Веденеев Василий - БАЛЬЗАМ АВИЦЕННЫ

- Что еще? - проскрипел старик.

- Колониальные дела обсуждались в палате лордов, - начал Дэвид, но хозяин прервал его:

- Пустые разговоры! Любые вопросы колоний решают не спесивые лорды, а деньги, которые они получают из этих колоний. Как в Польше? Повстанцы еще стреляют?

- Вильна встретила генерала Бакланова. Пишут, что русский царь дал ему большие полномочия и поручил командовать войсками.

- Ага. - Роу злорадно усмехнулся. - Александр послал туда героя Кавказа! Значит, Польша беспокоит его и он хочет развязать себе руки. Но для чего?

Дэвид промолчал: он понимал, что этот вопрос обращен отнюдь не к нему и мнение слуги по этому поводу совершенно не интересовало хозяина.

Ковыляя по дорожке парка, Томас недовольно морщился - не давала покоя проклятая подагра, донимали мысли о Мирадоре, посланном им в долгое и крайне важное для Роу путешествие. А тут еще добавилась загадка с прибытием русского генерала Бакланова в Вильну. Роу не любил никаких загадок и знал, что не успокоится, пока не найдет ответ: русские не раз потрясали не только Европу, но и весь мир! Ранее царь Александр направил в Польшу генерала Орлова, а теперь послал еще и Бакланова. Зачем?

Генерал Бакланов - колоритная фигура. Роу однажды видел его портрет - крупный мужчина с изрытым оспинками лицом, коротко стриженной головой и огромными черными усами. Адмирал рассказывал, что он очень опытный военачальник, отличающийся храбростью и. большой личной отвагой. Чеченцы считали его заговоренным и неоднократно пытались убить, устраивали засады в горах, но он неизменно оставался цел и невредим. И наносил им страшные ответные удары, заставляя откатываться в глухие, труднопроходимые места. И вообще, этот генерал - странная, непонятная личность. Томас знал о русских казаках, изумивших всю Европу подвигами в войне с Наполеоном. Генерал Бакланов был казаком и в то же время дворянином. Такое трудно укладывалось в голове - как может один человек принадлежать сразу к двум сословиям? Впрочем, в России возможно и не такое. Важнее другое - русский царь подкрепил Орлова легендарным Баклановым, сторонником жесткой дисциплины в войсках и приверженцем быстрых, решительных действий. Надо полагать, повстанцам скоро придется совсем худо <���Польское восстание было полностью подавлено в ноябре - декабре 1863 года> и Александр, покончив с ними, обратит свой взор... куда?

Балканы? Нет, туда он пока не полезет: слишком еще свежа память Крымской войны, а Черноморский флот русских обескровлен и практически перестал существовать. Как же воевать на Балканах, не имея флота? Не полезет он и в драку Бисмарка с Австрией или Францией. В крайнем случае, если колбасник начнет слишком зарываться, ему погрозят пальцем из далекого холодного Санкт-Петербурга, где он когда-то прожил несколько лет. Погрозят, как шаловливому ребенку, однако... не накажут! Да и сам Бисмарк никогда не пойдет на обострение отношений с Россией - нахальный, хитрый и цинично-расчетливый Отто Бисмарк прекрасно чувствует чужую силу. Тогда остается Азия!

Роу рассмеялся: как он сразу не догадался? Царь Александр после реформ непременно начнет расширять пределы своей Державы, и проще всего ему сделать это на бескрайних азиатских просторах. Но тут он неизбежно вступит в трения с Британской империей, тоже разинувшей рот на лакомый кусок. Завяжется тугой узел политических проблем, а Бисмарк поможет затянуть его еще туже и непременно раздует пламя войны в самом центре Европы - как только немцы объединяются, они рано или поздно начинают войну! Итак, надвигались грандиозные события, и Томас должен встретить их полным сил, а не дряхлой развалиной, едва передвигающейся с помощью слуг.

Старик нахмурился и повернул к дому: достаточно пустого времяпрепровождения. Конечно, свежий воздух необходим, но можно приказать распахнуть окна в кабинете. И пора узнать, пришло, наконец, письмо Мирадора или нет? Неужели он обманет все ожидания? Нет, о таком лучше не думать, иначе раньше, чем приблизится желанная цель, сам себя сведешь в могилу бесплодными надеждами и переживаниями.

Дэвид помог Роу подняться по ступеням крыльца, открыл перед хозяином дверь и проводил до кабинета.

Там на столе лежало долгожданное письмо - будничный конверт из плотной желтоватой бумаги, перевязанный бечевкой и скрепленный сургучными печатями.

Томас уселся в кресло, отослал слугу и взял конверт. С легким треском лопнула бечевка, и через секунду исписанные убористым почерком листки послания оказались в руках Роу. Сдерживая нетерпение, он все внимательно прочел и облегченно вздохнул: его воля, деньги и нужные люди соберут всех в одном месте! Однако радоваться еще рано, жизнь выбрасывает неожиданные штучки именно тогда, когда ты их совсем не ждешь! Но тем слаще победа, с которой связана сама жизнь!

Он поднялся, прошаркал к камину, где тлели багровые угли прогоревших поленьев, - ночами и по утрам прохладно, несмотря на лето, а старик любил тепло. Бросив письмо на угли, он дождался, пока бумага превратилась в черный пепел, и вернулся к столу.

Опускаясь в кресло, Томас внезапно почувствовал, будто летит в пропасть: голова закружилась, перед глазами поплыли огненные круги, дыхание перехватило, и грудь сдавило невыносимой болью. Слабеющей рукой он успел дотянуться до колокольчика...

Доктор приехал через час. Дэвид встретил его у дверей спальни, куда старика перенесли из кабинета.

- Как он? - на мгновение задержавшись, шепотом спросил врач.

- Увидите. - Слуга меланхолично пожал плечами: если бы он сам мог определить состояние больного и лечить его, зачем тогда нужен эскулап? Только зря переводить деньги?

Полный лысоватый доктор, сверкая линзами очков, на цыпочках вошел в комнату и тихонько приблизился к кровати. Роу лежал на спине. Дыхание старика было хриплым, глаза полузакрыты, резко обозначились морщины на отекшем лице и сильнее стал выделяться крупный нос. Кисти рук, с бугристыми утолщениями на суставах, казались вылепленными из желтого воска. Врач положил на лоб больного руку, пощупал пульс, потом осторожно приоткрыл веко и заглянул в мутный зрачок.

- Я еше жив, - недовольно проскрипел Роу и моргнул.

- А я не собираюсь вас хоронить, - преувеличенно бодренько ответил доктор. Он откинул одеяло и достал трубку. - Кажется, вы несколько переутомились? Придется немного полежать.

- Сколько?

- Посмотрим, как пойдут дела, - уклонился от прямого ответа врач. - Я пропишу лекарства.

- Лекарства? - Томас бледно улыбнулся. - Разве есть лекарства от старости? Просто мне уже слишком много лет... Впрочем, приложите все усилия, чтобы поставить меня на ноги.

- Конечно, конечно.

Закончив осматривать больного, доктор вышел из спальни и поманил за собой Дэвида.