Полякова Татьяна - ЛЕДИ ФЕНИКС

- Дом где?

- Деревня Вяхирево.

- Там, где объездную прокладывают?

- Ага. Через нашу деревню аккурат посередине и пройдет. Дом тот, что с краю, ближе к лесу.

- В деревне кто-нибудь живет?

- Последний житель, моя мама, умер семь лет назад. Дачники приезжали, но сначала один помер, потом другая. Два года, считай, деревня пустует. Теперь дорога, ее и вовсе снесут.

"Весьма подходящее место, чтобы укрыться на некоторое время", - подумала я.

- Что ж, спасибо вам за помощь, - поблагодарила я и направилась к двери.

- Вы в деревню собрались? - спросила женщина.

- Да. А что?

- Там никого нет. Вчера наши туда ездили, дом заперт, замок и на входной двери, и на воротах, что во двор ведут. Ставни тоже закрыты. Решетки на них, так что, если замки висят, в доме никого. Они и меня к вам послали, потому что уверены: Алика там нет.

Я вернулась к окну и вновь устроилась напротив женщины, она смотрела, улыбаясь.

- Значит, они его ищут. Кстати, они - это кто?

- Наши, с рынка.

- Выходит, уже знают, что домой он не поехал.

- Конечно. И о девчонке всех расспрашивают. Видать, здорово вы их напугали. Мой так вообще психует не пойми с чего. Спрашиваю, тебе-то что до Алика и этой девки, ты у меня прописан, тебя не тронут, а он только глазами зыркает, нехристь.

- Это ваш друг?

- Сожитель. Он Махмуду Каримову дальняя родня, хотя у них нашему забору двоюродный плетень, а все родственники. Алик Каримов ему тоже никакой не брат, то есть по-ихнему брат, конечно, а по-нашему седьмая вода на киселе.

- Звать сожителя как?

- Мишкой зову. Он вообще-то мужик неплохой, только больно нервный. Как Каримов здесь объявился, он вообще точно бомба стал, того и гляди взорвется.

- Не сошлись характерами с Каримовым?

- Да вроде все нормально. Наши его не любят, хотя, может, мне так кажется, но боятся точно.

- Чего же его бояться? - удивилась я.

- А кто их разберет? Может, он у них дома какой-то известный человек.

- Чем Махмуд Каримов здесь занимается? - решилась спросить я, разговор казался все более интересным.

- Ясное дело, торгует. Чем же еще? Хотя.., если между нами, торговля его мало интересует.

- Почему вы так решили?

- Ну, наши-то целый день на рынке, и за копейку удавятся, там скупают, здесь толкнут, вертятся волчком. А этот спокойный такой, лишний раз не шелохнется. На рынке, конечно, появляется, но целый день торчать не будет.

- Люди разные.

- Ага. И мой, когда я рыночным кости перемываю, зубы скалит, а как про Каримова скажу, сразу орет: "Молчи, дело не твое". Боятся они его, - улыбнулась Наталья.

- Занятно, - кивнула я. - Каримов давно здесь появился?

- Месяца три назад. Вроде к брату приехал. Раньше я его на рынке не видела и никакого брата не знаю, но с ментами у него полный ажур, регистрация там и прочие дела, теперь вот овощную базу купил за элеватором, мой там три недели просидел, ремонтом занимался.

- Что за овощная база?

- Я там не была никогда. Знаю, что от элеватора налево.

- От свалки далеко?

- Свалка вроде в другой стороне. Если были в тех местах, знаете, там забор на заборе и база на базе. Машины снуют туда-сюда, дорога разбита, вокруг одни указатели, сам черт не разберет. Вечером там вообще ни души, да и днем народ без нужды не ходит. А вчера мой пришел злой как черт и говорит, на другой объект их перебрасывают.

- Постойте, ваш друг на рынке торгует или ремонтом занимается?

- Вообще-то торгует, - усмехнулась Наталья. - Но Каримову отказать не смог, вот и бегает по чужим делам, вместо того чтобы своими заниматься.

- Алик тоже на объекте работал?

- Нет, мой его не взял, делать ничего не умеет. Каримов был им очень недоволен, особенно когда Ашот про девчонку сказал. Орал так, что прилавки дрожали. И сразу парня на вокзал, а он возьми да и ослушайся. Вот и думаю: неспроста это. Девчонка-то поди влюбилась?

