Александр Шихорин - Каменный дождь

— А что ваш Орден намерен делать в сложившейся ситуации? — спросила я, когда, наконец, смогла взять себя в руки.

— Пока не знаю. Мы разбросаны по стране и пройдёт время, прежде чем у нас получится договориться до чего-то конкретного, — сказав это, Дитфрид засунул руку в складки сутаны и вытащил серебристый кругляш на цепочке, смахивающий на крупный медальон.

Внимательно посмотрев на него, он вновь спрятал кругляш в сутане и произнёс:

— Время поджимает, так что последний вопрос. Что вы намерены делать дальше?

— Одним из пунктов задания была добыча любой информации о том самом древнем храме, — ответил Ларт. — Так что мы попытаемся, для начала, его найти.

Дитфрид помолчал, подперев подбородок и о чём-то раздумывая, после чего подал нам неожиданную руку помощи:

— Не думаю, что вы замышляете что-то против старой Церкви. Так что, позвольте дать совет. Ищите севернее Бронна. Все слухи указывают на эту область.

— С чего такая доброта? — тут же насторожился Ларт.

— Скажем так, мне кажется, что мы ещё будем полезны друг другу в будущем. Считайте это интуицией старого инквизитора.

— Больше похоже на то, что вы хотите втянуть нас в какую-то свою игру.

— А даже если и так, — удивился дознаватель, — то что с того? Вы из этого извлечёте свою пользу, а я свою. Я действую, в первую очередь, в интересах Закона, который должен оберегать. А ваша возможная обида за некоторую неразборчивость в средствах меня не беспокоит.

Ларт некоторое время сверлил инквизитора взглядом, явно желая пробуравить того насквозь, но, наконец, буркнул:

— Тогда до следующей встречи, надо полагать, — и вышел за дверь.

— Доброго пути, — улыбнулся Дитфрид напоследок.

Мы молча кивнули и вышли в коридор, вновь встретившись с уже знакомым конвоем. Тяжёлая деревянная дверь глухо захлопнулась, оставляя меня с неприятным ощущением того, что нас, в итоге, переиграли и оставили в дураках.

11 октября 435 года

Телеги торгового каравана вяло месили осеннюю грязь, поскрипывая колёсами. Прошедший ливень серьёзно размыл тракт и возницы снизили скорость, опасаясь скрывающихся в лужах колдобин. Мы встретились с караваном три дня назад и, получив приглашение от старшего купца, согласились продолжить путь вместе. Обоз в дополнительной охране не нуждался, так что пригласили нас в качестве обычных попутчиков, но за эти три дня мы узнали много интересного, беседуя с купцами и охранниками

— Бронн ведь раньше большой деревней был, — Краус, старший караванщик, с удовольствием рассказывал, как изменилась эта часть страны с появлением Церкви Истины. — А как народ прослышал, что церковники тут нашли храм, в который сам Господь снисходит и молвит слово своё, все бросились в эти края. Кто паломником, кто ремесленником, кто торговцем. Начали Бронн обживать, отстраивать. Собор большой возводят, покрасивше столичного. Уже даже службы в нём служат, хоть и не достроили.

— А вы в храме бывали? — полюбопытствовала я.

— Так туда ж никого не пущают, — усмехнулся Краус. — Но оно и правильно, нельзя в такое священное место кого попало приводить. Древнее место, хрупкое. Туда, говорят, даже не все церковники вхожи.

Караванщик был из числа тех, кто полностью поддерживал новую Церковь и её начинания. Что было неудивительно. Полностью изменилась система податей, снизив бремя налогов с простого народа, преступность в этой части Святой Земли стремительно сократилась. Что было явлением удивительным, учитывая, что по дорогам почти не ездили патрули, да и количество стражи в попутных городках и сёлах было меньше обычного. Мир да благолепие, чудесный край. Если позабыть о том, что далеко на юге остался полный висельников лес, имевший какое-то отношение к новообразованному ордену.

И тем необычнее было видеть, что люди не выглядят запуганными или подавленными. Новую Церковь любили, поддерживали и крайне неприязненно отзывались о тех, кто продолжал держаться за старый строй. На постоялом дворе, где мы останавливались в последнюю ночь, кто-то из постояльцев всерьёз заявил, что отрицающих истинное Слово Господне можно самих обвинить в еретичестве, вне зависимости от положения и сана. И это встретило горячее одобрение его собеседников. Меня так и подмывало спросить, почему они так уверены в этой самой истинности, если в храм никого не пускают, но подобные вопросы поставили бы крест на нашем путешествии.

Иду всё это, казалось, развлекало. В разговоры она особо не лезла, но было заметно, что ловит каждое слово и глупо ухмыляется всякий раз, когда кто-то упоминал о Гласе. Когда нам надоело её странное поведение, мы улучили момент и тихонько потребовали объяснений. На что ведьма подмигнула и бросила короткое: «Вспомните нашу встречу». И только тогда мы осознали причину её веселья. Голос из ниоткуда в древнем здании. Мы ведь были в той же ситуации, что и экспедиция клериков. Я попыталась представить Иду в качестве бога и, при всей моей симпатии к красноглазой ведьме, содрогнулась. Бог получался крайне вредным, ехидным и капризным. Но не значило ли это, что Ида не одна такая? На этот вопрос она не ответила, пообещав пояснить всё, когда мы останемся без лишних ушей.

— …В общем, я вам верно говорю, — громыхнувшая на колдобине телега вывела меня из раздумий и я продолжила слушать речь Крауса. — Зря вы в Бронн сейчас едете, тихо там, нет работы для вашего брата-наёмника.

— Да и пускай, — голос Ларта раздался с другой стороны повозки. — Посмотрим хоть, чем теперь тут народ живёт, что за собор строит.

— И то верно, — усмехнулся караванщик. — Вы потом в купеческую гильдию заходите, может кому охрана понадобится. Церковь может ещё сто лет между собой выяснять, кто прав, а люди как торговали, так и будут торговать.

— Обязательно заглянем, — улыбнулась я и заметила в хмуром небе необычную серебристую птицу.

Краус проследил за моим взглядом и пояснил:

— Никогда не видели прежде таких, да? Я вот тоже. Они с год назад тут появились, переселились откуда-то, видать. Правда гнёзд я пока ни одного не смог углядеть. Местные их стрекочками зовут.

— Как-как?

— Стрекочки. Кто их поближе видел, говорят, что они в полёте звук издают, похожий на тихий стрёкот. Оттуда и пошло. Кстати, вот и Бронн показался.

Вид приближающегося города погрузил меня в тяжёлые раздумья. Если нам повезёт, уже скоро я смогу получить ответы на терзающие меня вопросы. А потом… мне придётся сделать выбор. Несмотря на все мои решения во время путешествия, я всё ещё сомневалась.

Гордость, желания, мечты, тревоги. Всё это бурлило внутри меня в маленькой тесной кастрюльке, то и дело устраивая бессонные ночи, полные мучительных размышлений. Одна часть меня не желала мириться с тем, что вот так просто пойдёт по ветру всё то, что так долго выстраивалось и приводилось в порядок силами моей семьи на протяжении поколений. Другая часть просто хотела обычной жизни, пусть даже с риском и без крыши над головой. Но вместе с Лартом и Идой. Арзак был отличным товарищем, но я понимала, что если я откажусь от идеи идти до самого конца, он вернётся в родные земли.