Александра Адорнетто - Небеса

— Так названо потомство, родившееся в стародавние времена, когда «сыны Божии» спустились с Небес и были сражены красотой «дочерей человеческих», — сказала я. — От их союзов родились полулюди-полуангелы.

— Серьезно? — Ксавье вздернул брови. — Когда мы изучали Библию, нам такого не сообщали.

— Это не общепринятая доктрина, — сухо бросил Гэбриэл.

— Но разве мы имеем отношение к нефилимам?

— Нет! — с жаром ответила я. — Те ангелы, которые вступали в связь со смертными, — падшие. Они лишились благодати Божьей. Они восстали против Господа. В Царстве Небесном вряд ли могут считать наш проступок настолько серьезным? Правда?

— Не знаю, — негромко отозвалась Айви. — Но ты связала себя с миром смертных — точно так же, как те ангелы.

Айви права. А от взгляда Гэбриэла не укрылось, что я поглаживаю свое обручальное кольцо. Я опустила голову и залюбовалась сиянием бриллиантов в гаснущем свете заходящего солнца. Я была уверена, сама судьба предначертала мне всегда носить его. Я не собиралась с ним расставаться — по крайней мере, без боя.

— Сними его, — довольно грубо предложил Гэбриэл.

— Что?

— Не надо его демонстрировать, — с каменным лицом произнес мой брат.

— Нет, — заявила я без малейших колебаний. — И пусть весь Рай злится.

Гэбриэл приготовился пререкаться со мной и дальше, но Айви порывисто подошла к нему и что-то шепнула брату на ухо. Мы с Ксавье разобрали только последнюю фразу.

— Хватит, — сказала Айви. — Все равно уже ничего не изменишь.

Как я ни хорохорилась, но вдруг поймала себя на том, что дрожу от страха.

— Тебе плохо? — заботливо спросил Ксавье, обнимая меня за талию.

А я вспомнила, что тех падших ангелов постигла печальная участь. Неужто я навлекла на свою голову смертный приговор? Нет, не только на себя, а на нас обоих? Мои брат с сестрой прочли мои мысли.

— Не делай поспешных выводов, — вымолвил Гэбриэл.

— Запасемся терпением, — утешила меня Айви.

Она потянулась к столику, на котором лежали ключи от машины, но Гэбриэл накрыл ее руку своей ладонью.

— Оставим им джип. Не бойся. Если вы попадете в беду, мы это почувствуем. А вы в таком случае уезжайте. Мы вас разыщем.

Ксавье кивнул.

Он оказался более понятливым: быстро прошел по комнате и старательно задернул шторы.

— Мы постараемся вернуться как можно скорее, — произнес Гэбриэл. — И обязательно заприте за нами дверь.

— Эй, а как мне быть с родителями? — воскликнул Ксавье. — Наверняка они жутко волнуются.

Пару минут Гэбриэль молча сверлил взглядом пол.

— Я об этом позаботился, — заявил он наконец.

— Вот как? — возмутился Ксавье.

До сегодняшнего дня Вудсы оставались вдали от наших проблем, и я знала: Ксавье устраивает подобный расклад.

— Что ты сделал с моей семьей?

— По легенде, в последний раз тебя видели в «Брайс Гамильтон» перед выпускной церемонией, — начал Габриэль. — Затем ты пропал. О твоем местонахождении нет никаких сведений. Уже завтра департамент шерифа заведет дело о твоем розыске. Через две недели решат, что ты вовсе не жаждешь вернуться домой.

Ксавье замер на месте.

— Надеюсь, ты шутишь… Значит, отец и мать решат, что я сбежал из Венус-Коува?

— Так будет лучше.

— Нет!..

— Позвони им, — перебила его Айви. — Но тогда ты подвергнешь их риску. Ситуация очень серьезная.

— Им тоже грозит опасность? — изумился Ксавье.

— Нет — до тех пор, пока они пребывают в неведении, — сказала моя сестра. — Сейчас они не располагают информацией, которую у них можно получить. Так что им повезло.

Айви и Гэбриэл превратились для нас в героев шпионского фильма. Но как ни был озадачен Ксавье, у него не было выбора. И он смирился с ангельскими распоряжениями. Он заставит себя молчать, даже если его родня будет горевать о нем каждый день, предполагая его возможную гибель.

— Вы увидитесь снова, — заверил его Гэбриэл. — Когда история закончится.

И брат с Айви без труда прошли сквозь закрытую дверь.

— Ну да, — пробормотал Ксавье.

Я знала, что он любит меня. Но мне не хотелось доставаться ему такой дорогой ценой. Он казался таким потерянным… Я шагнула к нему, но Ксавье отвернулся и уставился на часы на каминной доске.

Он тосковал.

А куда же направились Айви и Гэбриэл? Может, расправят крылья и взлетят? Я присела на корточки и выглянула наружу через замочную скважину. Брат и сестра, держась за руки, скрылись в зарослях деревьев. В просветах между кривыми стволами воздух замерцал, а потом два ослепительно-белых луча рванулись в небо и исчезли в плотном облаке. Но я все-таки различала брата и сестру: они уподобились крошечным точкам, похожим на светлячков. Еще мгновение — они растаяли в воздухе. Я поднялась и прижалась спиной к стене, чувствуя себя слабой и уязвимой. Мне казалось, что на доме уже висит громадная неоновая вывеска с нашими именами.

У меня закружилась голова, и я плюхнулась в кресло у камина. Ощущение было такое, будто мои нервные окончания поджарились. К горлу подкатила тошнота. Вдобавок у меня стучали зубы, я не могла унять дрожь. Ксавье отвлекся от мрачных раздумий и посмотрел на меня так, будто только что вспомнил о моем присутствии. Потом кинулся ко мне.

— Как ты, Бет?

— Нормально.

— Вряд ли.

— Все будет хорошо, — сказала я и мысленно повторила эти слова, будто мантру.

— Гэбриэл и Айви вечно строят мрачные прогнозы, — пытаясь разыграть оптимизм, заметил Ксавье.

Я резко выпрямилась, услышав шуршание листвы за окнами. Даже негромкое тиканье старинных часов на каминной полке звучало зловеще.

— Бет, — Ксавье прикоснулся к моему лбу тыльной стороной ладони. — Успокойся, иначе ты заболеешь.

— Почему все обернулось так ужасно! — воскликнула я. — Мы сейчас должны были уехать на медовый месяц. А мы заперты в глуши, и кто-то — или что-то — на нас охотится.

— Иди ко мне, — Ксавье сел на край кресла и прижал мою голову к своей груди. — Детка… Ты побывала в аду и вернулась! Ты выжила. Слишком много раз ты видела, как умирают твои друзья, но сама чудом уцелела. Ты бесстрашная, храбрая… Разве ты не знаешь, какая ты сильная… какие сильные мы с тобой?

Я прильнула щекой к накрахмаленной школьной рубашке Ксавье. Стук его сердца и знакомый древесный запах парфюма угомонили меня. Однако мои эмоции метались из одной крайности в другую. Они прыгали, как баскетбольный мяч: вверх-вниз, вверх-вниз…

— Ксавье, — прошептала я. — Пусть против нас ополчится вселенная, мне все равно…

Мы долго сидели и смотрели, как меркнет дневной свет в щелке под дверью. Внешне мы, наверное, казались умиротворенной и безмятежной парой, но на самом деле мы готовились к новому сражению, к очередной битве за нашу любовь.