Коллектив авторов - Музееведческая мысль в России XVIII-XX веков: Сборник документов и материалов

[46] Дневник (на нем. яз., в пяти томах) вел как сам Мессершмидт, так и кто-то из сопровождавших его лиц.

11 марта 1721 г.

Здесь, в деревне Логиной, на левом берегу Иртыша, доктор [47] Д. Г. Мессершмидт. купил могильный сосуд для питья и тунгузское опахало от комаров, заплатив за это 50 коп. <���…> Как только прибыли мы сюда (в Биргамасскую слободу), так к г. доктору явился тамошний приказный с предложением всех возможных услуг; но это был отчаянный пьянчуга, не пользовавшийся вследствие этого уважением в слободе; доктор просил его, правда, добыть ему за деньги некоторыя могильныя вещи, но из этого ничего не вышло.

24 марта 1721 г.

Здесь (в деревне Великий Опош) доктор накупил на 42 коп. могильных вещей, большею частию из красной и желтой меди.

25 марта 1721 г.

Утром (в Чауском остроге) крестьянин предложил купить две могильныя золотыя серьги; но оне не понравились г. доктору. На сделанный крестьянину вопрос, нет ли у него других могильных вещей или изображений, последний ответил, что у него ничего такого более нет, но что в трех днях пути оттуда, на реке Оби, лежит деревня Орда; там живет крестьянин, у котораго есть красивый идол из желтой меди. Мы спросили, не может ли он нам привести этого человека; но он полагал, что теперь его там, пожалуй, нет, так как он часто уходит на раскопку могильных вещей. После этого крестьянин ушел, но доктор опять послал за ним, чтобы узнать от него имя крестьянина, живущего в Орде; однакоже его уже не могли розыскать <���…>

Карта из путевого дневника Мессершмидта.

Русские, живущие по верхнему течению Оби, называются Ишимцами; они-то и отправляются на промыслы за откапыванием золота и серебра, находимаго в могилах; впервые занялись этим русские, жившие на Ишиме; оттуда они подвигались все далее и далее, пока при своих поисках таких могил не дошли до Оби; поэтому всех поселяющихся здесь на Оби пришельцев из Тары, Нарыма, Тобольска, Казани, Соликамска и других местностей называют Ишимцами или Ишимскими. В этой Чауской слободе около 150 жителей; занимаются они хлебопашеством и торговлей мехами. <���…> Но главным образом они зарабатывают много денег раскопками в степях. С последним санным путем они отправляются за 20–30 дней езды в степи; собираются со всех окрестных деревень, в числе 200–300 и более человек и разбиваются на отряды по местностям, где разсчитывают найти что-нибудь. Затем эти отряды расходятся в разныя стороны, но лишь на столько, чтобы иметь всегда между собою сообщение и, в случае прихода калмыков или казаков, быть в состоянии защищаться; им нередко приходится с ними драться, а иным и платиться жизнью. Найдя такия насыпи над могилами язычников, они иногда, правда, копают напрасно и находят только разныя железныя и медныя вещи, которыя плохо оплачивают их труд, но иногда им случается находить в этих могилах много золотых и серебряных вещей, фунтов по 5, 6 и 7, состоящих из принадлежностей конской сбруи, панцырных украшений, идолов и других предметов.

4 апреля 1721 г.

Г. доктор купил несколько маленьких, литых из желтой и красной меди, могильных [или монгольских? – Mogullische. – Прим. Радлова] идолов и дал за это 1 / 4 рубля; в числе их находились литой верблюд и человеческия фигуры; на другой день, т. е. 5-го числа того же месяца, явился русский купец, принесший несколько золотых и серебряных вещиц, также найденных в могилах, но доктор не хотел купить их, так как оне состояли только из лошадиной сбруи и других трудно определимых вещей.

Рукописная страница из путевого дневника Мессершмидта.

18 мая 1721 г.