- Влюбилась.

- Дура. А у отца бабки водятся? Тогда понятно, почему Алик здесь болтается, надеется устроиться, чего ему в горах козлов пасти, здесь сразу человеком станет. Только я своему сказала: не выгорит. Если у девки отец не дурак, ни за что такому дочь не отдаст. Деньги на ветер. Вы идите, - вдруг посерьезнела она. - Не то Ашот решит, что-то я разболталась, а мой велел лишнего не говорить.

- Как думаете, почему они вас ко мне послали? Ведь о доме мог рассказать тот же Ашот?

- Так ведь чудные, думают, вы мне скорее поверите, а мне что, я поговорить люблю. - Наталья опять улыбнулась, а я поблагодарила ее и вышла из комнаты.

Ашот мгновенно возник в коридоре.

- Наташа вам все рассказала? - спросил чрезвычайно серьезно.

- Много проку от ее рассказа, - отмахнулась я. - Ищите своего Алика, не то не видать вам спокойной жизни.

***

В деревню я все-таки решила съездить, взглянуть на дом. Хотя земляки Алика уверены, что его там нет, о чем и поспешили сообщить мне. Но я предпочла убедиться в этом лично. Однако, перед тем как отправиться в Вяхирево, позвонила Артему:

- Приглядеться бы надо к человечку, брату Ахмеда Каримова. Вроде что-то интересное.

- Нечего мне приглядываться, - возмутился Артем. - Пусть твой Ларионов немного потрудится, а то рожу отъел...

- Ну, рожа и у тебя ничего, а Ларионову я доверять не могу, так что вся надежда на тебя, милый друг.

- Говорил я, надо Лялина на помощь звать.

- А я говорила, погодим. Лялин наша тяжелая артиллерия, пустим в ход по необходимости.

Попрепиравшись еще немного, мы простились, и я поехала в деревню. Найти ее оказалось не так просто: в десяти километрах от города я свернула на новую объездную дорогу, поглядывая по сторонам, боясь пропустить указатель, и все-таки проскочила до Казанцева. Здесь на обочине устроили привал дорожники, я обратилась к ним и разжилась нужными сведениями. Пришлось возвращаться назад и возле моста сворачивать направо. Дороги тут не было, только направление, и то весьма приблизительное, далее вовсе пошли кучи песка и щебня, надо было решать: или возвращаться на шоссе, или бросать машину и далее двигать пешком. Если дорожники не пошутили, примерно два-три километра. Третьего не дано: еще немного - и моя красавица увязнет по самые зеркала, а кто меня отсюда вытащит, большой вопрос.

Я остановила машину, вышла и огляделась. Дед терпеть не мог баб в джинсах, и на работе надлежало появляться в деловом костюме, к которому полагались туфли, о чем я сейчас весьма сожалела. Накрапывающий дождь не укрепил моей веры в российские дороги. Какое-то время я колебалась, но потом, чертыхнувшись, направилась вперед. Деревня неожиданно возникла из-за ближайшего поворота, здесь стояли трактор и вагончик, по виду необитаемый, высилась еще одна груда песка, вокруг валялись недавно спиленные деревья, их так и не удосужились убрать. Не похоже, чтобы работа тут кипела. Ветхое сооружение слева когда-то было фермой, выбитые стекла на окнах и ворота на одной петле навевали уныние. Далее начинались огороды, тоже давно пришедшие в запустение. Первый дом с обвалившейся крышей, второй сохранился лучше, но окна и дверь заколочены. Третий дом, тот, что ближе к лесу, выглядел вполне прилично. Несколько лет назад его даже покрасили. Высокое крыльцо покосилось, сквозь деревянные ступени проросла трава. Ставни закрыты, на двери замок. Я обошла дом по кругу, на воротах во двор тоже замок. Я его подергала, заперто. Все, как говорила Наталья. В траве едва заметный след, кто-то здесь недавно ходил, но это скорее всего земляки Алика. Имей я возможность заглянуть в дом, непременно бы сделала это, но сбивать замки нечем, опять же, надо иметь уважение к чужой собственности.