Павел Дартс - Крысиная башня-2

Тем не менее он предварительно сделал вокруг машины круг, отмечая по заранее сделанным закладкам, что в их отсутствие к джипу никто посторонний не приближался.

Всё было в порядке; джип вполне успешно дождался их возвращения; и, хотя рассчитывали они на максимум пятидневное отсутствие, срок их «командировки» уже перевалил за несколько недель. Как там, дома, в Башне, сходит с ума от беспокойства Олег можно было только догадываться.

Зато обратно они отправлялись не вчетвером, как рассчитывали: Толик, Крыс, Бабах и Белка; и не впятером, как втайне рассчитывал Бабах, — то есть с невестой из Мувск-Шоу-Балета; а вшестером! Толик и Белка; Крыс и Зулька; Джон и Валя. Валюха! — как её запросто называл Толян. Кроме того, что поместиться в пусть и большом джипе, но вшестером, да ещё в зимней одежде, было бы проблематично, пришлось тащить на себе и очень ценные подарки — «приданое».

Владимир презентовал Толику, как шурину, пулемёт ПКМ с парой коробок-двухсоток — «Чтобы путь был безопасней, спокойней!» как он выразился. И пару РПГ-18.

«За младшенькой» Вадим, скрепя сердце, хотел отдать свою снайперскую саежку; но Сергей благородно отказался, заверив, с некоторым превосходством, что «у них в Башне есть даже и АР-15»! Как и «полные наборы трусов и посуды!» как он выразился, — небось не деревня! Зато сам Сергей, на своём опыте всё же убедившись в избыточности «двух стволов по-ковбойски», презентовал будущему, как он полагал, тестю, один из своих ТТшников — насовсем. С запасным магазином и пачкой патронов, — Вадим с уважением относился к «старой военной системе». Впрочем, сам Сергей на Пригорке тоже «прибарахлился» — нёс с собой брошенный Лоером Кедр под макаровский 9Х18 и калашников.

Валюха попросту собрала чемодан со своими пожитками; но Бабах опять же это забраковал по примеру Крыса: «- В город едешь, Валентина, в боль-шой го-род! Шмотья там — немеряно!.». Так что пришлось обойтись небольшим рюкзачком.

Зато девчонки-коммунарки убывающим подругам презентовали нечто весьма ценное и в городе, хотя и не бесспорное как подарок — большущую и дорогущую шубу Леониды; её бывшую красу и гордость. Трофей, так сказать. Шуба была, бесспорно, роскошной — ну а маленькую дырочку в районе левой лопатки было почти и не видно. Ни следов крови, ничего! — а то, что «с покойника», то такими мелочами пережившие эту зиму давно уже перестали заморачиваться — не с куском же покойника? — ну и ладно.

— Зачем нам шуба?? — изумилась было Зулька; но более опытная в житейских делах Валя ей тут же и объяснила: что хотя шуба как таковая им и избыточна по нынешнему времени, зато мех, мех какой! Можно будет перешить! — внутри сделать из норки, а покрыть тем же бушлатом или плащёвкой! — будет лёгкая как пёрышко и тёплая как перина! На две куртки хватит и ещё останется! И потому порядочный по объёму, хотя и лёгкий, тюк с шубой также тащила Зулька. Опять же — личное оружие, патроны, — куда же без этого! Элеоноре Владимир презентовал насовсем тот Глок, что они сняли с жирного сластолюбца в пригородном доме терпимости.

Обойдя вокруг джипа, и удовлетворившись осмотром, Толик кивнул остальным:

— Ну что… Крыс и Бабах — в охранение; я и девчонки — начинаем раскапывать. Ох и навалило, а! Нужно было лопату взять, что ли. Вообще в багажнике должна бы быть маленькая… Ну, ничего; главное чтоб завёлся потом. Ну что, жена, приступаем??

От «ну что, жена» Элеонора непроизвольно дрогнула, — со вчерашнего дня ещё не привыкла к новому своему статусу. Благодарно взглянула на Толика, — тому, сразу видно, свой новый «семейный» статус также был крайне необычен, странен; оттого он, пробуя на вкус, раз за разом это и повторял: «Жена, приступаем!», «Супруга, идём след-в-след, ты что как вчера из института??» или «Что моя дрожайшая половина приготовит нам на завтрак??»

Элеонора подхихикивала; но тоже чувствовала себя не в своей тарелке: всё случилось как-то неожиданно: предложение Толика, её мгновенное «- Конечно, Толик, о чём речь!!» — и вчерашнее венчание.

Всё прошло по «ускоренному варианту»: Отец Андрей объяснял, что по идее-то надо бы сначала креститься; потом-потом, «проверив свои чувства», постясь … но где там! Время изменилось. Всё изменилось. Приходилось приспосабливать обряды к современным реалиям: и крещение, и причащение святых тайн, венчание — всё уместили в один день. Не говоря уж про похороны.

Этот день в общине запомнили надолго.

Третий день после побоища. Похороны. Вой и стон с утра деревенских, Озерских, утаскивающих к себе своих убитых сыновей и братьев.

Потом всё улеглось, — и последовало уже чисто деловое действо: трупы отрядовцев из Никоновки и тех, кого из хроновских дружинников не забрали родственники, стащили к траншеям, окружавшим Пригорок, и закопали там под глухую панихиду Отца Андрея по «заблудшим душам, пошедшим неправедным путём».

И уже после этого — похороны погибших общинников; в общей, но глубокой и просторной могиле на почётном, у стены храма, месте. Их положили рядом, на еловый лапник — в том числе и Алёнку. Опустивший её в могилу на руках Женька по какому-то из виденных фильмов подсунул ей в сложенные на груди руки свою заряженную Беретту; рядом — калечного плюшевого мишку с полуоторванной лапой, подарок «в дорогу, чтобы не скучно было!» Алёнке от его сестрёнки, Наталки. Пришить ему на морду давно выпавший глаз-бусину Алёнка так и не успела…

Отец Андрей отчитал душевную панихиду. Сказал о многом; а главное — что нет лучшей смерти, нежели смерть за други своя.

А вечером — венчание. Вот так вот.

Отец Андрей понимал, насколько тяжек был день для общины; и потому старался, чтобы память об этом дне была всё же не скорбной, а пусть и не радостной, но оптимистичной. Толика обвенчали с Элеонорой; красиво, как положено. С фатой из тюлевой занавески; с дружным салютом в честь уже не усопших, а в честь только что родившейся новой семьи. Вовчика — с Катериной. С обсыпанием молодых пшеном — «на благополучие». С «проходом» между «двух Женек»: Бабаха и Джонни, — «на удачу».

А потом…

Из-за руля Владимир время от времени поглядывал на сидевших рядом обнявшихся Гузель и Наташу. Кажется они дремали. Вот так вот. Вот такие вот расклады. Обе они были теперь его жёнами.

Собственно, в этом и состояла «идея», которую как нечто само собой разумеющееся подсказал Вадиму старый мулла: если Владимир любит двоих — так пусть на двоих и женится!

Столь простое решение такого, казалось бы, неразрешимого вопроса поначалу повергло Вадима в шок, — а затем он подумал: а в чём дело?? Ведь религия, мораль, обряды и традиции должны помогать людям, а не мешать им! Что за беда в том, что подобное не узаконил бы городской ЗАГС — кому сейчас интересны старозаветные, «до-БП-шные» законы? Многое изменилось в жизни! — надо менять и семейный кодекс. Почему бы Владимиру не иметь двух жён? Что за беда!