С Стоун - Друзья или семья

Он ухмыльнулся.

— Конечно. Если ты к тому времени не устанешь от нас. — Он поднял ногу, чтобы толкнуть меня носком ботинка в ногу.

— Я думаю, что теперь должна тебя отрубить, — сказала я, поднимая свою ногу и толкая его в бедро.

— Ты не сделаешь этого со мной, — сказал он.

— Чего бы ты не сделала? — Голос Коты эхом донесся до нас, когда он тяжело поднимался по лестнице. Он ухмыльнулся, увидев нас двоих. — Я собираюсь забыть, что они здесь, и споткнуться о них ночью. — Он упал в другое, напротив того места, где сидели мы с Виктором. Кота откинул голову назад, уставившись в потолок. — Или я могу просто спать вот так.

— Мне они нравятся, — сказала я, свернувшись еще плотнее и свесив ноги с края.

— Мы не можем устроиться слишком удобно, — сказал Кота, подняв голову.

Я закатила глаза.

— У нас ведь есть работа, верно?

Он ухмыльнулся.

— Ты скоро освоишься с этим делом.

— Тогда в чем же заключается моя работа? Что я сегодня делаю?

Кота открыл рот, чтобы ответить, но его лицо изменилось, и он наклонился в кресле, вытаскивая свой мобильный телефон из кармана. Он ткнул в нее пальцем, изучая экран. — Ну, мне, к сожалению, пора идти.

— Куда? — спросила я.

Он что-то набрал в своем телефоне. Академия.

Надо было сразу догадаться. Значит ли это, что в школе что-то есть? Другие дела Академии? Может быть, кто-то из других парней попал в беду? Я сжала губы, чтобы сдержать свои вопросы. Если бы он мог мне сказать, то, наверное, так бы и сказал.

Кота издал негромкое ворчание, встал и посмотрел на Виктора.

— Ты можешь убедиться, что она войдет внутрь?

— Конечно.

Виктор поднялся и встал, протянув мне руку ладонью вверх, ожидая.

— Я отведу тебя домой.

Я сжала губы. Я знала, что мне следует пойти домой. Меня не было там так долго, что было странно возвращаться назад. Разве прошёл только день? Казалось, намного больше, и всё происходило очень быстро.

Я вложила руку в руку Виктора.

— Моя работа — идти домой?

Я не хотела, чтобы мои слова звучали разочарованно, но по какой-то причине я чувствовала, что мне нужно сделать что-то ещё. Я не хотела возвращаться пока что. Я хотела быть с ними.

Виктор рассмеялся, схватил меня за руку и рывком поднял на ноги.

— Я отвезу тебя туда, куда ты захочешь. Говори куда.

— Отвези ее домой, Вик, — сказал Кота, используя свой командный тон. — Никаких объездов.

Виктор закатил глаза.

— Но сначала мы должны вернуть тебя обратно.

Я поймала себя на мысли, что это был план с самого начала, за исключением того, что, возможно, Кота хотел пойти с нами, а теперь он не мог.

Большой палец Виктора скользнул по тыльной стороне моей ладони. Кота взял свою зеленую курьерскую сумку и достал из кармана ключи.

— Я должен вернуться сегодня вечером. Я напишу, чтобы проверить тебя, Сэнг, хорошо?

— Хорошо, — ответила я, свободной рукой касаясь пальцем нижней губы. Нужны ли мне были проверки? Разве я должна была делать что-то подобное?

Кота улыбнулся, поймав прядь моих волос между пальцами. Он заправил ее мне за ухо, и она осталась на месте.

— Послушай Виктора.

— А разве я не собиралась этого делать?

Они оба рассмеялись. Кота направился к лестнице.

— Давай уйдем отсюда, пока моя мама не вернулась домой и не спросила, почему я не беру тебя с собой.

У него были секреты от матери. Что он скажет потом, если она спросит? Будет ли он лгать?

Я собрала свою сумку с книгами внизу, а Виктор взял свою дорожную сумку. Теперь, когда дом был почти пуст, мне казалось, что предыдущая ночь могла произойти только в моей голове. Как грустно.

Я стояла с Виктором снаружи на подъездной дорожке Коты, когда тот завел свою машину и повернул на улицу, исчезая за поворотом. Ночевка была закончена. Возвращение к реальности.

Я вошла в дом через заднюю дверь с громко бьющимся сердцем и дрожащими коленями. Виктор уже карабкался на крышу. Мы вернулись к этой секретной защите Академии. На этот раз у меня был недостаток в том, что я отсутствовала целый день, и мои нервы были на пределе, так как у меня не было ощущения приблизительного местоположения моей матери. Если она вообще не спит и находится где-то еще, кроме своей комнаты, у меня могут быть неприятности.

Машины моего отца в гараже не было, так что я знала, что его еще нет дома. Я стояла у задней двери, прислушиваясь к движениям в доме, пытаясь заново акклиматизироваться. До меня донеслась музыка из радиоприемника. Была ли Мари дома? Он должен был принадлежать ей, так как мой был сломан. Телевизора не было, но это могло означать, что мама спит. Или она могла проснуться и бродить по дому.

Я проскользнула по задней лестнице и на цыпочках добралась до своей комнаты. Я не хотела предупреждать маму, что я здесь, прежде чем впустить Виктора внутрь, если это было возможно.

Когда я добралась до верхнего коридора, звуки музыки доносились не из комнаты Мари, а из моей. Я застыла в коридоре. Была ли Мари в моей комнате? Была ли это моя мать? Неужели что-то случилось? Я напряглась, чтобы услышать любой шум, любое движение, чтобы подтвердить местонахождение моей сестры или матери. Единственное, что заставляло меня колебаться, прежде чем обратиться к кому-то из них, — это риск попасть в беду и оставить Виктора ждать на крыше.

Моя дверь была распахнута. Я отступила на шаг, прижимаясь к стене, как будто это могло хоть как-то скрыть меня.

Виктор высунул голову наружу. Он проверил переднюю лестницу и повернулся, чтобы найти меня у стены.

Я прижала руку к сердцу, пытаясь успокоить его.

— Виктор, — прошептала я, — ты не должен этого делать…

— Все в порядке, — сказал он. Он протянул мне руку и подмигнул. — Ну же, принцесса. Ты слишком долго возилась. Я не могу дождаться, чтобы показать тебе.

— Показать мне что? — спросила я, потянувшись к его руке.

Его огненные глаза сверкнули, и его длинные пальцы обхватили мои, когда он заманил меня в мою комнату. Он закрыл за нами дверь и отошел от меня, прислонившись спиной к косяку, с выжидающим взглядом.

Я почувствовала разницу в стадиях. Воздух был не спертый, словно оставленный на некоторое время в одиночестве, а наэлектризованный теплом недавних посетителей. В воздухе стоял знакомый запах кипариса, ванили, ягод и специй. На первый взгляд казалось, что это все одно и то же. У стены по-прежнему стояла единственная книжная полка, а на ней — сломанная стереосистема. Рядом с окном стояла все та же кровать, застеленная мягким зеленым одеялом. Или все-таки был?

Я на цыпочках подошла поближе. Это было не то же самое одеяло. Швы были другие, и цвет был на пару оттенков меньше. Это было немного, но для меня это было заметно.

И это была не та же самая кровать. Она была больше, примерно на фут шире и немного длиннее.