Лаура Кнайдль - Не. Отпускай меня

Сага, возьми себя в руки! Я закрыла дверь и запахнула кардиган на груди, прежде чем скрестить руки. Из-за закрытых штор в помещении было темно. Горела лишь лампа рядом с тумбочкой. Но даже сумрачный свет ничего не скрашивал.

— Апрель рассказала, что ты живешь в жалкой дыре. Я думал, она преувеличивает, чтобы я чувствовал себя виноватым, но… вижу, что нет, — сказал Лука и повернулся вокруг своей оси. В маленькой комнате с низким потолком он казался просто гигантом.

— Это временно, — объяснила я, стараясь говорить равнодушно. Он не должен был заметить, как сильно я ненавидела свое пребывание здесь. Иначе моя ситуация выглядела бы еще более жалкой. У Луки была красивая квартира и Грейс. Я жила в крысиной норе. Одна.

— Ты живешь здесь уже полторы недели, — сказал Лука. Он снял шапку и провел рукой по волосам. Они казались намного темнее, когда были влажные. — Это не временно.

— По моему определению — временно. — Я прошла мимо Луки к окну, раздвинула шторы и открыла окно. Холодный воздух хлынул в помещение, и я вздрогнула.

— Ты не должна делать вид, будто тебя это устраивает.

— Я ничего не делаю, — возразила я, и слова прозвучали тупо даже в моих ушах. При этом я продолжала смотреть в окно, чтобы не смотреть на Луку, так как не доверяла себе и своим запутанным чувствам. Как можно иметь так много разных чувств к одному человеку? В течение нескольких дней! Тоска по нему, разочарование из-за пренебрежения, гнев и ненависть — все было здесь, и каждая отдельная эмоция была глубока и так сильна, что было больно. Однако я отказывалась признавать, что имя этой боли — любовь.

— Я… — Лука откашлялся и еще раз провел языком по губам. — Я хочу извиниться перед тобой.

— За что? — спросила я и посмотрела на оконную раму. Однако, даже не поднимая взгляда, я знала, что он подошел ближе. Я не только слышала скрип пола под его ногами, но и чувствовала его тепло.

— Сага.

Я вздрогнула от звуков своего имени и закрыла глаза, чтобы не потерять самообладания. В последний раз, когда так произносил его, он лежал со мной в постели, и все было замечательно. Все было замечательно, пока я не разрушила наши отношения.

Я тяжело сглотнула.

— Да?

— Посмотри на меня.

Мурашки поползли по рукам, но я все еще не поднимала глаз из страха, что вернется желание поцеловать его. Я напряженно ждала, что Лука скажет дальше, однако между нами возникла тишина, которая постепенно стала невыносимо действовать мне на нервы.

— Сага, — повторил наконец Лука. — Пожалуйста.

Его шепот прозвучал страдальчески. В его боли отразилась моя боль. Возможно, Апрель была права и он чувствовал себя после расставания не так хорошо, как я думала. В любом случае он не заслужил страдания. Я подняла голову и столк­нулась с болью, за которую должна была ответить.

Лука стоял на расстоянии вытянутой руки, даже меньше, и, несмотря на открытое окно, мне внезапно стало нечем дышать.

Лука был рядом.

Слишком близко.

И все же недостаточно близко.

Было бы так просто дотронуться до него. Дать ему почувствовать, как сильно мне его не хватает. Я могла бы ему сказать, что жалею о своем решении оставить его. Но было верно и то, что он заслуживает лучшую женщину, чем я.

— В новогодний вечер я вел себя как мудак, — тихо, как будто боялся спугнуть меня, сказал Лука. — Я не должен был приводить с собой Грейс.

— И я жалею о том, как себя вела. Я не должна была задавать тебе этот вопрос. Не мое дело, с кем ты спишь. — Я тяжело сглотнула.

Губы Луки приоткрылись, но он ничего не сказал и снова сжал их. Он едва заметно покачал головой, словно призывая себя к порядку, и продолжил:

— Ничего страшного. Мы выпили. Алкоголь заставляет совершать глупые поступки. И говорить глупости.

— Возможно, ты и выпил . А я была пьяна, — исправила я его. Ну почему он такой понимающий?! Это так усложняет сопротивление.

— Возможно, — сказал Лука. — Тем не менее я должен был уйти, когда увидел, что ты тоже там. И с моей стороны было неправильно пытаться запретить тебе быть с Гэвином. Мне это трудно, но, если он действительно нравится тебе, я не буду стоять на твоем пути.

— Мне не нужен Гэвин. — Мне нужен только ты. Я нервно потерла лоб. В висках застучало. — Кроме того, он твой лучший друг и я бы никогда не стала между вами. Друзья на первом месте.

Углы рта Луки вздрогнули, но улыбка, которой мне так недоставало в прошедшие дни и которую я так хотела увидеть, не появилась. Словно он запретил себе смеяться над моим шутливым замечанием, его лицо сразу стало невыразительным.

— Так что скажешь?

Я смущенно оторвала взгляд от его рта. Я была так увлечена изгибом его губ, что не поняла, что он говорит. О чем это мы? Новогодний вечер, Грейс, Гэвин…

— Мое предложение, — сказал Лука. — Ты вернешься назад?

Конечно. Как я могла забыть? Его предложение. Были дюжины, возможно, сотни веских причин, но я медлила с ответом. Последние четыре месяца у Апрель и Луки были лучшими в моей жизни. Мне недоставало их. Недоставало завтраков с Апрель и колдовства над украшениями, в то время как Лука читал в кресле книгу, а его лицо пересказывало историю. Мне недоставало наших вечеров с « Игрой престолов» и чувства гармонии от близости Луки. Однако именно эти чувства удержали меня громко крикнуть «да». Новогодний вечер был слишком тяжелым, и я не знала, готова ли к тому, чтобы наблюдать его крепкие отношения с Грейс или другой женщиной.

— Сага? — спросил Лука.

— Извини, — пробормотала я и провела рукой по лицу, так как мне казалось, что глаза на мокром месте.

— Я тогда сказал, что ты должна исчезнуть… Мне очень жаль, — признался Лука, и я верила ему. Он был самый искренний человек из всех, кого я знала. — Я лишь хотел в тот момент сделать тебе больно, из-за того, что ты сказала, и жалею об этом.

— А мне жаль, что я утверждала, будто наша совместная ночь была мне противна. — Я тяжело сглотнула. — Просто сразу произошло слишком много событий.

— Почему ты ничего не сказала? — Лука избегал моего взгляда, словно ему было тяжело смотреть на меня. — Я бы остановился, если бы ты меня попросила. В любое время.

— Я знаю, — ответила я, отдавая себе отчет, что лишаю его возможности дискуссии. Но я не могла говорить о причинах моего решения.

Ни сегодня.

Ни завтра.

Никогда.

Я со вздохом поставила рюкзак рядом с диваном в квартире Луки, потом выпрямилась и сделала глубокий вдох. Я почти забыла, как это — прийти в помещение, где не пахнет дымом и тухлой едой. Взгляд перемещался от дивана к книжным полкам, кухне. Не многое изменилось за две недели. Лишь рождественская елка, которую я украсила с Апрель после Дня благодарения, была заменена обеденным столом с соответствующими стульями.