Кристина Ляхова - Мастера иконописи и фрески

Настоящим шедевром фресковой живописи стали росписи плафонов мадридского Королевского дворца, выполненные Тьеполо в 1762–1767 годах по просьбе Карлоса III. Особенно впечатляет фреска «Триумф испанской монархии». В верхней части плафона на троне величественно восседает аллегория Испании, окруженная Юпитером, Аполлоном, Меркурием, ниже — аллегорические образы испанских провинций и колоний, добродетелей, пороков и реальных исторических персонажей.

Росписи Императорского и Королевского дворцов в Вюрцбурге и Мадриде принесли Тьеполо громадную популярность в Европе. После возвращения в Венецию художник был избран президентом Академии живописи (эту должность он занимал два года).

Тьеполо являлся также прекрасным портретистом. Среди самых известных его работ в этом жанре — портреты Антонио Риккобоно (около 1745, Академия Конкорди, Ровиго) и Джованни Кверини (около 1749, Музей Кверини-Стампалья, Венеция). К росписям близки по тематике и характерным особенностям станковые произведения и алтарные композиции мастера, хотя они и отличаются от фресок более тщательной детальной проработкой («Молитва святой Теклы», 1757–1759). Последние произведения Тьеполо проникнуты трагическими настроениями. Вероятно, сказалась болезнь и творческие неудачи: цикл алтарных полотен для испанской церкви Святого Паскаля был отвергнут заказчиком, который отдал предпочтение работам другого живописца. Возможно, именно это и ускорило кончину итальянского мастера. Умер Тьеполо в Мадриде и в XIX веке был забыт. Лишь в XX столетии его искусство было оценено по достоинству, и в наше время он считается одним из величайших художников своей эпохи.

Большая часть произведений Сурбарана выполнена по заказам испанских монастырей. Хотя художник показывает чудеса, творимые святыми, в этих композициях отсутствует мистицизм, в них нет ничего фантастического. Простодушные ангелы на картинах Сурбарана напоминают молодых испанских крестьян и обыкновенных церковных служек. Именно они и позировали художнику.

Испанский живописец Франсиско Сурбаран родился в семье небогатого торговца в местечке Фуэнте де Кантос (Эстремадура). В 1614 году отец привез сына в Севилью и определил в мастерскую по раскрашиванию деревянных статуй, которой руководил художник П. де Вильянуэве. В Севилье Сурбаран, посещавший мастерскую живописца Ф. Пачеко, познакомился с Д. Веласкесом и Эррерой Старшим. Значительное влияние на молодого Сурбарана оказало искусство Караваджо.

Сведений о жизни Сурбарана сохранилось немного. Известно, что он не покидал Испании. В 1617–1618 годах художник жил в Эстремадуре, в небольшом городке Льеренне, а в 1629 году поселился в Севилье. Именно здесь ему, пока еще никому не известному мастеру, поручили выполнить ряд крупных, хорошо оплачиваемых заказов для нескольких севильских монастырей. Его работы понравились заказчикам, и городской совет попросил Сурбарана остаться в Севилье. Успеху провинциального живописца завидовали местные мастера, входившие в севильскую корпорацию, они всячески выражали свой протест. Главное место в творческом наследии Сурбарана занимают религиозные композиции, рассказывающие о жизни святых. Художник очень реалистично рисует картины монастырского быта, верно передает обстановку монастырей, предметы обихода. Персонажи картин Сурбарана, будь то ангелы, святые или простые монахи, написаны с натуры. Таковы картины, выполненные в 1629 году совместно с Эррерой Старшим для францисканского ордена, посвященные святому Бонавентуре. Четыре из этих композиций созданы Сурбараном («Молитва святого Бонавентуры перед избранием папы», Картинная галерея, Дрезден; «Посещение святого Бонавентуры святым Фомой Аквинским», не сохранилась; «Святой Бонавентура на Лионском соборе», «Погребение святого Бонавентуры», обе — Лувр, Париж).

Сурбаран писал картины и для других монашеских орденов Испании: доминиканцев, мерседариев, картезианцев, иеронимитов («Видение святому Петру Ноласко Небесного Иерусалима», «Видение святому Петру Ноласко распятого апостола Петра», 1628–1630, Прадо, Мадрид; «Мадонна де лас Куэвас», «Святой Бруно и папа Урбан II», «Чудо святого Гуго Гренобльского», начало 1630-х, Музей изящных искусств, Севилья; «Святой Лаврентий», 1636, Эрмитаж, Санкт-Петербург; «Святой Антоний Аббат», 1636, Прадо, Мадрид; «Благовещение», «Рождество», «Поклонение волхвов», 1638–1639, Музей изящных искусств, Гренобль). Все эти произведения, ныне хранящиеся в различных музеях мира, были предназначены для украшения испанских церквей и монастырей.

Ф. Сурбаран. «Святой Франциск Ассизский», около 1650–1660 годов, Музей изящных искусств Каталонии, Барселона

Хотя Сурбаран изображал чудеса как нечто реальное, персонажи его композиций поражают своей жизненной убедительностью. Так, ангел, явившийся Бонавентуре в композиции «Молитва святого Бонавентуры перед избранием папы», ничуть не похож на бесплотное существо, сошедшее с небес, а, скорее, напоминает сильного и добродушного юношу-крестьянина. Как нечто обыденное трактует мастер и легенду о чуде святого Гуго. При посещении трапезы монастыря во время поста святой превратил мясо в тарелках монахов в угли. Монахи, собиравшиеся вкусить запретного, в изумлении взирают на накрытый к обеду стол.

В 1634 году Сурбаран приехал в Мадрид для работы во дворце Буэн-Ретиро. Он не только трудился, но и внимательно изучал громадные королевские собрания произведений искусства.

Вернувшись в Севилью, мастер продолжал выполнять заказы монастырей не только в Испании, но и в ее южноамериканских колониях («Чудо с падре Сальмероном», «Искушение святого Иеронима», «Бичевание святого Иеронима», 1638–1645, капелла монастыря, Гваделупа, близ Касереса; «Мастерская в Назарете», 1630-е, Музей искусств, Кливленд; «Святая Касильда», Прадо, Мадрид; «Святая Доротея», 1635–1645; «Святая Инесса», 1635–1645, обе — Музей изящных искусств, Севилья; «Святая Марина», 1635–1645, Национальная галерея, Лондон). К этому времени художник полностью избавился от влияния Караваджо, практически перестав использовать контрасты света и тени. Он стал выстраивать цветовые композиции на соотношениях больших цветовых плоскостей с пятнами красных тонов, что придавало его картинам особую выразительность и силу.

Несмотря на преобладание в композициях Сурбарана повседневного начала, в котором мистическое приобретает черты реального, его образы порой поражают своей духовностью, аскетизмом и строгостью. Иногда трудно провести грань между изображениями святых, церковнослужителей и конкретных лиц, показанных с портретным сходством. Одетые в светлые рясы, фигуры выглядят суровыми, а лица — замкнутыми, отрешенными от мирской суеты. Именно таким представлен Франциск Ассизский на одной из лучших картин Сурбарана, восхищавшей его современников («Святой Франциск Ассизский», около 1650–1660, Музей изящных искусств Каталонии, Барселона).