Мартиросян А.Б. - Cталин после войны. 1945 -1953 годы

- Надо уничтожить дух самоуничижения, - и добавил: - Надо на эту тему написать произведение. Роман.

Я сказал, что это скорее тема для пьесы.

Небольшой комментарий.Речь идет о деле профессоров Н.Г. Клюевой и Г.И. Роскина. В предвоенные годы указанные профессора создали противораковый препарат «КР» («круцин», французский аналог «трипазон»), вопрос об эффективности которого до сих пор вызывает жаркие споры специалистов. По просьбе авторов рукопись их выходившей в Советском Союзе монографии «Биотерапия злокачественных опухолей » (Издательство АМН СССР, М., 1946) академик-секретарь АМН СССР В.В. Парин во время своего визита в США в 1946 году в порядке научной информации передал американским издателям. Когда об этом стало известно в СССР, Сталин расценил этот факт как выдачу важной государствен-

ной тайны. По обвинению в шпионаже В.В. Парин был приговорен к 25 годам заключения. Н.Г. Клюева и Г.И. Роскин, а также снятый со своей должности министр здравоохранения Г.А. Митерев предстали перед «судом чести». По всей стране была проведена кампания осуждения их поступка. После XX съезда КПСС все они были полностью реабилитированы.

Как расценивать такие действия Сталина? Можно, конечно, с позиции «демократии» и «общечеловеческих ценностей». В таком случае получится, что Сталин слишком жестоко обошелся с врачами-исследователями. Но так ли это? Ведь проблема лечения онкологических заболеваний уже в то время являлась одной из ведущих в ряду главных медицинских проблем человечества. И с какой стати, без письменного разрешения АМН СССР, а также иных соответствующих инстанций Советского Союза результаты столь важных исследований и данные о новом противоопухолевом препарате надо было передавать именно за границу, в США?! Уж коли на то пошло, то при публикации этой работы в СССР американцы и сами могли скопировать официально опубликованные в Советском Союзе материалы, и тогда никаких претензий к ученым не было бы и в помине. Потому что приоритет советской науки был бы зафиксирован письменно.

Судя по всему, праведный гнев Сталина вызвали прежде всего два обстоятельства. Во-первых,все исследования этих профессоров были осуществлены на бюджетные деньги СССР. Никаких частных исследовательских лавочек, тем более в области медицины, в СССР не существовало в то время. Их работы выполнялись в соответствии с утвержденным планом научно-исследовательских работ АМН СССР. И, еще раз обращаю на это внимание, на бюджетные деньги. Соответственно и конечный результат этих исследований должен был принадлежать Советскому Союзу. Ведь и в СССР проблема лечения онкологических больных уже тогда стояла остро. Во-вторых,Сталин вполне обоснованно заподозрил, что в США были переданы более подробные результаты исследований этих профессоров. Не говоря уже о том, что его, постоянно заботившегося о каждой советской копеечке, но не жалевшего средств для развития советской науки, до глубины души возмутил поступок профессоров, которые на советские деньги провели исследования, а результаты передали в США без патентования своего изобретения. То есть действительно в ущерб не только себе, но и государству. И реакция Сталина была и по-человечески, и с точки зрения государственных интересов абсолютно справедлива - это было конкретное проявление духа самоуничижения. Добиться выдающегося по тем временам научного успеха, который, кстати говоря, к тому же требовал еще и дальнейшей проверки, и вот так запросто отдать американцам! То есть эти профессора сами себя ни во что не ставили. Потому и такая реакция Иосифа Виссарионовича. И сколько у нас было и есть таких, с позволения сказать, «широко и демократически мыслящих» ученых, которые ни во что, даже на грош, не ставят интересы государства, на средства которого они осуществляют свои научные исследования!

- Надо противопоставить отношение к этому вопросу таких людей, как тут, - сказал Сталин, кивнув на лежащие на столе документы, - отношению простых бойцов, солдат, простых людей. Эта болезнь сидит, она прививалась очень долго, со времен Петра, и сидит в людях до сих пор.

- Бытие новое, а сознание старое, - сказал Жданов.

- Сознание, - усмехнулся Сталин. - Оно всегда отстает. Поздно приходит сознание, - и снова вернулся к тому же, о чем уже говорил. - Надо над этой темой работать…

Небольшой комментарий. Разве столь уж неправ был Сталин? У нас ведь и по сию пору безмерное преклонение перед так называемыми цивилизованными странами - любую дрянь, подчеркиваю, именно дрянь копируем с Запада. Изо дня в день по всем так называемым демократическим СМИ и даже из уст официальных властей, разливается елей в адрес так называемой цивилизации Запада! Ну сколько же можно упиваться духом самоуничижения! Чуть ли не каждый раз слышим: «…а вот в цивилизованных странах…» Что, Ее Величество Россия не обладает своей уникальной цивилизацией? Что, подданные Ее Величества России не доказали всему миру, что способны на уникальные прорывные решения в любой отрасли человеческих знаний, в любой отрасли науки, техники и культуры? Зачем надо столь рьяно унижать себя и свою Великую Родину, преклоняясь перед «цивилизацией» «бигмака», тампексов, сникерсов, неизлечимо ожиревших идиотов, озабоченных только животным сексом и кариесом, где правит бал туалетная бумага зеленого цвета стоимостью всего в три цента за штуку - доллар. Позволю себе процитировать отрывок из одного стихотворения великого русского поэта Н.А. Некрасова -

«Доллар»:

Грош у новейших господ(«новейших» во все времена. - А. М.)

Выше стыда и закона.

Нынче(а, в общем-то, всегда. - A.M.) тоскует лишь тот,

Кто не украл миллиона. Что ни попало - тащат. «Наш идеал, - говорят, - Заатлантический брат: Бог его - тоже ведь доллар».

Сколь поразительно точны и метки слова поэта! Сколь точно показана суть духа самоуничижения: «наш идеал - заатлантический брат// Бог его - тоже ведь доллар»!

Когда же, наконец, в России идеалом станет собственно Россия, ее Величайшая и Уникальнейшая Цивилизация, Ее Великие Народы и Ее Могучий, но столь яростно третируемый Его Величество Рубль?

- Мы здесь думаем, - сказал он (то есть Сталин. - А. М.), - что Союз писателей мог бы начать выпускать совсем другую "Литературную газету", чем он сейчас выпускает. Союз писателей мог бы выпускать своими силами такую газету, которая остро, более остро, чем другие газеты, ставила бы вопросы

международной жизни, а если понадобится, то и внутренней жизни. Все наши газеты - так или иначе официальные газеты, а "Литературная газета" - газета Союза писателей, она может ставить вопросы неофициально, в том числе и такие, которые мы не можем или не хотим поставить официально. "Литературная газета" как неофициальная газета может быть в некоторых вопросах острее, левее нас, может расходиться в остроте постановки вопроса с официально выраженной точкой зрения. Вполне возможно, что мы иногда будем критиковать за это "Литературную газету", но она не должна бояться этого, она, несмотря на критику, должна продолжать делать свое дело…