Mazai-Krasovskaya Jana - Деньги правят миром

— Чего тебе, Северус? Сейчас лорд Нотт прибудет, я должен встречать.

Северус молча налил новую основу для оборотного в чистый стакан, подошел, дернул длинный платиновый волос и кинул его в зелье. Жидкость зашипела, и волос стал медленно исчезать.

— Ты что, с ума сошел? — шикнул было Малфой, но быстро сориентировался. — А, ну да, на всякий случай не стоит тебе светиться и светить кого-то из ваших. Раньше подумать не мог?

Снейп молча развел руками, глотая зелье, мол, бывает и на старуху проруха. Шпион из него действительно аховый. А вот Малфой из него вышел вполне ничего, разве что немного утрированный — в последнее лето он насмотрелся на манеры своего нового приятеля и мог их неплохо копировать, хоть и получалось слегка пародийно.

— Ты не против, если я немного залезу в его голову? — спросил он Малфоя-оригинала.

— Нотту? Для чего? — поднял брови тот, удивляясь своей копии. — А ты ничего, — оценил он завершившееся преображение.

— Павлин, — фыркнул Снейп. — Хочу понять, почему Нотт на тебя вышел. Если он заметил что-то в твоем поведении, то и другие могут.

Люциус вздрогнул, покраснел и напрягся.

Полыхнуло зеленое пламя, и через пару секунд лорд Нотт с ироничной улыбкой рассматривал двух Малфоев, однако просто поздоровался, не ожидая, что ему представят дублера. Правда, копию он отличил не сразу, а только после того, как его пригласили в лабораторию. Двигался тот немного не так - чуть более стремительно и порывисто, чем хозяин дома. Но узнать по этой манере прячущегося под личиной не удалось, хоть мужчина и старался быть как можно внимательнее.

А вот после довольно длительного и немного болезненного процесса «пациент» сумел огорошить своего «лекаря» весьма интересным предложением…

Северус едва сдержался, когда ему предложили стать участником сопротивления… Темному лорду. Он выразительно посмотрел на Люциуса, который ему ассистировал, а Нотт сделал мысленную заметку, что никогда не видел у Малфоя таких выразительных движений левой брови. На кого бы это было похоже? Увы, на ум не приходил никто. Жаль, хотелось бы знать настоящее имя этого довольно сильного и способного мага. Полезно.

***

Через два дня в Выручайке-складе Северус передавал списки «внутрипожирательского сопротивления», а также основного состава Пожирателей своему куратору. В сопротивлении оказалось более половины известных им сторонников Волдеморта и полтора десятка совершенно новых имен…

— Бедняга Лорд, — улыбнулся мистер Грин. — С ним можно и не воевать, свои справятся.

— По мне, так Лорд, мягко говоря, перестарался, — ответил Снейп. — Но под меткой не справятся.

— Так вы же с Малфоем это скоро исправите.

— Блокировки может оказаться недостаточно. Думаю, Реддл, когда поймет, что что-то не так, быстро все исправит. Он сумасшедший, но не идиот... Когда ее окончательно научатся снимать?

— А вам не терпится?

— Конечно. Это важно, а кроме того, мне до жути интересно, а заняться некогда.

На пятом курсе занятия шли довольно плотно, а учитывая то, что Северусу и Питу "по разным важным делам" частенько приходилось покидать стены школы с помощью феникса "мистера Грина", времени действительно не оставалось, иногда даже на сон. Ребята с обороткой их, конечно, подстраховывали, но задания-то никто не отменял, а преподаватели стали давать все больше и больше индивидуальных работ.

Вообще первое полугодие пятого курса было странным. Во-первых, вроде как обострилось противостояние между Слизерином и Гриффиндором, хоть и немного вялое. Другие факультеты пока не спешили принимать чью-либо сторону. Вообще какое-то движение происходило в основном благодаря Лонгботтому и его компании, которых частенько прокатывали в ответ старшекурсники-слизеринцы.

Мальсибер и Эйвери иногда тоже попадали под горячую руку, правда, парням приходилось отдуваться вдвоем — Снейпу было не до детских разборок, он варил зелья и поймать его было можно только во время занятий, или же разбудить, но последнее было чревато. Поесть ему чаще всего приносили друзья, точнее, подруга, или эльфы, сговоренные Сивиллой. Однокашники, конечно, помогали с зельями, но основная нагрузка все же была на нем — отвечать за качество приходилось Малфою, как посреднику. А неприятностей ему Северус не хотел, подставлять покровителя, пусть и бывшего — последнее дело.

Эванс же и Петтигрю приходилось защищать от нападок своих же гриффиндорцев, а именно — лонгботтомской компании… Блэка. Как в конце концов выяснилось, докапывались они до него чисто из-за фамилии, мол, «все Блэки — темные маги, и их потомку на факультете благородных не место». В результате чего они сами едва не попали в немилость на своем факультете, пока Петр не встал в позицию и не высказал все, что подумал бы о поведении учеников Годрик Гриффиндор, что такое благородство и как с этим согласуются попытки травли своего же товарища.

Получилось логично и складно — что-что, а выступать перед публикой Петтигрю умел. А учитывая то, что в гостиной предварительно было распылено немного «антименталя» (спасибо за помощь Кори и Сивилле), алознаменные буяны задумались и на некоторое время притихли. Тем более, Дамблдор отправился в какую-то очередную командировку, снова сгрузив все дела на хрупкие плечи МакГонагалл и прервав традиционные чаепития.

Так что экзамены прошли тихо-мирно, даже трансфигурация у замученной делами МакКошки. Детки в большинстве своем отправились по домам на каникулы, и Хогвартс опустел и затих.

***

Оттери-Сент-Кэчпоул стала одним из популярнейших направлений аппарации, и камин в доме Фосеттов почти не закрывался: маги самых разных социальных слоев после некоторых весьма показательных "акций возмездия" и выступлений вернувшегося Темного Лорда (в том числе в прессе) не считали для себя зазорным общаться друг с другом. Лишь бы обезопасить себя, семью, друзей…

Благодаря широчайшему кругу знакомств Фосетты оказались практически в центре изменений, но опытный ученый-артефактор был в состоянии защитить и дом, и семью от нежелательных гостей. Да и друзья у него были соответствующие. Гости же активно перенимали его опыт...

А процессы в магическом обществе шли интересные. Разваливавшиеся было из-за внутренней конкуренции кланы складывались снова. Создавались новые, подчас совершенно неожиданные альянсы. Прощались старые грехи, пусть до поры до времени. И все это происходило тихо, словно мыши шуршали под ковром — привлекать к себе внимание не хотел никто. А лозунг «разделяй и властвуй» был прекрасно известен что в разведке, что в Тайном отделе. И всем известный мистер Грин, которого на самом деле практически никто, кроме Натана Фосетта, не знал по-настоящему, прекрасно себя чувствовал в роли «теневого дирижера»: слава ему была не нужна, да и власть…