Джеймс Кори - Гнев Тиамат

«Сокол» был сконструирован по особому запросу верховного консула Дуарте специально для Элви и имел одну задачу: побывать в сети врат «мертвых систем» в поисках следов безымянного врага, уничтожившего цивилизацию создателей протомолекулы, или той невероятной нематериальной пули, которую он – или оно, потому что неясно, каким местоимением обозначить расположенный вне измерений и пространства прекурсор, – оставил после себя.

До сих пор «Сокол» побывал в трех таких местах. И каждое оказывалось чудом. Элви не нравилось обозначение «мертвая система». Люди привыкли называть их так потому, что там не было пригодных для жизни планет. Да, никакая постижимая для человека жизнь не возможна на этом бриллианте величиной с Юпитер, плывущем по орбите белого карлика. Но и возникновение подобного естественным путем немыслимо. Его кто-то создал. Инженерия такого масштаба внушала благоговение в буквальном смысле слова. В этом чувстве в равных пропорциях смешалось удивление и ужас. Назвать такое мертвым только потому, что на нем ничего не растет, – означает поступиться удивлением в пользу ужаса.

– Они все повымели, – сказал Фаиз. Он листал изображения системы, принятые через радар и телескоп. – На световой год от звезды даже кометного пояса не осталось. Сгребли всю материю до крошки, превратили ее в углерод и слепили этот гребаный бриллиант.

– Когда-то люди дарили бриллианты, предлагая руку и сердце, – заметила Джен. – Может, кто-то постарался, чтобы ему не ответили отказом.

Травон вскинул голову и заморгал, обернувшись к Джен. Его несгибаемый буквализм исключал всякое подобие чувства юмора, и Элви не раз наблюдала, как легкомысленная ирония Джен вгоняла материаловеда в ступор.

– Не думаю… – начал он, но Элви не дала ему договорить:

– Не отвлекайтесь от работы, люди. Мы должны все узнать об этой системе, прежде чем запускать катализатор и разносить все на составные части.

– Согласен, босс. – Фаиз незаметно подмигнул жене.

Остальная команда, лучшие ученые и инженеры, собранные со всей империи и отданные ей под начало самим верховным консулом, снова уткнулись в свои дисплеи. В научных вопросах, относящихся к текущему заданию, ее приказы имели всю силу имперских законов. Никто этого не оспаривал. С той оговоркой, что не все входили в ее команду и не всё имело отношение к научным вопросам.

– Ты сама им скажешь, что у нас дело затянулось, – спросил Фаиз, – или лучше мне?

Она снова бросила жадный взгляд на экран. Возможно, этот алмаз таил в своей структуре следы, похожие на поблекшие чернила старинных манускриптов, которые подскажут им путь к новым тайнам, новым откровениям, к новым невыразимым чудесам. Не желала она никому ни о чем сообщать. Ей хотелось смотреть.

– Я сама, – сказала Элви и направилась к лифту.

Адмирал Мехмет Сагали, человек-гора с угольными глазами на плоском как тарелка лице, был военным командиром миссии и почти не задевал ученых. Но в том, что касалось его сферы, он оставался непоколебим и несокрушим соответственно своим размерам. И его спартански обставленный кабинет всегда заставлял подтянуться. Почувствовать себя школьником, вызванным к директору за списывание на контрольной. Элви вовсе не нравилось подчиняться военным. Но в Лаконской империи они всегда оказывались на вершине пирамиды власти.

– Доктор Окойе, – начал адмирал Сагали. Потирая переносицу толстыми как сосиски пальцами, он рассматривал Элви с любовным и снисходительным недовольством, как она когда-то глядела на своих натворивших глупостей детей. – Мы, как вам известно, прискорбно отстаем от графика. Я распорядился…

– Это невероятная система, Мет, – перебила Элви. Назвав его кратким именем, она выказала легкую агрессию, но в дозволенных границах. – Слишком невероятная, чтобы пробросаться ею от спешки. Она стоит времени на изучение, прежде чем выпускать катализатор и ждать, взорвется или нет!

– Майор Окойе, – повторил Сагали, употребив воинское звание, чтобы без лишних тонкостей напомнить, кто тут начальник, а кто подчиненный. – Как только ваша группа закончит предварительный сбор данных, мы выводим катализатор для проверки, обладает ли эта система военной значимостью, – согласно приказам.

– Адмирал, – заговорила Элви, зная, что в таком настроении он невосприимчив к агрессии, и переходя на демонстративную почтительность. – Мне просто нужно еще немного времени. График можно догнать на обратном пути. Дуарте вручил мне самое скоростное в истории исследовательское судно, чтобы я больше времени тратила на науку и меньше – на дорогу. Именно об этом я сейчас вас и прошу.

Напомним, что у нее прямая связь с верховным консулом и тот настолько ценит ее работу, что построил ей целый корабль. Если уж без тонкостей. Сагали не дрогнул.

– У вас еще двадцать часов на сбор данных, – заявил он, складывая руки на животе на манер Будды. – И ни минутой больше. Известите свою группу.

– Вот эта закоснелость мышления и не позволяет делать хорошую науку под властью Лаконии, – сказала Элви. – Надо было мне взять биологический факультет в каком-нибудь университете. Я слишком стара, чтобы слушаться приказов.

– Согласен, – ответил Фаиз. – Однако мы здесь.

Они зашли в каюту, чтобы принять душ и наскоро перекусить, прежде чем Сагали со своими штурмовиками выпустит за борт живой образец протомолекулы, рискуя уничтожить миллиардолетний артефакт ради проверки, не бумкнет ли он с пользой для войны.

– Если из него не выйдет усовершенствованной бомбы, не жалко и поломать!

Она так стремительно развернулась к Фаизу, что тот отступил на полшага. Оказалось, она вскочила, держа в руке обеденную тарелку.

– Я не собиралась ее бросать, – уверила Элви. – Я не швыряюсь посудой.

– Бывает и с тобой, – напомнил он. Фаиз тоже постарел. Черные когда-то волосы совсем поседели, от уголков глаз протянулись смешливые морщинки. Ей он нравился и таким. Она любила, когда он улыбался, – больше, чем когда хмурился. Сейчас муж улыбался. – Случалось и бросаться.

– Никогда… – начала она, гадая, в самом ли деле он испугался, что тарелка полетит ему в голову, или просто поддразнивал, чтобы поднять настроение. Они прожили вместе не один десяток лет, но Элви до сих пор не всегда знала, что у него на уме.

– На Бермудах. Рики как раз уехал в университет, мы впервые за много лет собрались в отпуск, и ты…

– Там был таракан! Таракан полз по тарелке!

– Ты мне чуть голову не снесла, так швырнула.

– Ну, – оправдалась Элви, – это от неожиданности.

Она засмеялась. Фаиз ухмылялся так, словно выиграл приз. Ну конечно, он все затеял, чтобы ее рассмешить. Элви поставила тарелку.