Александр Мусин - Церковная старина в современной России

Но еще раньше, чем письмо было получено в Новгороде, 17 мая, сюда приезжают сами «отцы-депутаты» протоиереи Вячеслав Полосин и Алексей Злобин. Блиц-визит, в ходе которого состоялись встречи с владыкой и Н. Гражданкиным, убедил все стороны в правильности избранного пути. Заинтересованность в этом деле российских законодателей повлияла на решение многих областных депутатов. 17 июня епископ Лев направляет председателю облисполкома Н. Гражданкину и начальнику управления культуры исполкома Юрию Шубину письмо № 258 – это единственный документ, свидетельствующий об участии епископа в возвращении собора [281]. Ссылаясь на пункт 5 постановления Верховного Совета о неотложных мерах по сохранению наследия 1990 г., он впервые обратился с просьбой о передаче епархии Софийского собора, иконы Знамения Божией Матери, Юрьева монастыря с Перынским скитом и Хутынского монастыря.

Имя Юрия Шубина впервые всплывает в корпусе новгородских документов. Однако некоторые информанты именно ему приписывают не последнюю роль в формировании идеи возвращения Софийского собора «сверху». Ю. Шубину принадлежит в истории памятников церковной культуры двусмысленная роль, связанная со стремлением любой ценой передать епархии нужную и ненужную архиерею недвижимость. Став в 2004 г. директором департамента культуры Минкульта РФ, этот чиновник продолжает свою деятельность уже во всероссийских масштабах. Именно ему было поручено в 2006 г. найти приемлемый для патриархии выход из ситуации вокруг Рязанского кремля.

26 июня исполком принимает решение № 257, проект которого готовил директор музея М. Лопаткин [282]. Все объекты передавались епархии в постоянное безвозмездное пользование по первоначальному назначению и для экскурсионного показа. Для передачи назначалась специальная комиссия под председательством Ю. Шубина. Работа комиссии по собору должна была быть закончена к 15 августа (очевидно уже тогда официальное освящение собора и его передача были намечены на 16 августа – день памяти прп. Антония Римлянина), а по Юрьеву – к 1 октября. Хутынь и Перынь должны были быть переданы в течение 1991 г. Отдельная комиссия создавалась для передачи иконы Знамения. Ей предстояло разработать программы мероприятий по сохранению образа в условиях действующего храма. Производственной группе охраны памятников поручалось заключить договоры охраны с епархиальным управлением.

В связи с решением облисполкома Министерство культуры СССР отправило в Новгород комиссию, с членами которой Н. Гражданкин просто отказался общаться как с представителями ставшего уже лишним «нерушимого союза». Основываясь на рекомендациях комиссии, согласившейся с передачей Хутыни и Юрьева, но воспротивившейся передаче Софии и Знамения, министр Николай Губенко направил резкий протест председателю Новгородского облсовета, министру культуры России Юрию Соломину и председателю комиссии по культуре Верховного Совета Федору Поленову. Он категорически возражал против передачи Софийского собора, так как «уровень ценности и мировая значимость памятника требуют государственного уровня ответственности за их сохранность и музейного режима использования, совмещаемого с проведением в соборе торжественных праздничных богослужений». Министр справедливо указал, что решение должно было быть принято на республиканском и союзном уровне, а не областным советом.

Несмотря на то, что это решение еще предстояло утвердить на сессии, работы по приспособлению Софии к первому богослужению тут же начались, как началась и организация визита патриарха в сопровождении первых лиц государства 15–16 августа. Основная интрига заключалась в том, что 5-я сессия 21-го созыва должна была собраться 14 августа – за день до патриаршего визита. А что если депутаты, на 90 % состоявшие из членов КПСС, откажутся подтвердить решение исполкома? О своих волнениях и о мерах, предпринятых против неожиданностей, активные участники событий, в частности нынешний директор Новгородского музея Николай Гринев, до сих пор вспоминают с внутренним трепетом. К слову, именно им была предложена идея поименного голосования, что предполагало обязательное использование электронной системы подсчета голосов. Предложение должна была внести депутат Надежда Лисицына.

14 августа сессия облсовета утвердила решение исполкома и признала утратившим силу свое постановление от 21 декабря 1990 г. [283]В стенографическом отчете есть лишь сухие слова Н. Гражданкина: «Будут ли вопросы у депутатов? Нет. Просьба зарегистрироваться. Присутствуют 112 депутатов. Кто за то, чтобы утвердить решение исполкома облсовета, прошу голосовать. Кто за? 112. Кто против? 0. Кто воздержался? Единогласно. Решение принято» [284].

Единогласный результат ошеломил всех, особенно тех, кто считал, что проголосовал против. Однако эффект был подавляющим. Сразу после голосования выступил епископ Лев, поблагодаривший депутатов за единогласие и пообещавший, что София в руках у епархии станет символом консолидации общества [285]. Говорят, в перерыве секретарь обкома КПСС В. Никулин недоуменно бросил своей фракции: ну что же вы так? В тот день это было единственное голосование при помощи компьютерной системы. По всем остальным вопросам, где волеизъявление избранников обходилось без нее, единогласие не достигалось никогда. Здесь же количество зарегистрировавшихся депутатов удивительным образом совпало с числом проголосовавших «за». Такой результат мог быть либо чудом, либо следствием того, что компьютер не был вовремя переключен из режима регистрации в режим голосования.

Но еще до всякого голосования 13 августа начальником управления культуры исполкома Ю. Шубиным был подписан приказ № 199 [286], предписывавший в срок до 15 августа передать на баланс епархиального управления Софийский собор и находящиеся в нем художественные ценности. Приказ был согласован как с епископом Львом, так и с действительными «моторами» всего процесса передачи – членами Верховного Совета РСФСР протоиереем Алексеем Злобиным, Б. Федотовым и специалистом депутатской комиссии по свободе совести А. Залесским. 5 августа заседала областная комиссия по передаче Софийского собора. Она предложила епархии заключить охранный договор в срок до 8 августа и доработать положение о совместном использовании с учетом замечаний Министерства культуры, которые были присланы Ю. Соломиным в его письме от 1 августа. Тогда же был составлен акт технического состояния собора, отметивший древние деформации в западной галерее и трещины у северной лопатки.

Столь же продумана была и программа мероприятий по передаче Знаменской иконы. С самого начала она была исключена из учетной музейной документации. С особым мнением выступила Анна Трифонова, считавшая, что икона не может быть перемещена без ущерба для ее сохранности.