – восклицал он. – Он пишет о полях и стогах в Пэкхэме, когда на самом деле там нет ни полей, ни стогов» (см.: Мемуары викторианца. С. 256).