Воевода опять зазвал г. доктора к себе домой, где между прочим сказал ему, что в городе Красноярске лежит большой камень, на котором высечен баран <���…>, барану же этому поклонялись местные язычники. Затем он рассказал еще, что в Уйбатской степи, недалеко от Красноярска, находится озеро, в котором однажды хотели выкупаться 7 девиц, и все 7 окаменели; озеро и поныне называется джетти-кыз, что по татарски значит 7 девиц. Затем, верстах в 15 от Красноярска, стоит камень, на котором, не известно кем, высечен крест.

20 июня 1721 г.

Сегодня был у г. доктора прапорщик Цеймерн, ездивший с Петром на Обь из-за могильных вещей. Он разсказал, что видел у дворянина Вишневецкаго <���…> хорошо сделанное из меди изображение козла, на котораго наскакивает лев; ему очень хотелось приобрести его, но дворянин потребовал по 50 коп. за золотник. Когда же Цеймерн и Петр представили ему, как это он может столько требовать за медь, и что они желают приобрести эту вещь для г. доктора, приехавшего сюда по повелению Его Императорскаго Величества для собирания редкостей [48] Имеются в виду указы Петра I о собирании редкостей 1718–1721 гг. , то он ответил, что и сам может доставить эту вещь в Петербург в Его Императорскаго Величества Кунсткамеру.

14 января 1723 г.

Мой слуга Петр сказал мне, что три, изсеченныя из камня, фигуры животных с реки Тубы, которыя я при отъезде моем 13 мая, через этого же переводчика Петра, поручил здешнему воеводе Дмитрию Кузьмичу (Жатневу) поставить в арсенал, валяются на улице и что одна или две из них уже разбиты народом на куски; меня просто ужаснуло страшное неповиновение воевод указам всемилостивейшаго монарха.

Акварельный рисунок сибирской орхидеи

4 мая 1723 г.

У воеводы Дмитрия Борисовича Зубова могильнаго золота, по словам золотых дел мастеров (в Красноярске), очищавших это золото, было более чем на несколько тысяч рублей. Вот почему мне при моей поездке для царскаго его величества не удалось добыть ничего курьознаго.

31 октября 1724 г.

Древния скифския могилы, какия я во множестве встретил 28 окт. <���…> были и здесь, при впадении Катанды в Туру, но в меньшем количестве. Повидимому, оне уже давно были разграблены русскими, живущими на р. Ингоде, и приходящими сюда отовсюду «гуляшниками» или бродягами, и древностей, требуемых его превосходительством г. президентом Блюментростом [49] Блументрост Лаврентий Лаврентьевич (Blumentrost Laurentius) (1692–1755) – доктор медицины, с 1718 г. лейб-медик Петра I и царевны Натальи Алексеевны. Заведовал библиотекой и Кунсткамерой, для которой приобретал коллекции и редкости; в 1717 г. в Амстердаме вел переговоры с Рюйшем о покупке его анатомического кабинета, в котором описал все препараты по анатомии животных. В 1724 г. совместно с И. Д. Шумахером составил проект Положения Академии художеств и наук, стал ее первым президентом (1725–1733). В феврале 1755 г. привлечен совместно с И. И. Шуваловым к обсуждению мер по учреждению в Москве университета, куратором которого Блументрост был назначен в 1754 г. , по высочайшему его величества повелению, здесь нельзя отыскать, потому что оне либо законно (по особому указу) сдаются бугровщиками в кассы и приказы, либо незаконно раздариваются воеводам и приказным за угощения пивом и водкой, устраиваемыя с этою или подобною же целью под названием празднования тезоименитств и дней рождения, либо иногда продаются другим богатым русским. Сами же бугровщики или могильщики всегда бедняки и себе таких древностей не оставляют. Отметил это я себе здесь только так на память, вследствие возложенной на меня обязанности собирать древности, в случае если бы когда-либо пришлось всеподданнейше довести о том до сведения его царского величества.