Евгения Горская - Пока ложь не разлучит нас

Зябко передёрнув плечами, она закрыла окно. Шум дождя сразу сделался почти неслышным. Тишина давила, угнетала.

Впрочем, едва ли какие-то звуки могли сейчас Юлю порадовать.

Громкий резкий хлопок заставил застыть. Сломалась, закачалась ветка над головой.

Камилла инстинктивно вжала голову в плечи.

«В меня стреляли», — сказал Стас…

Нужно броситься на землю, отползти за кусты. Камилла скосила глаза на мягкую зелёную травку вдоль дорожки, но от страха не смогла пошевелиться.

Наверное, всё произошло быстро. Наверное, она недолго стояла, сжавшись, не дыша, с бессильным ужасом ожидая, что раздастся ещё один выстрел и боль пронзит тело.

Где-то сбоку, за кустами, послышался треск, сместился. Она не сразу поняла, что человек не подходит ближе, а убегает.

Камилла шагнула в сторону и привалилась к дереву. Ствол был шершавый, серый. Нетолстый, за таким не укроешься. Она подняла глаза — дерево оказалось клёном.

В Стаса сначала стреляли, а через несколько дней отравили.

Абсолютной тишины в парке не было. Доносились голоса, шум машин.

Из-за поворота тропинки выскочила такса, не глядя на Камиллу, протрусила мимо. За таксой появился мужчина в наушниках и тоже прошёл мимо, не посмотрев на Камиллу.

Она заставила себя оторваться от дерева и пошла вслед за собачником. Мужчина с таксой свернули на боковую тропинку, а она вышла на радиальную аллею.

Тот, кто в неё стрелял, должен был здесь появиться. Выходы из парка были только на аллеях.

Впрочем, тот, кто в неё стрелял, мог направиться к другому выходу. А мог до сих пор прятаться в кустах.

На лавочке сидела пожилая пара. Мимо них молодая мамочка везла коляску с младенцем.

Метрах в тридцати по направлению к центру парка шла женщина, ей навстречу ехал велосипедист.

Тех, кто был ещё дальше, Камилла совсем не могла разглядеть.

Она сделала несколько шагов и села на пустую скамейку.

Зазвонил телефон, Камилла пошарила в сумке. Звонила Соня.

— Как дела? — спросила новая подруга.

— Что? — зачем-то переспросила Камилла.

Можно было не переспрашивать, она отлично слышала Соню.

— У тебя всё нормально?

— Нормально? — хихикнула Камилла, покосилась на пожилую пару и покивала. — Угу.

Пара её не замечала.

— Камилла, всё нормально? — напряглась Соня.

— Не совсем, — осторожно сказала Камилла. — Потом расскажу.

Мамаша с коляской повернула назад, прошла мимо Камиллы. Ребёнок угукал, женщина ему улыбалась.

Камилла поднялась и с телефоном у уха пошла к выходу.

— Я сейчас приеду!

— Не надо, Соня, — остановила Камилла подругу. — Ужасного ничего не случилось, а у тебя перевод.

— Я сейчас приеду! — отрезала Соня. — Ты где?

— В парке, иду домой.

Только что хотелось смеяться, а теперь подступили слёзы.

Камилла сунула палец под стекло очков, вытерла сначала один глаз, потом второй. Подумала, сняла очки и снова вытерла глаза пальцем.

Если у неё на пальце случайный каронавирус, она заболеет и умрёт.

— Сиди дома, я сейчас приеду!

То ли Соня необъяснимо быстро доехала, то ли Камилла слишком медленно шла, но подруга позвонила в дверь, когда Камилла даже не успела переодеться.

— Пришло письмо? — с испугом спросила подруга.

— Нет, — покачала головой Камилла.

— А что случилось?

От известия, что письма не было, Соня облегчённо вздохнула.

— Мне показалось, что в меня стреляли.

Соня посмотрела на неё с недоумением, сжала губы и сурово уточнила:

— Что тебе показалось?

Соню послал Камилле бог, не иначе. Без неё Камилла точно бы с ума съехала.

— Показалось, что в меня стреляли, — хмыкнула Камилла. — Может быть, стреляли. А может быть, у меня с головой не всё в порядке.

Голос Насти Антон услышал, когда шёл по коридору. Он сжал в руке связку ключей и остановился. Голос раздавался от секретарши.

Захотелось заглянуть к девушкам, но он медленно пошёл дальше.

Он врал себе, когда считал, что совсем не обращал внимания на Берестову до того, как она сообщила, что Стас затеял нехорошие игры за его спиной.

Он с самого начала обратил на неё внимание.

Или это называется как-то по-другому?

Она пришла наниматься на работу, он задавал дежурные вопросы и видел, что девушка его побаивается. Это было забавно. То, что она толковая, он определил сразу, по первым же ответам.

У него тогда было отличное настроение.

У него всегда улучшалось настроение, когда он её видел. На совещаниях она сидела молча и на него почти не смотрела, но он видел, что слушает она внимательно. Он и говорил главным образом для неё. Хотя тоже старался на неё не смотреть.

Антон отпер кабинет, включил компьютер.

Вечером, когда все разойдутся, он заглянет к ней в офис и они о чём-нибудь поговорят. Потом он предложит её подвезти, а она откажется.

Антон не сомневался, что она будет его ждать.

А скоро она уволится, и он станет жить как раньше.

Жить как раньше ему не хотелось.

Снова послышался её голос, прямо за дверью.

Он быстро встал и выглянул в коридор. Она была уже далеко от его кабинета.

— Настя, зайди, — позвал он.

— Что? — она быстро пошла к нему.

Она излучала свет, потому что его видела.

— Зайди, — он посторонился, вернулся к столу.

— Что? — она послушно села на стул, на который всегда садилась, когда он её вызывал.

— Захотелось тебя увидеть.

Этого не нужно было говорить.

Она быстро на него посмотрела, опустила глаза и провела пальцем по полированной поверхности стола.

— Что нам делать, Настя?

Этого тем более не нужно было говорить. Он взрослый солидный мужчина тридцати пяти лет, а она ещё совсем девочка. Она моложе его на десять лет, это он давно посмотрел в её анкете, ещё когда принимал её на работу.

Он взрослый, солидный мужчина, а решение перекладывает на неё.

— Ничего не делать. — Настя на него посмотрела, поднялась и вежливо спросила: — Я пойду?

— Иди, — разрешил Антон.

Вечером, когда все разойдутся, он зайдёт к ней в офис, и они ещё немного поговорят.

А потом он поедет домой и будет делать вид, что радуется выходным. Камилла будет пытаться вовлечь его в разговор, а он будет прилежно отвечать на ее вопросы.

А можно поступить не так…

Он приедет домой и скажет жене, что она больше ему не нужна. Он влюбился в другую, и Камилле надо уехать из его квартиры.

Антон знал, что этого не сделает.

Не сделает, потому что не сможет видеть несчастных Камиллиных глаз.

Не сделает, потому что с Камиллой его что-то очень прочно связывает. Он совсем недавно её ревновал и искренне, тяжело мучился.

Хорошо, что зазвонил телефон. Это помогло отвлечься от печальной мысли, что он идиот и совершенно запутался.