Мелоди Манфул - Доминион

Если бы я выбрал Эбигейл, то мир потерял бы своего героя и спасителя. Честно говоря, это было бы в мою пользу, если бы не было Тристана, способного остановить меня от охоты и убийства людей и ангелов. Но я знал, что Эбигейл будет несчастна, если Ди воплотит свои планы в жизнь. Она всегда будет плакать по Тристану, и она бы винить себя за то, что она была спасена вместо него. Ее несчастье сделало бы меня несчастным.

Эбигейл. наконец, заговорила, и её голос был тихим шепотом.

— Гидеон, спаси… — Эбигейл не закончила то, что хотела сказать, потому что Ди щелкнула пальцами, и закрыла ей рот.

Я не мог больше терпеть.

— Ди, я не…

Эбигейл начала кричать.

Ди перекрикивала крики Эбигейл.

— Я сказала тебе не двигаться!

— Стой! — крикнул Тристан. — Пожалуйста, остановись. Не причиняй ей больше боль. Я пересеку!

— Нет, Тристан, не смей! — мои глаза встретились с глазами Тристана на половину секунды. Он посмотрел на меня виновато, и не говоря ни слова, перешел через красную линию и исчез.

Я крикнул:

— Тристан, нет!

Но было уже слишком поздно. Его уже не было.

— Ди, ты… — начал я, но прежде чем успел договорить, я упал на спину. Эбигейл закричала, и кладбище начало гореть.

Тристан действительно ушел. Это должно было быть лучшей новостью, которую я когда-либо слышал, но это было не так, потому что я знал, что только страдаю из-за его отсутствия.

Я с трудом встал с земли и осмотрел огонь вокруг меня, который распространялся через надгробия.

— Калиста, отпусти ее! — закричала Валоел.

При звуке голоса Валоел, я обернулся и увидел, что она стоит перед Ди. Когда я увидел Валоел, моя челюсть отвисла. Обе ее руки были в огне. Тогда я понял, откуда он появился.

— Мадалонг, — небрежно сказала Ди, словно приветствовала старого друга. — Хорошо, что ты, наконец, появилась.

Калиста? Мадалонг? Что, черт возьми, происходит?

Я не узнал голос моей сестры, когда она говорила, потому что это казалось настолько жестоким.

— Не заставляй меня повторяться, Калиста, — угрожала Валоел.

— Что ты собираешься сделать? Убить меня? Мы оба знаем, что ты не можешь, — сказала Ди со злой улыбкой.

— Ты заставляешь меня сказать тебе еще раз, отпустить ее, и ты хочешь быть убитой.

Заполненный яростью голос Валоел прозвучал незнакомо для моих ушей.

— Опустить ее, ты говоришь? — спросила Ди.

Через секунду Эбигейл падала. Я успел сдвинуться лишь на дюйм, прежде чем Валоел остановила тело Эбигейл в воздухе. Через секунду, Эбигейл была плавала внутри мерцающего шара света. Валоел бросила огонь в Ди, ударив в землю позади нее. Я кинулся к Эбигейл, но Валоел толкнула меня обратно.

— Она без сознания. Свет будет защищать ее, но если ты окажешься рядом с ним, то сгоришь, — сказала мне Валоел.

Я посмотрел на Эбигейл. Плавающая сфера защищала её от огня на кладбище. Огонь по-прежнему распространялся, и теперь все больше голосов кричало и звало на помощь. Грязь и дым душили воздух.

Я повернулся к моей сестре. Я с трудом узнал ее, потому что сестра, которую я знал, была раздражающей и знающей-все. Эта же, стоявшая рядом со мной, выглядела смертельно. Теперь я понял, что она притворялась все эти годы, чтобы быть кем-то другим.

Именно в тот момент, когда я начал видеть правду, и правду в том, что Валоел была Мадалонг, самым сильным ангелом, что означало, что она была на сотни лет старше меня, не говоря уже о бессмертии. Я хотел спросить, почему она и мои родители скрывали ее истинное лицо от меня. Значит ли это, что мои родители были Старейшинами? Были ли они бессмертной семьей из Рая Хранителей? У меня было много вопросов, но я знал, что сейчас не время задавать их. Честно говоря, я даже не был уверен, что я хотел спросить у них.

Валоел огляделась.

— Где мы? — спросила она.

— Ты уверена, что хочешь знать, Мадалонг? — настоящее имя Валоел звучало странно на моем языке. Я был зол на то, что был обманут.

— Мун, мне очень жаль. Я хотела сказать тебе, но…

Я закричал на нее:

— Гидеон! Меня зовут Гидеон!

Я чувствовал, что вулкан взрывался ненавистью в моей груди.

— Я знаю, как ты, возможно, чувствуешь себя в данный момент, но…

— Ты лгала мне, Валоел! — кричал я, когда голоса вокруг нас нарастали.

— Я хотела сказать тебе, и я попыталась. Я… — она остановилась и огляделась. — Где Тристан? — спросила она, обращаясь ко мне.

Мои глаза встретились с ее глазами, а потом я от стыда посмотрел вниз.

— Где Тристан? — спросила она снова.

Я собирался ответить, когда смех Ди разнесся по всему кладбищу. С трудом, она приблизилась к Валоел и ко мне.

— Я выиграла, — сказала Ди, её голос звучал счастливо, очень счастливо. Ее лицо светилось таким счастьем, которое делало ее лицо ярче, хотя оно было в крови. — Я, наконец, победила.

— Ты не выиграла, Калиста. Мы… — Валоел резко остановилась. — Нет, этого не может быть… — она начала в недоверии качать головой. О чем бы Ди не думала, это выглядело так, как будто Валоел читала их, и ей не нравилось то, что она слышала.

Ди начала смеяться. Я посмотрел на ту сферу, где лежала Эбигейл. Она все еще была без сознания.

— Гидеон, где Тристан? — спросила Валоел.

Либо Валоел не верила в очевидное, либо она хотела другого ответа, чем тот, который она знала, был правдой.

— Он… — я повернулся к красной линии. — Он был…Я пытался спасти его…

— Пытался? — спросила меня Валоел с болью в голосе. — Гидеон, ты смотрел на то, как умирает твой брат-близнец! — кричала она на меня, а потом слезы побежали по ее щекам. Я, с другой стороны, пришел в шок.

— Я сделал, что мог…Подожди, брат? — я едва мог говорить. — Брат-близнец? — кто-то определенно должен мне ответы. — Близнецы?

Если мы были близнецами, то это означает, что Тристан и я были Солнцем и Луной, а именно это, говорили ангелы, было причиной того, что мир был сбалансированным. Тристан был Солнцем, а я был Луной. И на данный момент, казалось, что миру придется жить без его Солнца в течение достаточно долгого времени.

Валоел вытерла слезы и сказала:

— Калиста, это мне ты хочешь причинить боль. Возьми меня в обмен на Тристана, — предложила Валоел, направляясь прямо к Ди. Теперь я понял, почему Ди доставила Тристана к красной линии. Бессмертные не могли быть убиты, но они могли добровольно пересечь красную линию, а Ди использовала Эбигейл, чтобы заставить Тристана пересечь её.

Ди рассмеялась:

— Мадалонг, забрать Тристана не было лучшей частью, — она щелкнула пальцами, и появился коричневый свиток. Я видел свитки раньше, и я знал, что они включали имена, места, даты и души, которые были готовы умереть.