Mazai-Krasovskaya Jana - Шпион с пеленок: детство

— Это все твои маговские штучки! — порычал он и замахнулся.

Эйлин сжалась в комочек.

— Дома пройти негде! — качаясь, продолжал он.

— Но, Тоби, это же дополнительные деньги для нас, — нерешительно возразила жена.

И тут же отлетела к стене, а из глаз посыпались искры и потекли слезы. Эйлин была в шоке: кошмар, который она уже почти забыла, начинался снова.

— Тоби, что ты делаешь?! За что?!

В детской впервые за все это время зашелся громким плачем сын, и Эйлин, несмотря на боль и растерянность, вывернулась из рук мужа и бросилась к малышу. Не успела она взять плачущего ребенка на руки, как пьяный мужчина ворвался в детскую со словами:

— Ты чертова ведьма, и твой мерзкий ублюдок…

Но продолжить не смог.

От кроватки малыша к нему повернулась не привычно тихая и послушная жена, а бешеная волчица.

— ВОН!!! И попробуй только тронуть моего сына! — она сказала это негромко, но у Тобиаса мурашки побежали по спине.

Он смотрел на знакомое лицо и не узнавал. Горящие темным огнем глаза, бросившаяся в лицо кровь, вызвавшая на нем румянец, встрепанные волосы и эти страшные слова, сорвавшиеся с алых губ. Он словно впервые увидел ее. И испугался.

На женщину можно наложить какие угодно заклятия, полностью поработив ее разум и волю, но если в ней проснется материнский инстинкт, эта мощная древняя сила, которую еще никому не удавалось обуздать, она станет Матерью: кормилицей и защитницей. И никакие ритуалы, заклятья и зелья ничего не смогут сделать. На что способна мать ради собственного ребенка? Да на все. Именно это и произошло с Эйлин.

Нет, наложенные на нее полтора года назад чары не спали, но преобразилась сама основа. Во многом «виноват», конечно, сын: все его действия, так или иначе, способствовали пробуждению инстинкта. Но внезапная агрессия мужа оказалась последней каплей, выстрелом из стартового пистолета, после которого женщина могла жить только как Мать.

Северус не сразу пришел в себя после потока бешеных эмоций родителей, но делом занялся быстро.

Тобиас сделал пару шагов назад, неожиданно покачнулся и уснул, мешком свалившись поперек ближайшего кресла. А Эйлин бросилась на кухню, схватила полотенце, намочила его и вернулась.

"Ах да, я же, вроде, тут орал, придется продолжить…"

"Как это трудно, реветь и колдовать одновременно", — думал Северус, сводя с лица матери здоровенный фингал ее же собственными руками.

Как? Да очень просто. Та сама аккуратно разминала и массировала лицо холодным мокрым полотенцем, он лишь ослабил, ну ладно, почти блокировал неизбежные при этом болевые ощущения. Он хорошо помнил неприятности своего детства в виде банды соседских мальчишек в то далекое время, когда в нем еще не проявилась магия.

А еще ему очень хотелось понять, что произошло с матерью, потому что у него даже мысли не было воздействовать на нее ТАК. Увы, психологом он не был и о природе материнства не знал.

Но и без этого вопросов у него было много. Например, как у него - ребенка получается такое тонкое, но сильное воздействие в возрасте, когда тело еще не может быть наполнено магией и каналы, по которым она должна течь, еще не развиты. Частично это подтверждалось тем, что он неоднократно пробовал несколько визуализированных заклинаний, которые успешно применял в прошлой жизни, - а в этой не получалось ровным счетом ничего. Получается, пока он мог воздействовать только на разум, причем только тех, кто находился недалеко от него. Можно ли увеличить расстояние? Это скоро может стать необходимым.

Но сначала надо покормить это тело. Да, и перепеленать!

"А теперь спать, спать, нет, в свою кроватку, мама… Мама… да, ну ты даешь… И отца закрой".

Эйлин, наплакавшись и покормив сына, что ее отлично успокоило, поудобнее устроила в кресле бесчувственного мужа, укрыла его пледом и ушла в свою постель — глаза буквально слипались. Последней ее мыслью было: «Завтра надо обязательно поговорить с Роуз».

Некоторые подробности о том, как мисс Принц стала миссис Снейп: https://ficbook.net/readfic/5917872

Автор с радостью приносит благодарности Lady avery за словосочетание, ставшее названием главы.

Как следует — а значит, глубоко и надолго — усыпив родителей, Северус ушел в свой «внутренний дом», присел на стул в новом кабинете и глубоко задумался. Ему жизненно важно узнать все особенности его нового дара и способы его развития. Он прекрасно помнил, каких усилий ему стоила легилименция в прошлой жизни, и не раз удивлялся, как легко на интуитивном уровне ему дается работа с разумом сейчас. Но сегодня он осознал одну из границ: очевидно, что влиять он может только непосредственно глядя на нужного человека или находясь с ним в одном помещении.

Ответ породил другие вопросы. Может ли он работать, видя не человека, а изображение? А с незнакомцем? Что еще может его новый уникальный дар, кроме того, что внушенные им мысли люди так легко принимают за свои? Будет ли это действовать, если внушаемый будет сильнее его как маг? Равный? Пока он работал только с маглами и матерью, которая, как он знал, была довольно посредственной волшебницей.

Может ли он пройти за магические блоки на памяти матери и отца, которые он давно почувствовал, но снимать не собирался, справедливо полагая, что там-то и находится ответ на один интересующий его вопрос, и он ему вряд ли понравится. А уж если воспоминание из-за воздействия всплывет в сознании родителей, последствия могут быть непредсказуемыми и весьма печальными.

Эти же соображения удерживали его от того, чтобы внушить матери желание пообщаться с семьей Принц: мало ли, кто и по какой причине устроил им такую жизнь. Еще раз перелистав блокнот, куда он записывал свои вопросы, а рядом — возможные пути их решения, Северус поймал новую мысль.

Его лань могла передавать немного информации другим, буквально пару фраз, но можно ли было сделать обратное? Он погрузился в воспоминания, с удивлением отметив, как потускнели картины его прошлой жизни, а самыми яркими оказались… его собственная смерть и — свобода. Тот момент, когда он понял, что никому ничего не должен. Что у него новая жизнь, со всем опытом старой, но без зависимости от нее. И он волен распорядиться новой так, как решит сам.

Свобода… Ради этого стоило умереть.

Северус взмахнул палочкой, произнося:

— Экспекто патронум!

Но вместо привычной лани появился…

— Фестрал, — выдохнул Северус, в полнейшем изумлении опустив руки.

Патронусы в виде магических животных были только у самых сильных волшебников мира, и их можно было по пальцам пересчитать, причем с древнейшей истории, включая саги и сказки.