Огнева Евгеньевна - Дети вечного марта

У Игоря громко заурчало в животе. Он, оказывается, прикорнул, чуть не свалившись в костер. Нюх протянул ему миску варева. На красивом чеканном лице будто приклеилась идиотская улыбка.

— Ясь!

Означало: кушать подано.

— Интересно, - в упор спросил Игорь, - ты все понимаешь, о чем говорят?

Дикарь высоко поднял брови и закатил глаза - понимай, как хочешь. Но похлебка оказалась дивно вкусной. За такую и глупость, злой умысел простишь.

Не баловала госпожа Рахна своих гвардейцев разносолами. Горожане тоже не жировали. Провианта в приграничье почти не водилось. На земле, - а ее хоть завались, - мало кто работал. Ну, осядет какой бедолага на хозяйстве, вспашет, посеет, сожнет. Дня не пройдет, явятся к нему либо от госпожи, либо по собственной инициативе, и все отберут.

Вик рассказывал, что в былые времена тут держали рабов. Тоже метода. Но те рабы в хозяйстве распутной, падкой до кровавых зрелищ бабы, быстро кончились.

Громыхнуло так, что от неожиданности Игорь выронил пустую миску. Костер разметало по земле. Нюха в ворохе искр прокатило кубарем. Кволт исчез. Тоже, поди, унесло. Сам Игорь чудом остался на месте. Взрывная волна накрыла, но не опрокинула. В ушах под слоем ватной глухоты образовался тоненький звон.

А из-за деревьев межевого леса выплыл клубящийся огненный шар.

Мне только бомбежки тут не хватает! Какой-то козел пуляет в небо за тридевять земель, а пространство рвется в этом Мире, аккурат рядом с ними.

Игорь распластался, по всем правилам прикрыв голову руками.

Но продолжения не последовало. Огненный шар истаял в воздухе, оставив на сиреневом небосклоне дымный след, который начало размазывать ветром. Разгорелся костер, зашевелились соратники.

Кволт, в отличие от дикаря, говорил понятно, но мало. Его народ почитал речь крайней степенью близости. На вопросы Кволт отвечал мимикой, коя была у него весьма богата и понятна.

Не знай Игорь, кто перед ним, нипочем не догадался бы, так изменилось лицо молчуна. Выкатившиеся от ужаса глаза, стали похожи на теннисные мячики. Рот широко разевался и схлопывался. Игорь и сам, несколько раз щелкнув зубами, проглотил тугой комок. Слух помаленьку возвращался.

А вот Нюх, пока они с Кволтом зевали, по-пластунски обогнул костер, встал, пригнувшись к самой траве, и заскользил в сторону взрыва. Игорю, строго говоря, следовало бежать первым, но уже больно не хотелось. И так встрял. Еще больше встревать? Да пошло оно все! Он как лежал, скрутился в комок, обхватил голову руками и тихо завыл.

Под веками колыхалось зарево. Проступил лик герцога Ария. Искры сыпались с тонких пальцев и мели по земле. Мчалась девочка коза, за ней гнались люди. Игорь бежал среди них…

Он затряс головой и больно ударился виском о камень. Твердость, вещественность окружающего мира быстро привели в себя. Следовало, встать, привести в боевое положение, ополоумевшего от страха Кволта, и топать в лес за дикарем. Но пока Игорь уговаривал себя и собирался с силами, надобность отпала.

Двое ковыляли от темной стены деревьев к костру. Игорь не сразу разглядел, что между ними повис третий. Его волокли, ухватив за руки. Ноша казалась непомерно тяжелой. Нюх еще как-то справлялся, второй, - Игорь в запарке решил, что это Кволт, хотя тот сидел рядом, - несколько раз падал. Нюх на него рычал. Некволт поднимался и, ухватив ношу, тащился дальше. Из лесной темноты донеслось отрывистое ржание.

Только тут Игорь вскочил и кинулся в сторону носильщиков. Они подтянули тело высокого крупного мужчины к огню и бросили лицом вниз.

— Хай та лес, - рявкнул Нюх, что означало: пошли за остальными.

Они их нашли в той стороне, где прогремел взрыв. Лошади стояли, натягивая поводья. Одну телегу придавило рухнувшим деревом. Вторая лежала на боку. Отвалить дерево не было ни сил, ни желания. Нюх перерубив сбрую, освободил лошадей. В стоявшей повозке лежала женщина. Мужчина и еще одна женщина выпали из перевернутой телеги. Все - без сознания. Из овражка торчали ноги павшей лошади.

Тянуло гарью. Деревья вокруг частью повалило. Игорь, Нюх и Кволт поставили на колеса опрокинутую телегу, и начали стаскивать в нее…

При ближайшем рассмотрении они оказались не людьми. Кволт прикасался к ним осторожно. Не прикажи ему Игорь, тупой немтырь, пожалуй, сбежал бы. Нюх, наоборот, ощупал нелюдей с ног до головы. Идиотская улыбка превратилась в хищный оскал. Игорю стало не по себе. Почуял добычу, лохматый! Принесет хозяйке и получит награду. А что будет с нелюдями - безразлично.

Все просто. Жизнь примитивна, как каменный топор. И пока Вы, господин начальник внутренней стражи, не освоите правила игры, ничего в этом Мире вам не светит. Двадцать лет сидел просто в дерьме, еще столько же просидишь в дерьме пополам с кровью.

Упряжь удалось поправить. Лошади натянули и, где сами, где с помощью людей, выволокли телегу из лесу.

Огонь догорал. Нюх послал Кволта за хворостом. Дикарю нетерпелось рассмотреть добычу в подробностях. Игорь вспомнил, только что приснившуюся погоню. От того, что сон оказался в руку, стало тошно до воя.

Ехала семья нелюдей. Спасались, наверное, или заблудились. Случилось в порубежном лесу непредвиденное светопреставление и попали они из огня да в полымя. Не виноватые, разумеется, ни в чем, и в то же время кругом виноватые.

Кволт натаскал валежника, распалил костер и отошел в темноту. Он по-прежнему не желал касаться аллари. Нюх стащил на землю сначала мужчину, потом обеих женщин. Не церемонился, будто перед ними были уже трупы. Игорь едва успел подхватить девушку, которую дикарь чуть не кинул головой о землю. Нюх гавкнул что-то презрительное и начал раздевать мужчину. Под замотавшимся вокруг тела плащом оказалась темная куртка. Под мышку мужчине была вдета деревянная рамка, туго примотанная к телу бинтом. Лицо чистое, красивое даже. Не иначе из-за бледности, на нем лежал отпечаток благородства.

Представителя рода собаки Игорь видел только однажды, - Шак говорил, что их почти не осталось.

Нюх подергал деревянную рамку, мужчина застонал, но в себя так и не пришел. Дикарь откинул с лица, лежавшей рядом женщины, волосы. Очень смуглая, очень худая. Некрасивая. Дикарь не стал возле нее задерживаться, перешел к следующей, перевернул ее на спину и аж зацокал… но наклонился поближе, вскрикнул и отскочил.

Безразличным его Игорь видел, веселым видел, видел даже торжествующим, но никогда еще не видел испуганным. Нюх ткнул пальцем в, распростертую по траве, девушку и разразился длинно гортанной тирадой. На приказ заткнуться он не отреагировал. Дикарь умолк только, когда Игорь заорал во все горло:

— Кто это?!

— Хцах.

— Говори по человечески! Кто?

— Хца-а-а-х! Живай. Бахан!