Мелоди Манфул - Доминион

— Я меняюсь. Я пытаюсь! — сказал я, но она только покачала головой.

— Нет, Гидеон, тебе просто нравится идея изменения! — сердито крикнула она на меня. — Ты был так близок.

— Эбигейл… — я сделал шаг вперед, она отступила.

— Давайте просто пойдем искать Тристана, — с горечью сказала она, когда отвернулась от меня.

Валоел сказала ангелам войны:

— Села и я пойдем с половиной из вас, а Гидеон поведет другую половину, — она повернулась ко мне спиной. — Эбигейл, ты можешь воспользоваться этим.

Она щелкнула пальцами, и появился белый крылатый конь.

— Пегас? — удивленно спросила Эбигейл.

— Нет. Одного вида, но это не Пегас, — рассмеялась Валоел. Эбигейл продолжала смотреть на лошадь с широко открытыми глазами. — Все, что тебе нужно делать, это крепко держаться, и все будет в порядке.

— Эбигейл, уйди от этой вещи. Ты можешь пораниться! — закричал я. Валоел схватила меня, когда я попытался дотянуться до Эбигейл.

— Гидеон, она будет в порядке, — она подошла к Эбигейл. — Вот, возьми.

Когда Валоел говорила, колчан со стрелами появился на спине Эбигейл. А потом лук в руках.

— Валоел, ты будешь рядом с ней? — я указал на Эбигейл, как будто она не могла видеть нас. — Девушке почти так же плохо, как Тристану. Она увидет все эти потерянные души в аду и пожалеет их, и убьет себя. Она слаба и…

Валоел поймала стрелу, прежде чем она пронзила мой лоб.

Я повернулся с удивлением, глазея на Эбигейл. Она опустила лук, когда увидела моё ошеломленное лицо. Неужели она почти стреляла в меня этой долбанной стрелой? Она сердилась на меня за убийство ангела, которого никто из нас не знал, и она сознательно пыталась убить меня?

— Ты совершенно смертельна, не так ли? — Валоел также заинтригованно смотрела на Эбигейл. — Я думаю, вы двое созданы друг для друга в конце концов.

— Я сказала вам. Я хочу вернуть Тристана обратно.

Ее глаза ни разу не оставили мои. Взгляд Эбигейл не был взглядом моей неловкой, любящей Эбигейл. Этот выглядел смертельно.

— Эбигейл, эти стрелы ядовиты, — пояснила Валоел. — В следующий раз, не направляй их на людей, которых не хочешь парализовать или в худшем случае, убивать.

Фшшш.

Следующая стрела, выпущенная Эбигейл, снова была поймана Валоел. Эта пролетела мимо моего сердца, но не намного.

— Мы теряем время в разговорах, когда Тристан там! И я не промахнусь в следующий раз. Клянусь!

Ее глаза выглядели ненормально. И не было ни намека на ложь в ее словах.

Валоел звучала испуганно, когда сказала:

— Эбигейл, успокойся. Я уверена, что с Тристаном все в порядке.

Она сердилась только потому, что пропал Тристан? Подождите, разве Эбигейл пыталась убить меня дважды из-за Тристана? Я знал, что она была не просто зла, потому что мы теряли время. Она сердилась на меня за убийство того ангела.

— Будьте готовы, — Валоел полетела в небо к Селе, оставив меня с Эбигейл…или с тем, что осталось от ее человечности.

— Я буду в порядке, — сказала Эбигейл и на секунду посмотрела на меня, прежде чем она вернулась к лошади. Эбигейл сидела на вершине лошади, быз всякой помощи, потом посмотрела на небо, одними губами благодаря Валоел. Она поскакала на коне в воздух к Селе и Валоел.

Я серьезно ненавидел этот долбанный поворот событий, где Эбигейл испугалась меня, и я отказался спасать Тристана. С каких это пор спасение людей и желание защитить мою девушку стало частью моей повседневной жизни?

Села дала резкую команду, и ангелы в небе разделились на две половины. Я подумал, что сказал Далиго, когда Села пришла за ангелами войны, если он вообще знал.

Я подлетел к моей части ангелов. Как только они увидели меня, то отстранились.

Подо мной половина ангелов войны парили вместе с Селой.

— Действительно будет война? Тристан будет все в порядке? — я слышал, как Эбигейл спросита Валоел.

— Да, дорогая, — ответила она. — Да, будет, — затем она сосредоточилась на воинах. — Помните, то что вы увидите в аду не является действительно реальным, — закричала Валоел в воздух, и ее голос был таким же мощным, как у любого настоящего лидера.

Села в лидерах, и половина ангелов войны полетели за ней.

— Гидеон! Будь осторожен! — позвала Эбигейл. Одна ее рука сжимала медальон, который я дал ей. Валоел полетела по широкой дуге и взлетела после Селы. Мои глаза встретились с глазами Эбигейл на секунду, прежде чем она сделала храброе лицо и помчалась после Валоел и Селы.

— Любой, кто найдет Тристана, должны сообщить мне, — скомандовал я испуганным ангелам. — Я убью его сам, если он все еще жив.

Эбигейл, дыши!

Ты можешь сделать это. Ты делаешь это для Тристана!

Мой отец однажды сказал: «В наибольшую опасность, в которую ты можешь попасть это та, которую ты ожидаешь. Те, которые просто происходят, простой способ ожидания пересечения».

Ну, папа, я буквально только что вошла в самый очаг большой опасности, как это было на уроке?

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Я почти причинила боль Гидеону. Я не хотела, чтобы он смотрел на меня, как будто я была опасной. Я просто хотела вернуть Тристана, а он не мог прекратить говорить о том, насколько он думал, что я слаба!

Как я сюда попала? Я была хорошей девочкой. Ладно, может быть, не идеальной, но почти поцеловавшей объекта мщения моего парня? Я была на летающей лошади, в середине забвения, и я боялась высоты.

Когда Гидеон попросил отвезти меня домой, я почти ухватилась за эту возможность, но я вспомнила, что мой отец однажды сказал: «Трусость не халатность, а скорее часть нашей человечности. Однако, только храбрые известны своей человечностью».

Гидеон думал, что я была слаба. Что я увижу потерянные души в Подземном Мире и буду чувствовать жалость к ним. То, что он не понимал, было то, что никто не был невинным, когда был на войне…ты здесь чтобы убить или умереть.

Воины передо мной были все одеты в черное. Вернувшись во дворец, когда я впервые увидел их, никто из них не улыбался. Они выглядели угрожающими. Я не хотела оборачиваться, чтобы посмотреть, что происходит за мной. Честно говоря, я не хотела видеть Гидеона. Сейчас он пугал меня больше, чем сама идея отправиться в Преисподнюю.

Я не знала, что лежит перед нами, но я знала, по выражению глаз Гидеона ранее, что поездка будет опасной. Я знала, что если я хотела помочь Тристану, я должна была остаться и бороться. Но выжила бы я? Часть меня желала, чтобы этого не случилось, не после того, как я приняла участие в смерти моего отца и Феликса, а потом и Тристан. Я была уверена, что если бы мы почти не поцеловались, он бы не ушел.