Огнева Евгеньевна - Дети вечного марта

Яр кинулся к машине, начал тереть броню, щупать, облепленные землей траки.

— Саня! Надо мотать отсюда пока не поздно. Иначе не доедем. Колымага развалится. Смотри, ржавчина!

— Пешком дотопаем.

— Меня же под трибунал… боекомплект расстрелял, машину потерял… - забормотал Ярослав.

— Мы не можем задерживаться. Укажи дорогу сейчас, - попросил кот хранителя.

— Жаль. Вы воины. Племя хранителей приняло бы вас с радостью.

Хранитель развернулся в сторону от воронки, развел руки и выкрикнул короткое слово. Искаженное, будто видимое сквозь линзу, дерево еще больше выгнулось, потянув за собой небо и твердь. От цилиндрической долины в сторону протянулась узкая пустотелая трубка.

— В конце тоннеля один из вас пройдет сквозь камень, перед другим расступится море.

— А кто… куда? - попытался уточнить Саня.

— На месте разберетесь. Ваши миры сами выберут своих детей.

Он развернулся, кивнул мальчику, и они пошли по краю воронки к последнему хранителю, испепеляя по дороге, кажущиеся им подозрительными останки.

— Хранители! - возмущенно ревел Ярослав. - Что им стоило нам такой тоннельчик сразу ответвить? Говорил я, наколют. Купили как лохов!

— Заткнись! - коротко отругался кот.

— Они же сказали, что дорогу загораживает габайна. А сами потом в другую сторону путь проложили.

— Ну и поехали бы мы по нему, а за нами в наши миры покатился бы комок упырей. В твоем мире смогли бы с ним справиться?

— Да запросто! У нас, знаешь, какая техника!

— Это, когда известно, против кого воевать. Да в любом мире, пока разберутся, кубло половину переварит. У нас только Пелинор знает, что с ними делать. Прорвись они на других участках границы - все - конец.

— У вас палками воюют. А у нас ракеты!

— И хрен с вашими ракетами! Высади меня. Я пешком пойду.

— Ты чего?

— Не хочу больше с тобой ехать.

— Ну и катись!

Ярослав вдавил педаль в пол до отказа. Саня полетел лбом в смотровую щель. Хорошо, успел руку подставить, имел бы иначе шишку. Но смолчал. Не хотелось еще больше разругаться. Яр полез отдраивать люк. Массивная круглая крышка откинулась, и в кабину хлынул чистый, морозный воздух.

У Сани перехватило дыхание. Он с налету сделал несколько глотков, поперхнулся и закашлялся. Когда спазм отпустил, и проморгались слезящиеся глаза, кот увидел, что человек точно так же таращится на него.

— Ты куда собрался? - неуверенно начал Ярослав. - На улице не май месяц. Обморозишься.

Он был совершенно прав. Уже начинало пощипывать пальцы и кончики ушей. Триплекси затянуло белыми разводами. Следовало срочно запираться в теплом брюхе бампы и во все лопатки катить вперед. Но запираться как раз и не хотелось.

За их спинами, посреди пассажирского отсека валялся шлем, сделанный из черепа пустобрюха. Они привыкли к вони и перестали ее замечать. Он и лежал себе.

Саня закрыл глаза, носом втянул воздух и расслабился. От шлема к ним тянулись тоненькие едва различимые ниточки-связи. Кончики нитей едва заметно извивались, прикасались к одежде, отдергивались, искали открытого тела, а когда находили, липли к коже. Очень слабенькие, истаивающие под напором свежего воздуха, они были прозрачны; подмигивая, играли переливы зеленого и бурого. Просверк - укол, просверк - укол. Такие же нити тянулись к Ярославу.

Череп пустобрюха жил своей жизнью. Зло никуда не делось. Оно просочилось и чуть не опутало двоих, замкнутых в тесной кабине. Еще бы немного, - сообразил кот, - и мы бы поубивали друг друга.

— Выкидывай шлем! - завопил окот что есть мочи, опасаясь, что Яр уже прочно сидит под властью зеленых токов черепа. Но мороз и чистый воздух сделали свое дело. Ярослав подхватил страшный трофей и выбросил наружу.

— Где кусок черепа, который ты взял на память? - спросил Саня.

Яр окинул сиденье. Саня ужаснулся. Кость с налипшими волосами и обломанные рога светились гнилушечной зеленью.

— Выкидывай! - потребовал кот.

— Да ты что! Чем он тебе помешал?

— Выкидывай, если хочешь живым остаться!

У Сани сами собой полезли когти. Видевший при демонстрации только одну пядь от их настоящей длинный, человек шарахнулся, подхватил сувенир из ящика, и кинул вслед за шлемом.

Еще и люк задраил.

Их мгновенно отпустило. Саня обессилено растекся в своем кресле. Яр примостился на краешек своего, поерзал и, не выдержав, спросил:

— Это от сувениров нас так колбасило?

— От них, - выдохнул кот.

— Как ты догадался?

— Не догадывался я, просто посмотрел.

— Ты же глаза закрыл.

— С закрытыми глазами иногда больше видно.

— Дальше поедем?

— Давай.

— Горючки с гулькин нос. Хватило бы до конца…

— Стой! - дернулся Санька. - Открой люк.

— Зачем?

— Посмотреть.

Шлем валялся в сугробе, на глазах превращаясь в легкий осотов пыли. Дыхание ветерка, и он рассыпался серой кучкой. В такую же превратился кусок черепа. Только рожки продержались чуть дольше, но и они исчезли, взорвавшись серебристыми фонтанчиками.

— Все, - успокоил человека кот. - Можно ехать дальше.

Рукав, по которому они катили, кончился в один момент. Сияющий зимний день померк, пыхнул напоследок ослепительной вспышкой и превратился в полную темноту. Яр ударил по тормозам. А Сане показалось, что они падают. Но приземления все не наступало и не наступало. Яр включил фонарик. Лицо сделалось напряженным.

— Что будем делать?

— Смотреть, - отозвался Саня, и полез к люку.

Бампа стояла на песке. Траки чуть не на половину ушли в сыпучий бархан. Рядом в двух шагах плескалась черная вода.

— Вылазь, - скомандовал кот товарищу. - Ух, и жарища тут.

— Африка.

— Это что?

— Место такое. Там люди черные и такое же черное от перегрева солнце.

— Солнца не вижу. А вот звезды есть. Гляди.

На волнующейся поверхности воды скользили неверные огоньки.

— Есть звезды, значит должна быть луна, - вслух подумал Яр.

— Не обязательно. Может, сегодня безлунная ночь.

— А так бывает?

— Бывает.

— Поверю на слово…

— Слушай, - обернулся Саня к невидимому Ярославу, - хранитель нам как раз про это место говорил. Одного - море пропустит, другого скала. Кто первый в воду полезет?

— Я всяко купаться не стану. Не хватало, чтобы меня в самый последний момент в нейтральных водах какая-нибудь тварь схарчила.

Саня не стал настаивать, подошел и сунул руку в набегающую волну. Хорошо, что только на пальцы попало. Кожу обожгло. Капли показались тяжелыми, как свинцовые шарики. Кот отпрыгнул.

— Кусается? - спросил Яр

— Иди ты попробуй.

Парень сначала полез в брюхо бампы, засветить фары, потом осторожно поднес к воде палец… пока не уперся в дно. Саня видел, как рука окунулась, как схватила пригоршню камешков.

— Фигня какая-то, - пробормотал Яр. - Видимость одна…